Вы находитесь на сайте журнала "Вопросы психологии" в полнотекстовом ресурсе.  Заглавная страница ресурса... 

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ

НАУКА О ПОВЕДЕНИИ: “КРУГЛЫЙ СТОЛ”

27 июня 1997 г. в Психологическом институте РАО состоялось обсуждение книги М.Г. Ярошевского “Наука о поведении: русский путь” (М.; Воронеж: Изд-во Ин-та практ.психол.; МОДЭК, 1996), в котором приняли участие научные сотрудники психологических и смежных институтов.

Заседание “круглого стола” открыл директор ПИ РАО В.В. Рубцов. Он высказал упрек отечественной психологии за то, что она забывает свой собственный путь развития, а между тем в мире она пользуется большим авторитетом: высочайшее признание получили работы Л.С. Выготского, сейчас Запад открывает для себя Г.Г. Шпета и Г.И. Челпанова... Тем самым подчеркивается ценность тех идей, которые были рождены в недрах именно российской психологии.

Свое выступление автор обсуждаемой книги М.Г. Ярошевский (ИИЕиТ РАН) начал с личных впечатлений от посещения зарубежных психологических лабораторий: среди них ему не встретилось ни одной, которая не была бы украшена портретом И.П. Павлова. Роль этого титана научной мысли состоит в том, что в его работах соединились физиология и психология. Бихевиоризм, который до сих пор определяет лицо американской психологии, своими корнями уходит в исследования И.П. Павлова. К сожалению, павловская сессия начисто извратила идеи И.П. Павлова, в ходе ее он был представлен автором крайне примитивной схемы исследования поведения.

В обсуждаемой книге подняты очень интересные вопросы, отметил Э.А. Костандов (Институт ВНД РАН), в частности роль И.М. Сеченова и И.П. Павлова в создании науки о поведении. И.П. Павлов использовал понятие рефлекса, но в его исследовании за И.М. Сеченовым не пошел. Фактически идея психического детерминизма принадлежит И.М. Сеченову; мы упускаем из виду, что его идеи тоже эволюционировали. Страницы, посвященные И.М. Сеченову, И.П. Павлову, А.А. Ухтомскому, Л.С. Выготскому, написаны блестяще. Но, к сожалению, автор не пишет о И.С. Бериташвили, который много говорил о регулирующей роли образа, о психической детерминации поведения. Современные исследования показывают, что у испытуемых, которым дается инструкция представить какой-нибудь зрительный образ, происходит такая же активация первичной зрительной коры, как и при восприятии реального объекта. Это прямое подтверждение догадки И.М. Сеченова и правомерности дальнейших разработок образной памяти, проведенных И.С. Бериташвили. Другой интересный вопрос, поставленный в книге, — это соотношение физиологии и психологии. М.Г. Ярошевский,

 

                                                            152

 

анализируя работы тех физиологов и психологов, кто исследовал поведение, пришел к верной идее о том, что соединение физиологии и психологии может произойти только при анализе реальности, каковой является поведение живых существ, что имеется особая наука о поведении, а не психология поведения или физиология поведения, однако с тех пор, как в 50-е гг. физиологи делали резкие нападки на психологов, последние не хотят находить общий язык с физиологами.

Тему роли истории в понимании современных научных проблем продолжил В.А. Иванников (факультет психологии МГУ). Многие психологические понятия (например, “личность”, “воля”) — всего лишь теоретические конструкты, за которыми не стоит реальность, они нужны лишь для того, чтобы служить объяснительными принципами для чего-то иного. История учит, что надо возвращаться к истокам, изучать, откуда пошло то или иное научное понятие и что за ним стояло. Без этого невозможно понять то, что происходит в современной науке. В.А. Иванников остановился также на проблеме соотношения физиологии и психологии. Он подчеркнул, что поведение — это та реальность, которую нельзя изучать со стороны только одной или другой науки. Поведение подчинено не законам работы мозга, а законам среды. Проблема не в том, что психологи не “любят” физиологию, а в том, что они ее не знают. А теперь и вовсе от психологии требуется, чтобы она была не наукой, а практикой, поэтому молодежь к науке и не тянется, а ведь без теории научные области не развиваются.

Н.А. Григорьян (ИИЕиТ РАН) остановилась на той части книги М.Г. Ярошевского, которая касается репрессированной науки. Истоки павловской сессии, нанесшей такой страшный удар по развитию и психологии, и физиологии, надо искать в 1948 г., когда в органе пропаганды и агитации ЦК КПСС — газете “Культура и жизнь” появилась статья Ю. Жданова, в которой он призвал начать борьбу против идеализма, метафизики и пр. Н.А. Григорьян огласила страницы материалов, обнаруженных ею в архиве АН Грузии, которые относились к выступлению И.С. Бериташвили на заседании павловского совета от 12 апреля 1951 г. (он говорил о том, что развивает идеи психонервной деятельности, изучает не рефлекс, а поведение, регулируемое образами) и к реакции на это выступление психологов — А.А. Смирнова и А.Н. Леонтьева, охарактеризовавших его как ошибочное. По мнению Н.А. Григорьян, в книге М.Г. Ярошевского должен был быть еще один герой — Л.А. Орбели, так как он больше всех говорил о соотношении физиологии и психологии. В заключение она сказала, что обсуждаемая книга заставляет мыслить, вновь обращаться к первоисточникам.

Содержание книги М.Г. Ярошевского не сводится к ее названию, отметил Н.С. Лейтес (ПИ РАО). Мы обсуждаем методологический труд по истории науки. Третья глава, самая большая, полностью посвящена общетеоретическим принципам подхода к пониманию предмета науки. На первый план выступает трехаспектный подход к науке: это, во-первых, логика развития самой науки, во-вторых, социальный аспект и, в-третьих, собственно психологический аспект. Последний аспект представлен в книге с особой полнотой: тут говорится и о внутренней мотивации, и об оппонентном круге (понятие, введенное самим М.Г. Ярошевским), и о надсознательном... Обсуждаемое издание представляет собой новый жанр в психологии: наука предстает перед читателем не только как смена идей, как развитие абстрактных понятий — это психология в лицах.

Нельзя обсуждать книгу М.Г. Ярошевского в отрыве от того, чем он занимался все последние годы, сказал Э.М. Мирзаян (ИИЕиТ РАН). Мы были так горды уровнем естествознания и техники, а сегодня они оказались перед лицом кризиса. Мы много говорили о том, что человечество выстрадало рационализм,

 

                                                          153

 

который помогает ему идти дальше по пути прогресса. Сегодня же сами принципы рационализма ставятся под сомнение. По-видимому, речь идет о том, что должны возникнуть какая-то новая система понятий, новые ценности в философии, естествознании, технике. Значение работ М.Г. Ярошевского в области истории психологии во многом и состоит в том, что они как бы готовят почву для таких преобразований. Э.М. Мирзаян также высказал мнение о значимости обсуждаемой книги прежде всего для молодежи. Термин “наука о поведении” после прочтения книги приобретает конкретность, становятся ясными традиции именно русской научной психологической мысли, русского пути в создании науки о поведении.

На фоне широкого полотна развития отечественной психологической мысли представлены главные “герои”, внесшие свой вклад в науку о поведении, отметила И.Е. Сироткина (ИИЕиТ РАН); М.Г. Ярошевский проанализировал процесс духовного становления каждого из них. Книга богата теоретическим содержанием, в ней вводятся такие категории, как “социальная перцепция”, “надсознательное”, “внутренняя мотивация” и др. Описывая развитие науки о поведении, автор не ограничивается развитием только идей, он пытается внедриться в быт науки, в то, с кем ученые общались, каким был их оппонентный круг, он пишет об истории науки не только как о борьбе идей, но прежде всего как о взаимодействии очень достойных людей, о взаимоотношениях, имевших характер уважительного научного диалога.

Самое главное в обсуждаемой книге — ее методологический аспект, логика развития идей, считает Т.Д. Марцинковская (МГПУ). М.Г. Ярошевскому удалось показать, как эти идеи трансформируются благодаря личности ученых. Надо бережно относиться к историческому контексту, ибо важно понимать, в какой исторической обстановке возникли те или иные научные идеи. Так, нельзя делать заключения о личности человека только на основании того, что он говорил на судебных процессах, которые проходили в стране в 30—40-е гг.; важно понимать, в какой ситуации произносились эти речи, необходимо учитывать и социальную категорию, и личностную мотивацию.

И.И. Мочалов (ИИЕиТ РАН) отметил чрезвычайную философскую насыщенность творчества М.Г. Ярошевского. Как философ, он анализирует русский путь науки о поведении. Но наряду с этим М.Г. Ярошевский является и чрезвычайно глубоким историком. Такой сплав создает сильное впечатление. “Наука о поведении...” — новаторская работа, в которой не только ставятся новые вопросы в области истории психологии, но и получают новую оригинальную трактовку и широко известные темы. Может быть, одна из главных проблем, которую решает в обсуждаемой работе автор, — это определение статуса поведенческой науки: он склоняется к мысли, что последняя является не частью физиологии или психологии, как это считалось традиционно, а некоей самостоятельной областью. Такой подход предполагает рассмотрение целостного организма и его взаимодействия со средой, анализ живого организма как саморганизующейся, активно функционирующей системы в контексте осуществления ею целесообразного поискового и приспособительного поведения. Совершенно очевиден огромный вклад поведенческой науки в утверждение детерминационного, научного, объективного подхода к исследованию функционирования живого организма. Именно этим определяется сохраняющаяся поныне высокая популярность этого направления в американской психологии.

В.А. Кольцова (Институт психологии РАН) ознакомила участников “круглого стола” с результатами исследования, целью которого было изучение мнений студентов о книге М.Г. Ярошевского. Она высказала также ряд пожеланий

 

                                                            154

 

автору, в частности, по ее мнению, в будущих переизданиях книги следовало бы уделить внимание В.М. Бехтереву, работы которого органично вписываются в историю науки о поведении, а также отечественным зоопсихологам — В.А. Вагнеру, Я.Я. Рогинскому, Н.А. Ладыгиной-Котс и другим.

М.Г. Ярошевский является инициатором изложения истории науки со стороны личностных психологических аспектов, отметила Л.В. Чеснова (ИИЕиТ РАН). В этом плане его книги должны стать пособием для деятелей образования, которые много говорят о гуманизации образования, но не имеют методологической базы для построения такой программы. Между тем в центре такой программы, по ее мнению, должен стоять творец науки, его личность. Она также указала на то, что большой вклад в науку о поведении внесли зоопсихологи, поэтому желательно, чтобы это нашло отражение в какой-либо работе М.Г. Ярошевского.

Обсуждаемая книга вызывает большой интерес еще и потому, что в ней содержится информация, которую больше неоткуда добыть, отметила Е.С. Левина (ИИЕиТ РАН).

Подводя итог обсуждению, В.В. Рубцов в качестве основного достоинства книги М.Г. Ярошевского выделил обозначение именно русского пути развития науки о поведении. Читатели отчетливо видят, что ученые верили в идеи, которые развивали. По столбовой дороге становления этой науки шли конкретные люди; всех их надо назвать и указать выдвигавшиеся ими идеи, тогда этот путь не будет схематичным. Работы М.Г. Ярошевского имеют большое значение и для студенческой молодежи, так как показывают, что отечественная психологическая наука — это целостное образование, а не просто отдельные персоналии.

В заключение выступил автор книги М.Г. Ярошевский. Он выразил признательность участникам обсуждения и снова обратился к понятию оппонентного круга, которое, по его признанию, родилось у него под влиянием работ М.М. Бахтина, обосновавшего идею о диалогической природе мышления, о социальной перцепции, о механизме, посредством которого мы смотрим на себя глазами других. М.Г. Ярошевский подчеркнул важность сохранения верности идеалам и удержания высоких критериев научного психологического знания, в чем могут служить примером наши великие предшественники.

Е.В. Щедрина

Москва