88

 

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

 

ЗАВИСИМОСТЬ ТОЧНОСТИ ОЦЕНКИ И ВОСПРОИЗВЕДЕНИЯ ДЛИТЕЛЬНОСТИ ЗВУКОВЫХ СИГНАЛОВ ОТ ИНДИВИДУАЛЬНЫХ ОСОБЕННОСТЕЙ ЧЕЛОВЕКА

 

Ю.В. БУШОВ, Н.Н. НЕСМЕЛОВА

 

Хотя многие исследователи ([6], [12], [13], [15], [19] и др.) отмечают отчетливую зависимость восприятия длительности интервалов времени от индивидуальных особенностей человека, по-прежнему не ясно, какие индивидуальные признаки имеют для этого существенное значение. К тому же имеющиеся на этот счет указания в литературе [14], [16], [17], [20], [21] зачастую отрывочные, противоречивы и трудно сопоставимы, так как разные исследователи используют разные временные интервалы и различные методики шкалирования длительности. В отношении ряда индивидуальных признаков, например свойств темперамента, от которых, как обнаружено, зависит восприятие времени [12], отсутствует ясность в понимании того, с чем это связано. Вместе с тем разработка данной проблемы представляет интерес не только в теоретическом, но и в практическом плане, так как ориентация во времени играет важную роль в трудовой деятельности человека.

Учитывая изложенное выше, мы поставили перед собой задачу изучить зависимость точности оценки и воспроизведения околосекундных и декасекундных интервалов времени от индивидуальных особенностей человека.

 

МЕТОДИКА

 

Для решения поставленной задачи проведена серия наблюдений, в которой участвовали 114 практически здоровых мужчин в возрасте 18 — 30 лет, студенты вузов Томска.

Восприятие времени в режимах оценивания и воспроизведения длительности звуковых сигналов исследовалось с помощью компьютерной методики, реализованной в виде программы на языке Паскаль для ЭВМ IBM XT/AT с операционной системой MS-DOS 3.3. Испытуемому через наушники, бинаурально, в случайном порядке предъявляли звуковые сигналы разной длительности (0,8; 1,3; 3,3; 6,6; 9,3; 12,8; 20,3; 25,3; 35,3 с). В качестве

 

89

 

звуковых стимулов разной продолжительности использовали тон интенсивностью 60 дБ частотой 2000 Гц, синтезируемый компьютером. Сигналы каждой длительности предъявляли не менее 5 раз. Длительность сигналов задавали с точностью до 1 мс. Перед обследованием испытуемый получал инструкцию не использовать при определении длительности сигналов счет в уме, постукивание и другие аналогичные приемы. При обработке результатов подсчитывались абсолютные и относительные ошибки оценивания (воспроизведения), дисперсия ошибки оценивания и субъективный эталон времени, равный отношению физической длительности сигнала к субъективной оценке этой длительности [10].

Исследовалась зависимость восприятия длительности звуковых сигналов от личностных особенностей учащихся (экстраверсия, нейротизм) и свойств темперамента, оцениваемых по тесту Айзенка [5], от особенностей функциональной межполушарной асимметрии мозга (ведущие рука, ухо) и скорости угасания ориентировочной КГР, от возраста, вегетативного тонуса и характера изучаемых в вузе дисциплин (преимущественно точные или описательные науки). С этой целью все испытуемые по каждому индивидуальному признаку были разделены на группы (как правило, две полярные и среднюю), которые в последующем и сравнивались. Достоверность различий оценивали с помощью непараметрических критериев Манна - Уитни и Вилкоксона. При анализе статистических связей подсчитывали ранговый коэффициент корреляции Спирмена.

Более подробно структура эксперимента, конкретные методики исследования и критерии для выделения групп испытуемых описаны нами ранее [2].

 

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ

 

Проведенные эксперименты показали, что большинство испытуемых воспроизводят предъявляемые сигналы короче задаваемых. При оценке длительности тех же сигналов они переоценивают короткие интервалы и недооценивают длинные (табл. 1). Наиболее точно оценивались и воспроизводились сигналы средней длительности (6,6; 9,3 с). Вероятно, последнее объясняется "якорным эффектом" [11], в соответствии с которым внутри всякого диапазона длительностей имеется нейтральный интервал, который оценивается и воспроизводится точнее других. В среднем испытуемые точнее воспроизводят, чем оценивают длительность предъявляемых сигналов, что соответствует и литературным данным [11]. Наиболее существенные различия в точности между исследуемыми способами шкалирования длительности наблюдаются на коротких интервалах.

 

Таблица 1

Средние по всей выборке испытуемых (114 человек) значения относительной ошибки воспроизведения и оценивания длительности предъявляемых сигналов

 

Примечание. В таблице приведены 95%-ные доверительные интервалы. Звездочками помечены интервалы, которые воспроизводились и оценивались достоверно точнее других (p<0,01).

 

90

 

сигналов, что соответствует и литературным данным [11]. Наиболее существенные различия в точности между исследуемыми способами шкалирования длительности наблюдаются на коротких интервалах.

При сопоставлении групп испытуемых, выделенных по темпераменту, достоверные различия (p<0,05) были обнаружены только в величине относительной ошибки воспроизведения сигнала длительностью 35,3 с между сангвиниками (27,8%±7,7%; p<0,95) и меланхоликами (13,9%± ±9,2%; p<0,95).

Не обнаружено отчетливых различий в точности оценки и воспроизведения длительности предъявляемых сигналов между группами испытуемых, выделенными по ведущему уху. Вместе с тем установлено, что направленность вегетативной регуляции, доминирующая рука, возраст, уровень экстраверсии и нейротизма, динамичность тормозного процесса, оцениваемая по скорости угасания ориентировочной КГР, характер специализации учащегося в области точных или описательных наук оказывают заметное влияние на точность восприятия длительности предъявляемых интервалов.

В частности, подтвердились ранее обнаруженные связи между точностью воспроизведения длительности звуковых сигналов и "рукостью", а также скоростью угасания ориентировочной КГР [2].

Различия в точности оценки длительности предъявляемых сигналов между лицами с высокой, средней и низкой скоростью угасания ориентировочной КГР, а также между правшами, левшами и амбидекстрами не выявлены.

Установлено, что испытуемые в возрасте 25 лет и более (13 человек) точнее воспроизводят предъявляемые интервалы, а оценивают их так же, как лица в возрасте до 25 лет (101 человек). Полученные данные свидетельствуют о том, что формирование субъективных шкал времени, по крайней мере в отношении репродукции длительности интервалов, не завершается [3] к 16 — 17 годам, а продолжается и в более позднем возрасте.

Различия между студентами, изучающими точные (74 человека) или описательные (25 человек) науки, проявились в разной точности воспроизведения коротких временных интервалов, но они отсутствовали при оценке длительности тех же интервалов.

Оказалось, что студенты-биологи, медики, филологи, юристы и историки точнее других (достоверно: p<0,01) воспроизводят короткие интервалы (0,8; 1,3 с), а студенты, изучающие точные науки (физики, математики, учащиеся технических вузов), лучше воспроизводят сигналы средней и большей длительности.

Установлено, что исследуемые группы студентов по возрасту, "рукости", уровню экстраверсии и другим индивидуальным признакам статистически значимо не различаются (табл. 2).

Таблица 2

Психофизиологические различия между студентами, изучающими преимущественно точные науки (группа 1) и преимущественно описательные науки (группа 2)

 

Примечание. Оценка достоверности различий производилась по критерию Манна — Уитни.

 

Полагаем, что студенты, изучающие описательные науки, во всем диапазоне длительности воспроизводят сигналы, ориентируясь на "нервную модель" стимула, хранящуюся в кратковременной памяти [9], тогда как студенты, изучающие точные науки, короткие интервалы воспроизводят так же, а начиная со средних, переходят на более привычную для них стратегию, связанную с предварительной оценкой длительности сигнала (с ориентацией на субъективный эталон времени, хранящийся в долговременной памяти) и с последующим отмериванием этой длительности.

 

91

 

 

Переход на другую стратегию при воспроизведении сигналов средней и особенно большей длительности, по-видимому, связан с тем, что из-за ограниченного объема кратковременной памяти воспроизводить эти сигналы значительно труднее, чем короткие. Поэтому студенты, изучающие точные науки, в этих случаях переходят на более эффективную стратегию решения той же задачи с использованием внутреннего субъективного эталона времени и достигают при этом более высоких результатов.

В пользу выдвинутого предположения, в частности, свидетельствует то, что при оценке длительности тех же интервалов, когда испытуемые используют однотипную стратегию, ориентируясь на субъективный эталон времени, хранящийся в долговременной памяти [7], различия в точности оценки длительности звуковых сигналов между указанными группами студентов отсутствуют. С другой стороны, если бы студенты, изучающие точные науки, использовали ту же стратегию и на коротких интервалах, они бы переоценивали их длительность (см. табл. 1), а этого не наблюдается (на этих интервалах субъективный эталон времени больше единицы).

Различия между группами испытуемых, выделенными по вегетативному тонусу, по уровню экстраверсии и нейротизма, проявились не столько в точности оценки и воспроизведения предъявляемых интервалов, сколько в разной дисперсии субъективных

 

92

 

оценок длительности сигналов. При этом оказалось, что симпатотоники, интроверты и лица с высоким уровнем нейротизма демонстрируют большую стабильность субъективных оценок длительности предъявляемых сигналов, чем представители полярных им групп.

Так, если среднегрупповая величина стандартного отклонения абсолютной ошибки воспроизведения сигнала длительностью 6,6 с у симпатотоников составляет 1,119±0,101 с (p<0,95), то у парасимпатотоников она достоверно (p<0,01) выше и составляет 1,617±0,117 с (p<0,95).

Оказалось, что значения стандартного отклонения абсолютной ошибки воспроизведения длительности предъявляемых сигналов у симпатотоников, интровертов и лиц с высоким уровнем нейротизма на 7 — 17% ниже, чем у представителей полярных им групп испытуемых.

Чем же обусловлены обнаруженные различия? Так как процедура исследования восприятия времени, связанная с предъявлением однотипных сигналов, с ограниченной подвижностью испытуемых, с бедностью обстановочных раздражителей, является достаточно монотонной, можно ожидать, что эти различия обусловлены разной устойчивостью к монотонии.

Вероятно, у более устойчивых к монотонии интровертов [18] в ходе обследования сохраняется адекватный выполняемой деятельности уровень возбудимости ЦНС и устойчивый уровень внимания, что положительно сказывается на стабильности субъективных оценок длительности предъявляемых сигналов. Напротив, у экстравертов, менее устойчивых к монотонии, в условиях однообразной деятельности наблюдаются значительные колебания уровней возбудимости ЦНС и внимания, приводящие к снижению стабильности оценок длительности сигналов.

В свою очередь, обнаруженные в наших опытах различия в вариабельности оценок длительности временных интервалов у лиц, отличающихся по вегетативному тонусу и по уровню нейротизма, по-видимому, взаимосвязаны и обусловлены индивидуальными различиями по уровню тревожности, от которой, вероятно, зависят и устойчивость внимания, и мотивация, а следовательно, и стабильность субъективных оценок длительности сигналов. В пользу высказанной точки зрения свидетельствуют, с одной стороны, обнаруженная нами положительная корреляция уровня нейротизма с вегетативным индексом Кердо (r=0,185, p<0,05), с другой стороны, имеющиеся литературные данные о том, что вариабельность субъективных оценок длительности временных интервалов существенно зависит от личностной тревожности [4]. По-видимому, для тревожных испытуемых сама ситуация обследования и его результаты оказываются высоко значимыми. Свойственный этим испытуемым высокий уровень мотивации обусловливает большую устойчивость внимания в ходе однообразной деятельности, что и проявляется в более низкой вариабельности оценок длительности звуковых сигналов у симпатотоников и лиц с высоким уровнем нейротизма.

Как было установлено, точность воспроизведения длительности звуковых сигналов в некоторой степени зависит от свойств темперамента, что подтверждает литературные данные [12]. Вероятно, это связано с тем, что лица с разным темпераментом отличаются разной устойчивостью к монотонии [1].

 

93

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

Таким образом, проведенные исследования показали, что точность оценки и воспроизведения длительности звуковых сигналов существенно зависит от личностных особенностей человека, от свойств нервной системы и темперамента, от возраста, вегетативного тонуса и других индивидуальных признаков. Следует отметить, что эта зависимость чаще всего оказывается опосредствованной: указанные выше индивидуальные признаки определяют особенности кратковременной памяти и внимания, а те, в свою очередь, обусловливают индивидуальные различия восприятия времени.

Полученные результаты имеют не только теоретическое, но и прикладное значение и позволяют, в частности, предложить компьютерные методики для выявления ведущей руки, для оценки индивидуальной устойчивости к монотонии и определения психологического типа личности (художественный, мыслительный). Эти методики могут найти применение в практике профотбора и профориентации молодежи.

 

1. Бояринцев В.П. Компенсаторные отношения свойств нервной системы и темперамента как условия саморегуляции поведения человека при монотонной деятельности // Вопросы психологии активности и саморегуляции личности / Под ред. А.И. Крупнова. Свердловск, 1976. С. 67 — 83.

2. Бушов Ю.В., Несмелова Н.Н. Индивидуальные особенности восприятия длительности интервалов времени человеком // Физиология человека. 1994. Т. 20. № 3. С. 30 — 35.

3. Дмитриев А.С. Физиологические основы восприятия времени // Успехи современной биологии. 1964. Т. 57. Вып. 2. С. 245 — 268.

4. Забродин Ю.М., Бороздина Л.В., Мусина И.А. К методике оценки уровня тревожности по характеристикам временной перцепции // Психол. журн. 1989. № 5. С. 87 — 94.

5. Кабанов М.М., Личко А.Е., Смирнов В.М. Методы психологической диагностики и коррекции в клинике. Л., 1983.

6. Котов В.Е. Типологические особенности высшей нервной деятельности и восприятие времени // Проблемы восприятия пространства и времени / Под ред. Б.Г. Ананьева и Б.Ф. Ломова. Л, 1961. С. 63 — 65.

7. Лупандин В.И., Сурнина О.Е. Субъективные шкалы пространства и времени. Свердловск, 1991.

8. Павлов И.П. Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервной деятельности (поведения) животных. М.; Л., 1938. С. 733 — 734.

9. Соколов Е.Н. Нейронные механизмы памяти и обучения. М.: Наука, 1981.

10. Сурнина О.Е., Лупандин В.И., Ермишина Л.А. Некоторые закономерности изменения субъективного временного эталона // Физиология человека. 1991. Т. 17. № 2. С. 5 — 10.

11. Фресс П. Восприятие и оценка времени // Экспериментальная психология. М., 1978. С. 83 — 135.

12. Цуканов Б.И. Фактор времени и природа темперамента // Вопр. психол. 1988. № 4. С. 129 — 136.

13. Цуканов Б.И. Качество "внутренних часов" и проблема интеллекта // Психол. журн. 1991. Т. 12. № 3. С. 38 — 44.

14. Buckhout R., Fox F., Rabinowitz M. Estimating the duration of an earthquake: Some shaky observation // Bull. Psychonom. Soc. 1989. № 4. P. 375 — 378.

15. Fraisse P. Etude compare's de la perception et de l'estimation de la dure'e chez enfants et chez les adultes // Enfance. 1948. № 1. P. 199 — 211.

16. Gilliland A.R., Huphreys D.W. Age, sex, method and interval as variables in time estimation // J. Genet. Psychol. 1943. V. 63. P. 123 — 130.

17. Gullinsen H. The influence of occupation upon the perception of time // J. Exp. Psychol. 1927. V. 10. P. 52 — 59.

18. Hill A.B. Extraversion and varietyseeking in a monotonous task // Brit. J. Psychol. 1975. V. 66. № 1. P. 9 — 13.

19. Kreindler A., Fradis A. Proba ritmului in afazie. Studii si cercetary neurol // Acad. PPR Inst. Neurol. 1957. № 2. P. 69 — 84.

20. McDougal R. Sex differences in the sense of time // Science. 1904. № 19. P. 707 — 708.

21. Swift E.Y., McGeoch J.A. An experimental study of perception of filled and empty time // J. Exp. Psychol. 1925. V. 8. P. 240 — 249.

 

Поступила в редакцию 29.III 1995 г.