111

 

ДИНАМИКА ПРОЦЕССА КОЛЛЕКТИВООБРАЗОВАНИЯ

 

Ю.В. СИНЯГИН

 

Проблема развития коллектива, которая еще несколько лет назад привлекала большое внимание отечественных психологов, в последнее время неожиданно утратила свою популярность. Все реже появляются работы, посвященные анализу теоретических проблем коллективообразования. В немалой степени это, видимо, связано с тем, что занявшая ключевые позиции в разработке проблематики коллектива школа А. В. Петровского переключилась на решение иных проблем, оставив в качестве наследия целый ряд интереснейших трудов по теории деятельностного опосредствования межличностных отношений в коллективе. Вместе с тем, несмотря на значительный вклад в развитие данной проблематики, теория коллектива — и об этом постоянно напоминали сами ее создатели — не может рассматриваться как окончательно завершенная. Кроме того, изменяющаяся реальность общественной жизни, переоценка ценностей, происходящая в нашем обществе, изменение позиции и роли коллектива в системе общественного производства: превращение его из клеточки административно-командной системы в основную самостоятельную производственную единицу, возрождение частной собственности в разнообразных ее формах,— не могут не требовать дальнейшего развития теории, известного ее переосмысления, поскольку создавалась она в определенный исторический период и, безусловно, не могла не нести на себе отпечаток довлевших в то время идеологических штампов и стереотипов.

 

Не претендуя на исчерпывающий анализ основных точек роста психологической теории коллектива, диктуемых требованиями времени и реальной практикой, остановимся на некоторых ее .принципиальных моментах, требующих особо внимательного теоретического анализа и, возможно, целой серии эмпирических исследований.

 

112

 

*

 

Как известно, теория деятельностного опосредствования межличностных отношений в коллективе в качестве основного системообразующего признака коллектива вводит понятие уровня его социально-психологического развития. Являясь производным от двух параметров: общественной значимости деятельности и степени опосредствования межличностных отношений ее целями, ценностями и содержанием,— это понятие позволяет и на теоретическом, и на эмпирическом уровнях фиксировать степень зрелости коллектива в системе координат, определенных отмеченными параметрами. При этом очевидно, что по крайней мере один из них — общественная значимость деятельности — явно несет не только психологическую, но и идеологическую нагрузку, поскольку общепринятым в советской психологии было «понимание коллектива как группы людей, объединенных общими целями деятельности, подчиненными целям общества»  (курсив мой.— Ю.  С.) [7; 12]. Справедливо отмечая, что «коллектив для большинства советских исследователей открывался лишь со стороны своих социальных определений» и тем самым «как бы выталкивался из множества социально-психологических категорий» [9; 154], авторы психологической теории коллектива, наполнив его социально-психологическим содержанием, не могли отказаться и от его социологического толкования, которое имело вполне определенный идеологический смысл: обосновывался, в частности, тезис о мнимой коллективности капиталистического общества. В результате переноса этого тезиса на социально-психологический уровень делался вывод о невозможности и на микроуровне существования в капиталистическом обществе групп с коллективистическими по своей сути отношениями. Поэтому даже не ставится вопрос о сравнительном социально-психологическом анализе реальных групп, существующих в различных социальных системах, Правда, использование в концепции в последнее время наряду с понятием «общественной значимости деятельности» понятия «соответствие — несоответствие общественному прогрессу» в определенной степени снимало идеологическую остроту, но вместе с тем полностью не устраняло отмеченных проблем, порождая и новые вопросы.

Так, оставалось, например, непонятным отнесение к группам высшего уровня развития и собственно коллективам по социально-психологическим критериям жестко ограниченного числа вполне определенных групп: ячеек коммунистической партии и прогрессивных общественных организаций [8; 255]. Понятно, что дело отнюдь не в терминологии. Ясно и то, что проблема сама по себе не чисто психологическая. И, наверное, очевидно, что было бы нелепо упрекать за такой подход авторов теории, основные положения которой оформились еще в 1979 г. [9]. Речь идет лишь о том, что реальное продвижение в развитии теории коллектива сегодня невозможно без определения четкой позиции по всем этим вопросам, ясного осознания известной относительности этого ключевого параметра концепции. Политика «открытых дверей», появление все большего числа совместных предприятий со смешанным составом работников, сосуществование и конкуренция различных форм собственности с неимоверной быстротой переводят их из разряда теоретических в категорию практических.

Другой момент возможного развития теории коллектива также связан с одной из исходных ее посылок и касается проблемы динамики процесса коллективообразования. Как известно, теория деятельностного опосредствования межличностных отношений не акцентирует внимание именно на динамике движения коллектива [2], однако начальные и конечные этапы этого процесса задаются в ней с достаточной определенностью: «ассоциация» — «коллектив», «антиобщественная ассоциация» — «корпорация», что вполне соответствует модели процесса коллективообразования, разработанной в Курско-Костромской школе [I], [13]. Достаточно явно определялась теорией и содержательная сторона этого движения: от поверхностных

 

113

 

отношений симпатии — антипатии ко все более деятельностно определенным (деятельностно опосредствованным) отношениям. При этом в неявном виде предполагалось, и иного, видимо, нельзя было ожидать в 70-е гг., а также начале 80-х гг. нашего столетия, что цели и сама совместная деятельность обязательно изначально заданы коллективу более широкой общностью [2], [8], [13]. В изучении реальных, сложившихся, уже функционирующих в рамках общественно-государственной системы коллективов и заключался, как известно, основной пафос концепции, позволявший противопоставлять ее результаты западным социально-психологическим исследованиям, ориентированным на изучение преимущественно диффузных и искусственных лабораторных групп. Вместе с тем именно этот акцент на специфических группах, входивших в уже сложившиеся общественные, производственные и иные структуры, и предопределил особое, по нашему мнению, зауженное представление о весьма эвристическом, с точки зрения объяснения динамики процесса коллективообразования, механизме деятельностного опосредствования.

Блестяще описывая процесс присвоения коллективом как целостным субъектом заданной извне деятельности, ее распредмечивания, выявив на этом пути массу интереснейших социально-психологических феноменов, его сопровождающих, теория коллектива, как, впрочем, и иные концепции, не включила в орбиту своих исследований значительное количество групп, отличающихся принципиально другим путем становления и развития. Речь идет о группах, не связанных первоначально какой бы то ни было официальной структурой, не объединенных полем заранее заданной обществом деятельности, а, напротив, самостоятельно синтезирующих эту деятельность. Своеобразный путь развития таких коллективов был зафиксирован при их массовом возникновении даже в их бытовом названии: «неформальные объединения». Вместе с тем относится оно обычно лишь к определенной их разновидности: как правило, это некие массовые движения. На самом же деле спектр групп с таким механизмом коллективообразования значительно шире. Более того, то, что мы называем неформальным движением, есть отнюдь не первоначальный этап развития совместной деятельности, синтезированной первоначально небольшой группой людей. Причем зачатки этой новой совместной деятельности они носили в себе в виде неких радикалов до самой встречи, и сама встреча в конечном итоге была этими радикалами в значительной степени детерминирована.

Если подойти к этим группам с точки зрения теории деятельностного опосредствования межличностных отношений в коллективе, то закономерно возникает вопрос, к какому уровню развития их можно отнести. В самом деле, не будучи изначально связаны извне заданной деятельностью, они предстают перед нами не иначе как диффузная группа, однако очевидно, что с самого начала существования (возникновения) этих групп отношения между их членами носили деятельностно опосредствованный характер и по сути своей уже изначально они выступают как коллективы самого высокого уровня развития! Оставаясь до последнего времени в тени, часто отторгаясь устоявшейся системой, эти группы объективно не могли попасть в поле зрения социально-психологического анализа, поскольку путь их становления отнюдь не соответствовал идеалу коллектива исполнителей. При этом очевидно, что к коллективам именно такого рода может быть отнесено множество весьма отличных по целям и по характеру объединений, и не только тех, что во множестве возникают сегодня.

В различном виде коллективы, прошедшие аналогичный путь в своем образовании, существовали и в иные исторические периоды. К ним вполне могут быть отнесены и группа большевиков-искровцев, проявлявшая, если верить воспоминаниям их современников, все феномены коллектива, и возглавляемая С. П. Королевым группа энтузиастов, которая занималась исследованием реактивного движения (ГИРД), и множество ядер общественных, научных, политических организаций в период,

 

114

 

предшествующий их институциализации [12], [14]. Возникшие как коллективы высокого уровня развития, эти группы принципиально не могли повторить и путь, описанный в концепции поэтапного формирования групп как коллективов, так же имплицитно содержавшей идею присвоения в ходе коллективообразования внешней по отношению к группе цели совместной деятельности. Более того, группы такого типа достигали этапа, обозначенного в концепции как «номинальная группа», значительно позже, в зените своего функционирования как реальных высокоразвитых коллективов.

Таким образом, для вывода о возможности существования иного, не традиционно описываемого направления коллективообразования, сформулированного в общих чертах нами совместно с А. И. Резником еще в 1986 г. [11], есть весьма веские основания, позволяющие по-иному посмотреть и на устоявшиеся представления о динамике процесса коллективообразования в целом, переосмыслить ряд теоретических положений и реинтерпретировать материалы, накопленные в области социально-психологических исследований коллектива.

Как уже отмечалось, классический процесс коллективообразования сводится к тому, что заданная извне общественно значимая (социально заданная) деятельность, ее цели и ценности постепенно присваиваются группой, которая превращается в коллективный субъект этой деятельности; при этом деятельность распредмечивается в данном субъекте. Легко заметить, что выделяемый нами другой путь коллективообразования выступает как оборотная сторона первого. Здесь группа единомышленников, не имея внешне заданной цели, не будучи объединена единой заданной деятельностью, сама синтезирует ее. Процесс же коллективообразования сводится к опредмечиванию этой деятельности, борьбе за включение ее в общий каталог деятельностей общества или более широкой социальной структуры путем поиска новых единомышленников, а также средств ее реализации. Необходимо подчеркнуть, что в данном случае речь идет лишь об одном типе спонтанно возникающих групп, которые отличаются не только взаимным психологическим (эмоциональным) предпочтением участников [5], но и способностью совместно синтезировать новые виды деятельности, выступающие в данный период как общественно значимые.

Своеобразной иллюстрацией этого может служить прием генерации новых идей, используемый в практике некоторых западных фирм. Суть его сводится к тому, что для решения той или иной инновационной проблемы группу не всегда даже хорошо знакомых между собой, но достаточно творческих людей, талантливых специалистов собирают вместе, обеспечивая им полноценный отдых и не требуя от них никакой творческой отдачи, как правило, где-нибудь за городом, изолируя их на определенное время от других людей. Как показывает практика, в значительном числе случаев через некоторое время группа начинает совместно генерировать интересные творческие идеи, вплоть до формулировки «новых концепций, разработки оригинальных научных направлений. Еще одним примером, косвенно подтверждающим высказанное предположение, является обнаруженный нами факт более высокой эффективности деятельности ряда диффузных групп по сравнению с реальными коллективами в ходе выполнения специально смоделированной деятельности [10]. При более пристальном изучении оказалось, что эти группы были сформированы из людей, которые в своей реальной жизни входили в коллективы высокого уровня развития. Оказавшись же в новой обстановке, в ситуации ранее незнакомой деятельности, они проявили в ней все социально-психологические характеристики своих групп, создав своеобразный квазиколлектив для решения вполне определенной задачи. Именно этот факт в конечном итоге и послужил отправной точкой предпринятых нами теоретических изысканий.

Если теперь обратиться к логике исследований проблем коллектива на эмпирическом уровне, то в рамках теории

 

115

 

деятельностного опосредствования межличностных отношений в коллективе она может быть описана в виде следующей схемы, включающей два возможных варианта:

Вариант А. 1. Составление выборки из реальных коллективов. 2. Подбор случайных (диффузных) групп, сходных по своим характеристикам с отобранными реальными. 3. Включение групп в экспериментальную ситуацию. 4. Сравнительный анализ поведения или взаимоотношений.

Вариант Б. 1. Составление выборки из реальных коллективов. 2. Дифференциация групп по уровню их социально-психологического развития на основе экспертных оценок или с помощью ранее апробированных методик. 3. Сравнительный анализ поведения и взаимоотношений в рамках реальной деятельности в зависимости от уровня их социально-психологического развития.

Таким образом, на эмпирическом уровне вопрос о самой динамике процесса коллективообразования в теории деятельностного опосредствования межличностных отношений в коллективе в явном виде еще не ставился. Вместе с тем по определению, да и по самой логике теоретических рассуждений можно заключить, что: 1) развитие групп идет по пути от «неколлектива» к «коллективу»; 2) коллектив является высшим уровнем развития группы.

Мы уже высказали свои соображения относительно справедливости первого положения. Представляется, что и второе положение также нуждается в дополнительном осмыслении. Вот первый вопрос, который закономерно вытекает из этого положения: что происходит с коллективом после достижения им высшего уровня социально-психологического развития? К сожалению, в самой теории мы не находим на него ответа. Более того, нет на него достаточно четкого ответа и в концепции поэтапного формирования группы как коллектива, хотя изначально она была ориентирована именно на исследование динамики процесса коллективообразования. Правда, в этой концепции, исследованиях, выполненных в ее рамках, прежде всего опыте работы лагеря «Комсорг», а также ряде специальных педагогических работ встречается замечание, часто выступающее результатом обобщения эмпирического опыта, о том, что для сохранения существования коллектива на определенном этапе его развития необходимо периодическое обновление либо целей, либо самой деятельности [3], [4]; это вполне соотносится с выводами, к которым в свое время пришел еще А. С. Макаренко, организуя работу своих колонистов [6].

Тем не менее это не снимает в целом вопроса к психологической теории коллектива, который в этом случае может быть сформулирован следующим образом: сохраняет ли при такой замене коллектив свой высокий уровень развития, или же в условиях новой деятельности данная группа людей вновь повторяет весь путь и становится коллективом лишь после того, как межличностные отношения всех ее членов опосредствуются целями, ценностями и содержанием этой новой деятельности? Остается открытым и другой не менее серьезный вопрос: что же является источником новых видов совместной деятельности, откуда они, словно из рога изобилия, обрушиваются на группы с тем, чтобы последние в конце концов превратились в коллективы?

Мы полагаем, что ответы на эти вопросы могут быть получены лишь в том случае, если совместная групповая деятельность будет рассматриваться не только со стороны ее движения к субъекту, но и в движении от него, в плане ее самодвижения и саморазвития. И здесь, как и в вопросе о двух направлениях коллективообразования, мы приходим к идее опредмечивания совместной деятельности, ее синтеза группой людей, своеобразного акта коллективного творчества.. Важно подчеркнуть, что деятельность эта может и не быть абсолютно новой для общества. Речь в данном случае должна идти о ее субъективной новизне для данного конкретного коллектива. Это принципиально важно, особенно для педагогики, которая, правда, эмпирическим путем уже дошла до этого.

Таким образом, перед коллективом,

 

116

 

 

достигшим высшего уровня социально-психологической зрелости в традиционном его толковании, открываются как минимум три возможные перспективы развития:

1. Продолжение освоения деятельности, достижение на этом пути все большего и большего взаимопонимания между исполнителями, понимание друг друга с полуслова, полное «растворение» в деятельности, фанатичное служение делу без какой-либо попытки его преобразовать.

2. Продолжение освоения деятельности путем ее переосмысления, постановки на этом пути новых целей, поисков новой технологии, каких-либо иных способов дальнейшего ее обогащения.

3. Синтез нового Дела, возможно, и не совпадающего с основной деятельностью, которая может выполняться по-прежнему, перестав, однако, выступать основным коллективообразующим  фактором.

В случае же, если процесс коллективообразования развертывается в ином, нетрадиционном направлении, картина, на первый взгляд, выглядит принципиально иначе. Как уже отмечалось, здесь синтез нового Дела выступает как исходная точка этого процесса. За ним следуют поиск способов реализации деятельности, поиск и привлечение сторонников ее выполнения, преодоление внешних и внутренних препятствий на пути ее осуществления и легализации, попытки создания новой формальной структуры, обеспечивающей ее признание. На этом процесс коллективообразования отнюдь не завершается. Если вновь обратиться к истории возникновения и функционирования таких коллективов (взять, к примеру, ту же группу по исследованию реактивного движения), то легко заметить, что после признания обществом значимости разрабатываемой ими проблематики, создания сначала лаборатории, а затем и института, начатое Дело легло в основу формирования целой плеяды коллективов, в которых оно распредмечивалось. Группа же (коллектив) инициаторов превратилась в группу руководителей подразделений, стоящих во главе Дела, разбившегося на массу общественно значимых деятельностей, сплачивающих вокруг себя множество групп, которые в ходе присвоения ими этих деятельностей превращались в высокоразвитые сплоченные коллективы.

Очевидно, что круг замкнулся. Два принципиально разных направления формирования коллектива выступают лишь как две стороны одного процесса,

 

117

 

витками спирали по которому восходит коллектив, приобретая все новые и новые качества (см. рис.). Выбор того или иного из них определяется лишь исходной точкой анализа, моментом, когда исследователь обращает свой взор на этот процесс, вырывая его из целостного контекста.

Очевидно, что изложенные общие принципы подхода к изучению динамики процесса коллективообразования предполагают переосмысление ряда традиционных социально-психологических понятий, а также выявленных в последние годы феноменов коллектива, что не входит в задачу данной статьи, поскольку является темой отдельного разговора. Так, за ее рамками остались и весьма серьезная проблема традиционной дихотомии формальной и неформальной групповых структур, и проблема сработанности и совместимости, и понятие эффективности совместной деятельности, и проблема иерархии деятельностей в коллективе, его индивидуальности, и целый ряд других проблем, которые в русле предлагаемого подхода приобретают во многом новое звучание и наполняются нетрадиционным смыслом. Это позволяет наметить обширную программу как теоретических, так и эмпирических исследований и, как нам представляется, внести тем самым определенный вклад в дальнейшее развитие теории деятельностного опосредствования межличностных отношений в коллективе.

 

1. Вопросы психологии коллектива школьников и студентов. Курск, 1975, 1976, 1977.

2. Донцов А. И. Психология коллектива. М., 1984.

3. Казакина М. И. Взаимосвязь процесса развития коллектива и нравственного формирования личности. Л., 1983.

4. Караковский В. А. Воспитательная система школы как объект педагогического управления: Автореф. докт. дис. М., 1989.

5. Кричевский Р. Л.. Дубовская Е. М. Психология малой группы: теоретический и прикладной аспекты. М., 1991.

6. Макаренко А. С. Собр. соч. Т. 5. М., 1958.

7. Петровский А. В. Личность. Деятельность. Коллектив. М., 1982.

8. Петровский А. В. Вопросы истории и теории психологии: Избр. труды. М., 1984.

9. Психологическая теория коллектива / Под ред. А. В. Петровского. М., 1979.

10. Синягин Ю. В. Канд. дис. М., 1981.

11. Синягин Ю. В., Резник А. И. О двух путях формирования производственного коллектива//Актуальные проблемы социальной психологии: Тезисы научных сообщений симпозиума по социальной психологии. Ч. 2. Кострома, 1986.

12. Социально-психологические проблемы науки / Под ред. М. Г. Ярошевского. М., 1974.

13. Уманский Л. И. Психология организаторской деятельности школьников. М., 1980.

14. Школы в науке / Под ред. С. Р. Микулинского. М., 1977.

 

Поступила в редакцию 25. ХII  1990 г.