185

 

ИЗ РЕДАКЦИОННОЙ ПОЧТЫ

 

ЕЩЕ РАЗ О ПРОБЛЕМАХ ПОДГОТОВКИ ПСИХОЛОГОВ

 

Материалы опубликованного в данном журнале «круглого стола», посвященного проблемам перестройки психологии (см.: Вопр. психол. 1988. № 1—5), дают толчок к дальнейшему размышлению над поднятыми в его рамках вопросами. Некоторые из этих вопросов имеют столь важное значение, что, вероятно, требуют дополнительного обсуждения.

Среди многих животрепещущих проблем мне хотелось бы выделить три: 1) база знаний, на которых могли бы основываться психологи, работающие в практике, а значит, и те, кто обучает психологов, 2) средства обучения, удовлетворяющие современным требованиям и отвечающие определенным критериям дидактики, 3) организация учебного процесса. Разумеется, каждая из этих проблем настолько многогранна и сложна, что потребовала бы как минимум обсуждения на многодневной конференции. Поэтому выберу лишь по одной теме применительно к каждому перечисленному выше вопросу.

Представим себе на минутку, как работает врач и конструктор. Для того чтобы поставить правильный диагноз, выбрать адекватные средства деятельности со своим объектом и сделать надежный (правильный) прогноз (врачу — в целях выздоровления пациента, конструктору — для того, чтобы конструкция не рухнула), необходимо досконально знать закономерности (законы) взаимосвязей, поведения и проявления свойств своего объекта. Как изменяется определенный рефлекс при определенной болезни, как распространяется вибрация по элементам конструкции, при каких воздействиях и каким образом поведение объекта начинает качественно меняться и т. д. Всему этому специалисты обучаются в вузе.

Если же посмотреть на психологию, то очевидно, что только лишь малая доля того, чему обучается психолог, представляет собой достоверные закономерности психических процессов, состояний и свойств, законов поведения, выраженных в аналитической или другой квантифицированной (или хотя бы логической) форме. Кое-кто скажет, что в психологии таковых вообще нет или их мало; кое-кто скажет, что психология — это качественно другая наука и такие законы здесь недопустимо искать и применять. Однако если проанализировать научные публикации, можно собрать внушительное количество психологических закономерностей из самых различных областей.

Приведу пару примеров. Известно, что оценка скорости движения объекта зависит от величины этого объекта. При инвариантной скорости объект, имеющий большие размеры, воспринимается как движущийся медленнее по сравнению с малым объектом. В прикладных исследованиях показано, что этот факт является одной из причин того, что столкновения автомобилей с поездом происходят намного чаще, чем это можно было бы ожидать по теории вероятности. Знание этого закона восприятия (и конечно же многих других законов психологии восприятия) совершенно необходимо практику-психологу, работающему в системе транспорта или в сфере безопасности движения.

Широкое применение в практике может иметь закон Йеркса—Додсона, гласящий, что: 1) максимальная эффективность исполнения (решения задачи) достигается при оптимальном уровне активации и 2) при увеличении сложности задачи уровень оптимальной активации сдвигается в сторону меньших значений. Эта закономерность имеет

 

186

 

множество конкретных проявлений в областях спорта, безопасности деятельности, педагогической психологии и др. Так, перед решающим выходом опытный спортсмен может подвергаться более интенсивному внушению («взбучке») по сравнению с малоопытным (для него это недопустимо, тем более что он и так переволновался); здесь необходим дифференциальный подход. Одно и то же воздействие может повысить эффективность выполнения одного задания, но одновременно понизить эффективность другого. Это лишь малая часть выводов, вытекающих из отмеченного закона.

Для такой психологии, которая исходит из объективно проверенных и устоявшихся закономерностей и постоянно дополняет наши знания такими закономерностями, существует специальный термин — психономия (ср. «астрология» и «астрономия»). Считаю, что надо создать специальную секцию или специальное направление — психономическую службу — в рамках сообщества психологов.

Средства обучения, увы, остались у нас в основном теми же, что использовал Аристотель при обучении своих последователей. Определенный процент преподавателей использует и слайды и люмографы, но, согласитесь, даже это — вчерашний день. Необходимо активнее переходить на компьютерное обучение. Мир стал в большой степени видеомиром, поэтому видеомагнитофоны и видеофильмы могли бы стать средством, позволяющим резко повысить качество и эффективность процесса обучения. Уже в 1980/81 учебном году, когда я находился в командировке в США, в университетах появились видеотеки, где студенты и аспиранты могли при подготовке находить нужные им видеоролики; качественные цветные изображения (например, процесса проведения операции на предплечье) сопровождались комментариями известного специалиста. Почему бы не скоординировать действия с Госкино или с некоторыми кооперативами и организовать подготовку видеофильмов по психологии? Богатый и интересный, а самое главное — эффективный с точки зрения обучения материал можно представить себе в таких областях, как психология восприятия, психофизиологические методы, история психологии, деятельность в системе человек-машина, невербальная коммуникация, психотренинг и т.д., не говоря уже об интервью со знаменитыми психологами. (Справедливости ради необходимо отметить, что в русле психотренинга немало специалистов уже использует видеосистемы). Естественно, что при подготовке таких видеоматериалов должны участвовать специалисты, являющиеся лидерами в своих научных областях, а качество таких материалов должно отвечать международному уровню.

Последний вопрос — организация преподавания психологии в вузе. Как мне представляется, одной из основных причин всеобщей неудовлетворенности подготовкой психологов является то, что четко не разграничены теоретическая и прикладная стороны подготовки. Если сказать точнее — не создана организационная структура, предъявляющая требования к конкретным результатам подготовки студентов на кафедрах, осуществляющих специализацию психологов. До тех пор пока на каждой маленькой кафедре занимаются всем одновременно, «теоретики» могут прикрываться ширмой перегруженности практической или же методической работой, а те, с кого требуют качества подготовки прикладных психологов, прячутся за спиной теории — то «неразвитой», то «сверхразвитой», не дающей свободно дышать. Необходимо четко разделить кафедры теоретической психологии и прикладной психологии, но с условием их тесного взаимодействия в рамках структуры отделения или факультета. Ответственность за уровень теоретической подготовки надо возложить на первые, а за то, чтобы выпускник-психолог, идущий в практику — а их большинство, знал, какие средства работы он имеет, какие проблемы способен решить, какие не способен решить, каким образом законы психологии выражаются в обыденном поведении и деятельности людей и т. д.,— ответственность за это должны нести прикладные кафедры. Первые три года студентов курировали бы в основном теоретические кафедры, а последние два года — прикладные, где происходила бы их специализация. Те немногие, кто впоследствии пополнили бы кадры ученых-психологов, могли бы до конца учебы оставаться при теоретических кафедрах. Основной точкой соприкосновения и взаимодействия кафедр двух типов являлась бы сфера психономии, т.е. выявленных в науке или найденных в практике на основе научных экспериментальных методов закономерностей. Хочется подчеркнуть то, что самые большие успехи прикладной психологии в международном масштабе наблюдаются в тех научных учреждениях, где сильна фундаментальная наука и где теоретики и практики тесно взаимодействуют, но не являются теми, по отношению к которым справедливо старое выражение «ни рыба ни мясо».

В дополнение к вышеперечисленным трем

 

187

 

проблемам следовало бы остановиться на еще одной чрезвычайно важной. Это общение психологов между собой как в рамках нашей страны, так и с зарубежными коллегами. Можно с уверенностью сказать, что уровень общения и широта контактов наших психологов со своими коллегами на порядок или два ниже по сравнению с международными стандартами (это касается и неформальных контактов — той почвы, без которой немыслимы новые открытия, полезное взаимодополнение), резко повышается риск «велосипедоизобретения». Это тем более досадно, что во всем мире мы слывем коллективистами.

 

Т. К. Бахманн

доцент Тартуского университета