128

 

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

 

ОПЕРАЦИЯ СРАВНЕНИЯ В СИТУАЦИИ РЕЧЕВОГО ОБЩЕНИЯ

 

Е.С. САМОЙЛЕНКО

 

Одной из задач изучения речевого общения является анализ соотношения познавательных и коммуникативных процессов. В рамках такого анализа исследовались особенности вербализации образа в разных коммуникативных ситуациях и построена типология реализуемых человеком в ситуациях общения стратегией вербализации [3], [13], [14]. Разрабатывается классификация коммуникативных ситуаций, дифференцируемых на основе принципиально разной организации речевого взаимодействия и выявляются их количественные и содержательные вербальные индикаторы [1], [2], [13]. Рассмотрена специфика выделения и выражения во внешней речи значимых признаков воспринимаемого объекта [4]. Проведено специальное исследование особенностей вербализации образа слуховой модальности [5] Существенной стороной изучения соотношения познавательных и коммуникативных процессов является анализ использования человеком в общении операции сравнения.

Психологический анализ сравнения традиционно осуществляется при исследовании познавательной деятельности, где операции сравнения отводится место одного из основных средств, используемых человеком на эмпирическом уровне познания [8]. Операция сравнения изучалась в контексте исследований перцептивных и мнемических процессов, эмпирического обобщения и процесса классификации явлений. Множество работ посвящено выявлению характера соотношения операций установления сходства и различия объектов в структуре познавательных процессов, зависимости протекания операции сравнения от степени сходства объектов, их перцептивных характеристик и количества. Существуют попытки выделения возрастных этапов онтогенетического развития способности к осуществлению операции сравнения.

 Принципиальное отличие и новизна нашего подхода в понимании сравнения как одной из важнейших составляющих не только познавательной деятельности, но и процесса речевого общения. При этом изучение сравнения предполагает содержательный анализ его выражения во внешне речевой форме в процессе общения, т.е. выявление тех вербальных средств и способов, которые использует человек при передаче условному или реальному собеседнику своего субъективного представления величины и характера сходства и различия объектов и явлений действительности.

Внешне речевую форму сравнения мы разделяем на сравнение-соотнесение и сравнение-сопоставление. Первое представляет собой своего рода уподобление на основе сходства объекта, который сравнивается, «образу» сравнения, с которым он сравнивается. Эта форма сравнения достаточно подробно изучена в лингвистике и обозначается термином «компаративность» [11]. Вербальное сравнение-сопоставление означает описание сходства и различия между объектами и явлениями. В процессе речевого общения могут быть задействованы как компаративность, так и сравнение-сопоставление. Однако их соотношение зависит в каждом конкретном случае от характера решаемой человеком задачи. В нашем экспериментальном исследовании изучалось сравнение-сопоставление.

При интерпретации полученных результатов анализировались два вида задач: заданная и принятая. Первая представляет собой задачу, содержащую указания на то, что должен выполнять испытуемый в эксперименте. Вторая — ту, которую реально принимает и решает испытуемый.

Цели эксперимента были следующие: 1) выделение видов принятых задач по характеру использованных испытуемыми языковых средств сравнения, 2) попытка объяснения расхождения между принятыми и заданной задачами на вербализацию

 

129

 

путем установления связи между видом принятой задачи и субъективным представлением определенной величины различия сравниваемых изображений, 3) выделение вербальных способов решения человеком задачи на описание различия и определение по ним субъективного представления характера и величины различия.

 

МЕТОДИКА

 

Специфика нашего подхода к исследованию сравнения в соединении двух методических процедур: 1) субъективного шкалирования величины различия стимулов и вынесения балльной оценки, 2) вербального описания характера этого различия.

В эксперименте, проведенном с 21 испытуемым в возрасте от 25 до 35 лет, была реализована так называемая слабая коммуникативная ситуация диалога информационного типа по классификации А.В. Беляевой [1]. Моделировался монологический тип вербализации при наличии пассивного слушателя, в роли которого выступал экспериментатор.

При выборе стимульного материала учитывались следующие моменты:

1. Достижение аналогий с экспериментом, проведенным на слуховом материале [5], структурную схему которого мы частично осуществляли с целью обеспечения в дальнейшем сравнительного анализа. В связи с этим необходимо было сформировать из изображений четырех типов 24 стимульные пары.

2. Достижение существенного разнообразия этих типов изображений в смысле потенциальной возможности их преимущественного соответствия разным стратегиям вербализации, выявленным А. В. Беляевой [13], [14].

На основе анализа речевого материала, полученного в проведенных ранее эмпирических исследованиях с использованием большой коллекции зрительного стимульного материала, были выделены изображения следующих типов:

а) цветные пятна, имеющие неопределенный, несколько размытый характер. По результатам предварительных исследований при описании изображений этого типа широко использовалась образно-метафорическая стратегия вербализации; б) черно-белые схематические изображения некоторой математической функции. При их предъявлении преимущественно реализовывались целостная и процессуальная стратегии; в) рисунки конструкций, состоящих из дискретных элементов. Они часто описывались с помощью элементной стратегии; г) черно-белые контурные изображения женского лица, выполненные ЭВМ. При описании стимульного материала этого типа в основном использовалась номинативная стратегия вербализации.

Далее среди изображений каждого типа выделялись четыре. Необходимым условием при этом выступало наличие некоторого сходства между всеми изображениями одного типа, т.е. должно было соблюдаться основное логическое требование сравнения — отсутствие так называемого несравненного сравнения. Применялась методика классификации Миллера (приняли участие 20 испытуемых-экспертов) с последующим кластер-анализом (его процедура описана в [6]). Для каждого типа были получены четыре изображения, все возможные сочетания которых дали шесть стимульных пар каждого из четырех типов.

В первой серии испытуемым предъявлялись пары сложных изображений. Инструкция была следующей: «Оцените степень различия изображений по шестибалльной шкале. Если, по Вашему мнению, разницы между изображениями в предъявляемой паре нет, то Вы должны дать оценку «0». Если же различие очевидно большое, то следует дать оценку «5». Все промежуточные суждения о различиях Вы должны распределить в диапазоне оценок между «0» и «5». Стимульным материалом служили 24 пары изображений, каждая из которых предъявлялась по 3 раза (всего 72 предъявления). Основная цель этой серии заключалась в формировании у испытуемых представления об общем контексте предъявляемых стимульных изображений и стабильного субъективного представления величины и характера различия между изображениями каждой пары.

Во второй серии каждая пара этих стимулов предъявлялась испытуемому по одному разу (24 предъявления). Кроме субъективной оценки различия испытуемые должны были дать развернутое описание характера этого различия. Инструкция в этой серии: «Оцените степень различия изображений по шестибалльной шкале так же, как Вы это делали раньше. Опишите по возможности максимально полно, в чем заключается это различие». Таким образом, испытуемым задавались две задачи: на субъективную оценку различия и на вербализацию.

Объектом основного анализа послужила вся речевая продукция испытуемых, полностью записанная на магнитофон, а затем переведенная в машинописные протоколы. Общее количество таких текстов составило 504, которые содержали 17 388 словоупотреблений,

 

130

 

составивших эмпирический материал для содержательного изучения вербализации.

Проведено два уровня анализа речевого материала. Первый осуществлялся при опоре на специально выделенные нами из речевых протоколов языковые средства выражения сходного и различного в предметах: синтаксические и лексико-грамматические конструкции. Они являлись индикаторами видов принятых испытуемыми задач на вербализацию. Второй уровень анализа относился к логико-понятийным структурам, определяющим способы решения задачи на вербализацию различия.

 

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

 

Первый уровень анализа позволил выявить принимавшиеся испытуемыми в эксперименте задачи на вербализацию, а также объяснить причины основных расхождений между принятыми и заданной задачами на вербализацию.

В результате анализа 504 речевых текстов выделены следующие виды принятых задач на вербализацию при заданной в инструкции задаче описать различие. Первый вид представлял собой задачу описания какого-нибудь одного из двух предъявлявшихся в паре изображений. Принятие такой задачи имело место только в трех случаях из 504. Пример: «Первый рисунок производит впечатление незаконченного, поскольку у него есть выемка». Такой вид описания свидетельствует о том, что испытуемые вообще не приняли задачу на сравнение во внешней речи. В большинстве случаев (501) принимаемые испытуемыми задачи были на вербализованное сравнение. Однако лишь часть этих задач совпадала с заданной. Второй вид принимаемых испытуемыми задач представлял собой задачу описать только сходство. Пример: «Почти сходные рисунки. Наверное, в одном и том же стиле сделаны». Описывая сходство, испытуемые фактически решали задачу, обратную заданной в инструкции задаче. Третий вид — это задача описать различие. Пример: «В первом случае строение — замкнутое, во втором — незамкнутое». Только в этом случае возникало полное соответствие принятой и заданной задач. Во многих случаях испытуемые решали в эксперименте как бы двойную задачу, представлявшую собой сочетание второй и третьей. Во внешней речи выражалось как сходство, так и различие изображений. Пример: «Фон фиолетовый примерно одинаковый, но первому изображению можно выражение лица приписать, а у второго — просто пятна». В этом случае принятая задача превышала заданную.

В целом речевое поведение испытуемых можно разделить на два типа: 1) принимается задача на вербализацию, совпадающая с заданной в инструкции, — описывается различие, 2) принимается задача на вербализацию, частично или полностью не совпадающая с заданной,— описывается сходство вместо или в сочетании с описанием различия. Оказалось, что речевое поведение второго типа встречалось достаточно часто (в 30 % случаев). Почему же возникало расхождение между принимавшимися и заданной задачами? Мы предположили, что решение испытуемыми задачи на вербализацию сходства имеет не случайный характер и является одним из индикаторов величины воспринимаемого различия объектов. Принятие этой задачи возникает преимущественно при необходимости передать информацию о малой величине воспринимаемого различия между стимульными изображениями. Для подтверждения этой гипотезы исследовалась связь выделенных типов речевого поведения с субъективными оценками различия.

 

 

Рис. 1

 

Сравнительный анализ частоты встречаемости двух типов речевого поведения при вынесении субъективных оценок различия малой и большой величин проводился с использованием точного метода Фишера для четырехпольных таблиц. Каждая точка кривой на рис. 1 показывает долю принятия задачи на вербализацию сходства при вынесении определенной оценки от общего числа случаев вынесения данной оценки. На рисунке видна четкая обратная зависимость: с возрастанием величины субъективной оценки уменьшается принятие задачи на вербализацию сходства.

 

131

 

Второй уровень анализа заключался в определении вербальных способов решения человеком задачи на описание различия и установлении их связи с субъективными оценками различия. При выборе основания классификации способов вербализации различия мы исходили из того, что при всем разнообразии конкретного словесного содержания их следует дифференцировать на несколько общих видов с точки зрения лежащих в их основе отношений противопоставления объектов различения. Именно такого рода отношения мы рассматриваем, вслед за И.М. Сеченовым [9], в качестве той основы операции сравнения, которая находит свое выражение во внешней вербальной форме. При анализе вербальных описаний различия на основе указанного принципа мы обратились к теории смысло-различительных оппозиций, разработанной Н.С. Трубецким для фонологического уровня языка. Применительно к фонологии оппозиция понимается как «такое противоположение звуков, которое в данном языке может дифференцировать интеллектуальное значение» [10; 41]. Теория оппозиций выступает в качестве методологической основы многих гуманитарных наук, в частности она является универсальным средством описания разных уровней языка.

Мы употребляли систему оппозиций для анализа свободного речевого поведения человека, который решает задачи, требующие установления различия между объектами. Была сделана попытка использования ее в качестве одного из инструментов психологического исследования речи, анализируемой на уровне целостных речевых текстов. Выделены следующие отношения противопоставления, лежащие в основе вербализации различия.

Первый вид противопоставления содержал значения или отдельные признаки, относящиеся лишь к одному из сравниваемых изображений, в то время как у второго изображения из наличие отрицалось. Пример: «Первый рисунок отличается от второго тем, что изображает медвежонка, а второй — нет». Фактически такое противопоставление можно рассмотреть в качестве некоторой аналогии на уровне целостного вербального текста смыслоразличительной оппозиции. Один ее член (маркированный) характеризуется наличием, а другой (немаркированный) — отсутствием признака.

Второй вид противопоставления выражался в том, что говорящий противопоставлял изображения путем выявления в каждом из них собственного, характерного именно для него признака или значения. Пример: «Первое изображение представляет собой череп лица, второе — овал с размытыми краями». Здесь оба члена противопоставления — маркированные и логически равноправные, аналогом такого противопоставления является эквиполентная оппозиция.

Третий вид противопоставления выступал в виде характеристики сравнимых объектов как обладающих в разной степени одним и тем же признаком. Пример: «В одном случае выемка в большей степени выполнена ломаными линиями, чем в другом». Здесь видна аналогия с градуальной оппозицией. Таким образом, анализ речевой продукции показал возможность проведения аналогий между общими видами противопоставлений, осуществляемыми человеком в естественной ситуации вербализации различия между объектами, и оппозициями, применяемыми в исследовательской работе учеными для описания разнообразия изучаемого объекта.

Мы рассматриваем описанные виды противопоставлений как индикаторы характера субъективного представления различия сравниваемых изображений. Принципиальная разница существует между особенностью первых двух, с одной стороны, и особенностью третьей — с другой. Согласно нашему предположению, использование человеком первых двух видов противопоставлений означает, что сравниваемые изображения или их отдельные признаки и элементы субъективно отнесены к разным классам и тем самым оцениваются как существенно различные между собой. Третий вид вербального противопоставления сводит объекты к одному и тому же вербальному значению или признаку, что свидетельствует о субъективном восприятии человеком достаточно большой степени сходства между ними. Это дает основание объединить первые два вида притивопоставления в один общий способ вербализации различия и условно называть его классификационным, а третий считать градуальным способом вербализации различия. Некоторая часть речевых описаний представляла собой смешанный способ вербализации различия, обозначенный нами как классификационно-градуальный. Выделенные способы полностью охватывают все разнообразие вербальных приемов испытуемых, решавших задачу на описание различия

Исходя из выдвинутого предположения о наличии у каждого способа указанных особенностей в отношении вербального выражения величины субъективно воспринимаемого различия между объектами, проверялось наличие связи между величиной субъективной оценки различия и способом его вербализации.

Для определения характера этой связи

 

132

 

также проводился статистический анализ с использованием точного метода Фишера для четырехпольных таблиц. Показано наличие значимых различий между описанными способами вербализации различия по параметру v, выражающему отношение больших оценок к малым. На рис. 2 три кривые выражают зависимость относительного количества случаев употребления определенного способа вербализации различия (1 — классификационный, 2 — градуальный, 3 — классификационно-градуальный) от величины субъективной оценки различия. Полученные зависимости подтверждают предположение о существовании у каждого из выделенных способов вербализации различия определенного функционального значения. Классификационный способ используется более часто, чем остальные, при субъективном восприятии человеком большого различия между объектами, градуальный способ — малого различия, а классификационно-градуальный занимает в этом смысле некоторое промежуточное положение.

 

 

Рис.2

 

Итак, в результате проведенного исследования показана возможность определения по вербальным индикаторам видов реально принимаемых испытуемыми задач на вербальное сравнение-сопоставление и выявления случаев несовпадения принятых и заданной задач. Показано, что такая несовпадающая с заданной задача, как вербализация сходства, наиболее часто принималась испытуемыми при субъективном представлении о малой величине различия между объектами.

В результате анализа логико-понятийных структур выделены вербальные способы решения задачи на описание различия. Оказалось, что каждый из них используется человеком при определенной величине воспринимаемого различия. Этот вывод позволяет считать выделенные способы вербализации различия в качестве адекватного средства получения информации о характере и величине субъективно представляемого человеком различия. Представляется важным рассмотрение обнаруженных закономерностей в задачах другого типа на разном по структуре и модальности стимульном материале. Перспективно также дальнейшее изучение операции сравнения не только в ситуациях, предполагающих специальную задачу сравнения, но и в условиях, когда использование этой операции возникает спонтанно в процессе естественного речевого общения.

 

1. Беляева А. В. Вербализация образов разных модальностей в монологе и диалоге // Измерение психических характеристик человека-оператора. Саратов, 1985. С. 45—59.

2. Беляева А. В., Майклз С. Монолог, диалог и полилог в ситуациях общения // Психологические исследования общения / Отв. ред. Б.Ф. Ломов, А.В. Беляева, В.Н. Носуленко.  М.: Наука, 1985. С. 219— 244.

3. Беляева А. В., Самойленко Е. С. Монолог и диалог в задачах вербализации образа // Психологические исследования познавательных процессов и личности / АН СССР. Ин-т психологии. Отв. ред. Д. Ковач, Б.Ф. Ломов. М.: Наука, 1983. С. 106—121.

4. Беляева А. В., Самойленко Е. С. Проблема выделения признака в связи с коммуникативными задачами вербализации образа восприятия // Психологические исследования общения / Отв. ред. Б.Ф. Ломов, А.В. Беляева, В.Н. Носуленко.  М.: Наука, 1985. С. 159—178.

5. Ломов Б. Ф., Беляева А. В., Носуленко В. Н. Вербальное кодирование в познавательных процессах. М., 1986. 128 с.

6. Петренко В. Ф. Введение в экспериментальную психосемантику: исследование форм репрезентации в обыденном сознании. М., 1983. 176 с.

7. Радичева Э. И. К проблеме антонимии // Семантические и фонологические проблемы прикладной лингвистики. Вып. 3. М., 1968. С. 284—296.

8. Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание. М., 1957. 328 с.

9. Сеченов И. М. Предметная мысль и действительность // Избр. произв. Т. 1. Физиология и психология. М., 1952. С. 465—485.

10. Трубецкой Н. С. Основы фонологии. М., 1960. 372 с.

11. Черемисина М. И. Сравнительные конструкции русского языка. Новосибирск, 1976. 270 с.

12. Якобсон Р. Избр. работы. М., 1985. 456 с.

13. Belyaeva A. V., Kharitonov A. N. Cognition, verbal communication and understanding // Stud. Psychol. 1986. N. 1. P. 26—34.

14. Zakharova (Belyaeva) A. V. Peculiarities of verbalization of images and adequacy of expression of signification in various communication situations // Stud. Psychol. 1981. V. 23. N. 2. P. 121—127.

 

Поступила в редакцию 6. I 1986 г.