18

 

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

 

КОМПЛЕКСНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ СПОСОБНОСТЕЙ

 

(к 90-летию Бориса Михайловича Теплова)

 

Э. А. ГОЛУБЕВА

 

Время поможет понять и в полной мере оценить все значение трудов Б.М. Теплова как основателя новой отрасли науки о человеке — дифференциальной психофизиологии.

В.Д. Небылицын

 

В концепции и стратегии ускорения социально-экономического развития нашей страны, обоснованной на XXVII съезде КПСС, подчеркнуто значение личности, человеческого фактора в системе общественных отношений. «Должны быть созданы такие социально-экономические, нравственные и психологические условия, которые могли бы максимально содействовать реализации всех способностей и талантов человека. Говоря словами К. Маркса и Ф. Энгельса, «каждый, в ком сидит Рафаэль, должен иметь возможность беспрепятственно развиваться» [1; 10].

Рассмотрение принципов, лежащих в основе анализа психологических условий становления способностей, предполагает обращение к наследию выдающегося ученого — Б.М. Теплова, классика отечественной психологии. Б.М. Теплов внес неоценимый вклад в разработку проблем способностей и одаренности, полагая, что общая теория одаренности «...должна создаваться в результате большой работы по изучению конкретных фактов и частных закономерностей» [40, т. 1; 15].

В настоящей статье сделана попытка представить один из этапов теоретической и экспериментальной работы лаборатории психофизиологии индивидуальных различий и способностей школьников НИИ общей и педагогической психологии АПН СССР1. В целом эта работа была связана с решением и реализацией задачи, сформулированной в Основных направлениях реформы общеобразовательной и профессиональной школы: «...выявлять психофизиологические особенности, способности и наклонности учащихся к определенным видам деятельности и разрабатывать на этой основе соответствующие практические рекомендации» [2; 52].

Содержание понятия «способность», которым оперирует марксистско-ленинская философия и психология, включает в себя понимание способности как действительности, как результата реализации определенных возможностей, но оно включает в себя и понимание способностей как возможностей, т.е. объективных тенденций, заключенных в явлении, которые могут стать, но могут и не стать фактами действительности. Если использовать предлагаемое философией различие абстрактной (формальной) и реальной (конкретной) возможностей [36], для психологии особенно актуальным является изучение

 

19

 

реальных возможностей каждого человека.

В числе разнообразных возможностей, в частности потенциальных, могут быть и задатки способностей. Их выявление, распознание — сложная научная проблема. Сложность ее обусловлена тем, что, по определению Б.М. Теплова (вошедшему во многие учебники и словари), способности — это такие «идивидуально-психологические особенности, которые имеют отношение к успешности выполнения одной или нескольких деятельностей» и, не сводясь «к наличным навыкам, умениям или знаниям, могут объяснять легкость и быстроту приобретения этих знаний и навыков» [40, т. 1; 16]. Способности — результат развития, задатки же — врожденные анатомо-физиологические особенности, которые лежат в основе развития способностей. Реально исследователь способностей имеет дело со «сплавом» врожденного и приобретенного; и для него, и для человека, носителя потенциальных возможностей, последние могут остаться скрытыми.

Рассмотрение научного творчества Б.М. Теплова позволило В.Д. Небылицыну высказать предположение, что, занимаясь первоначально индивидуальными различиями в способностях и одаренности, «Б.М. Теплов не мог остановиться на характеристике и анализе одних лишь психологических явлений. Сама логика научного поиска неизбежно вела его к изучению деятельности той, особым образом организованной материи, функцией которой является психика,— деятельности мозга и специально индивидуальных ее особенностей» [29; 269]. Лучшей экспериментально-теоретической основой для изучения физиологических механизмов индивидуально-психологических различий оказалась концепция И. П. Павлова о типах и свойствах нервной системы.

«Использование объяснительных принципов учения И.П. Павлова применительно к изучению природных задатков имело органическую связь с концепцией способностей Б.М. Теплова» [44; 90]. Как показано этими исследователями, а также учениками и последователями Б.М. Теплова, его научная школа и сформировавшееся в отечественной науке направление психофизиологии индивидуальных различий — дифференциальная психофизиология — открывают весьма продуктивный экспериментальный путь распознания природных предпосылок способностей.

Взяв в качестве центральной проблему изучения природных предпосылок индивидуальных различий в способностях, мы не могли ограничиться только физиологическими опытами потому, что способности определяются через очень сложный, в том числе социальный, критерий успешности деятельности. Последняя же зависит и от методов обучения, и от условий в семье и школе, и от многих других, как непсихологических, так и собственно психологических, факторов, относящихся, например, к чертам характера, темперамента и др. Соответственно, изучение предпосылок способностей, связываемых с успешностью деятельности, с необходимостью предполагает не только психофизиологический, но и иные уровни исследования, т.е. оно должно быть комплексным.

Если рассматривать способности в качестве одной из подструктур личности и индивида, в этом случае нужны по крайней мере три уровня исследования: психофизиологический, психологический и социально-психологический. Наш общий подход, обосновывающий возможность и необходимость комплексного экспериментального изучения способностей, отражен ранее [11]. Для наглядности изложения и для определения нашей позиции приведем соответствующую схему.

Рассмотрение понятия «индивид» (в этом смысле оно является синонимом понятий «человек» и даже «индивидуальность») как более широкого по объему, нежели понятие «личность», устраняет не только многие логические противоречия, но и неправомерное противопоставление природного и социального в человеке, против которого возражают многие исследователи [7], [26], [34], [41]. Личность рассматривается как «целостная индивидуальность в ее социальном развитии» [3; 33].

 

20

 

В личности главной и наиболее общей категорией является направленность. Четыре класса отношений — к миру, труду, другим людям и себе (С.Л. Рубинштейн, Б.М. Теплов) — охватывают существенные характеристики в социальном и психическом развитии личности. Они являются и важнейшим нравственным «вектором» при оценке реализации тех или иных способностей. «Значительность личности определяется не столько свойствами, которыми она, взятая сама по себе, обладает, сколько значительностью тех общественно-исторических сил, носителем которых она выступает, тех реальных дел, которые она благодаря им осуществляет» [33; 310].

Конечно, способности могут изучаться на каждом из трех обозначенных уровней, но построение целостной психологической теории способностей, без учета данных, полученных для каждого уровня, невозможно. Хотя эти уровни и связаны между собой, они имеют существенные качественные различия, именно поэтому раскрытие их взаимоотношений требовало комплексного экспериментального исследования с применением соответствующих статистических методов.

Наряду с использованием методов дифференциальной психологии, основываясь на ее достижениях, мы пытались подойти к диагностике способностей не только как к определенной состоявшейся действительности, но также и со стороны скрытых потенциальных возможностей. В учете возможностей и природных предпосылок развития заключено принципиальное отличие гуманистической направленности такого подхода от тестирования наличного уровня способностей самого по себе. На примере решения проблем профессиональной пригодности это было показано К.М. Гуревичем [14].

Отсюда вовсе не следует, что мы отказываемся от использования надежных тестов и от новых исследовательских методик. Напротив, в работах сотрудников лаборатории применяется целый ряд таких тестов и методик, но все они проходят проверку на содержательную

 

21

 

«психофизиологическую валидность», сопоставляясь с типологическими особенностями высшей нервной деятельности.

Другой путь валидизации методик — их сопоставление с успешностью учения школьников и студентов. Благодаря системе бесплатного образования в нашей стране, открывающей разнообразные пути реализации потенциальных возможностей, критерий успешности учения (экспертами являлись учителя и преподаватели вузов) становится важной интегральной характеристикой учебного труда школьников и студентов. При прочих равных условиях он выступает как дополнительный к комплексу психологических и психофизиологических характеристик способностей. Задача была бы слишком простой, если бы одаренность, талант, творческие способности можно было однозначно увидеть в успешности обучения. В контексте же многообразных характеристик информация, заключенная в оценках успешности учебного труда, оказывается значимой.

 

РАЗВИТИЕ ТОПОЛОГИЧЕСКОЙ КОНЦЕПЦИИ

 

Исходная для нас типологическая концепция И.П. Павлова включала два больших раздела:

1. Учение о свойствах ВНД, общих у животных и человека,— силе, уравновешенности, подвижности.

2. Концепция специально человеческих типов ВНД — «художниках», «мыслителях» и «среднем типе».

Эти две типологии постоянно соотносились друг с другом И.П. Павловым и его сотрудниками при анализе конкретных форм поведения здоровых и больных людей. При дальнейшей экспериментальной разработке типологической теории эти ее разделы были в известной мере разобщены [9] в связи с некоторыми объективными трудностями: систематизация по общим свойствам была осуществлена в терминах описывающих физиологическую реальность — соотношение процессов возбуждения и торможения; их совокупность рассматривалась как генотип. Систематизация по специальным свойствам описывала психологическую реальность, обозначенную как фенотип.

Систематизация по свойствам позволяла осуществлять изучение людей, согласно А. Анастази, в соответствии с «измерительной» системой классификации, а систематизация по типам — с «классификацией людей по резко отграниченным друг от друга группам» [45; 314].

Б.М. Теплов, комментируя эти два подхода в дифференциальной психологии, отмечает, что они имеют непосредственное отношение к поставленной им проблеме в физиологии ВНД: свойства или типы. Именно Б.М. Теплов показал, что, с одной стороны, прогресс в типологической концепции И.П. Павлова шел в направлении от раскрытия типа как картины поведения к его пониманию как совокупности свойств, а с другой — что «учение о типах как комплексах свойств нервной системы, в конечном счете, нужно именно для того, чтобы научно разобраться в картинах поведения» [40, т. 2; 8].

Содержательное объединение двух разделов типологической концепции должно быть включено в контекст достижений естествознания. Назовем лишь три направления исследований, оказавших непосредственное влияние на разработку проблемы соотношения свойств и специально человеческих типов ВНД:

1. Обоснование значения электрофизиологических методов для диагностики индивидуально-типических особенностей ВНД человека. На этом вопросе нет необходимости останавливаться, поскольку в дифференциальной психофизиологии показана надежность и валидность многих ЭЭГ-методик и параметров вызванных потенциалов (ВП) ([8], [28], [34] и др.). А.М. Иваницким сформулирована гипотеза, прямо относящаяся к возможным индивидуальным различиям в ВП в связи с павловской классификацией специально человеческих типов ВНД [16]. Она подтверждена [6], [8], [17].

2. Уточнение и обогащение содержания понятий гено- и фенотип благодаря исследованиям в области генетической

 

22

 

психофизиологии человека [31]. Применение близнецового метода позволило установить, какие из параметров, используемых для диагностики типологических свойств, являются в большей мере врожденными, а какие — приобретенными. Эти работы дали возможность вычленить безусловнорефлекторный компонент из «сплава» врожденного и приобретенного не только при изучении детей, но и взрослых. А раскрытие индивидуального своеобразия врожденного, безусловнорефлекторного фонда различных реакций необходимо для понимания задатков способностей. Конечно, при анализе условий развития способностей оно необходимо, но недостаточно [7].

3. Изучение функциональной симметрии-асимметрии полушарий головного мозга и латерализации психофизиологических функций. «Вряд ли И.П. Павлов, выдвигая свою идею о наличии среди людей представителей «художественного» и «мыслительного» типов, мог предполагать, что в ближайшем будущем эта идея получит подтверждение в морфофизиологическом аспекте» [35; 107].

В нашей лаборатории была экспериментально изучена проблема индивидуально-типических особенностей латерализации мозговых функций и доминантности полушарий головного мозга на модели зрительного восприятия [38], а также проблема латерализации речевых функций в связи с параметром «вербальность-невербальность» в познавательных процессах [18].

Исследование соотношений общих свойств и специально человеческих типов ВНД позволило сблизить измерительный и типологический подходы в пределах самой типологической концепции. Такое сближение имело место прежде всего в отношении полюсов основных свойств нервной системы. В.В. Печенковым [17] было обнаружено, что сочетание слабости, инертности, инактивированности (т.е. преобладания торможения), соответствующее на физиологическом уровне формированию меланхолического темперамента, чаще соотносится с формированием «мыслительного» типа; «холерическое» сочетание силы, лабильности, активированности (т.е. преобладания возбуждения) способствует формированию «художественного» типа. Найдены параметры вызванных потенциалов, главным образом латентные периоды компонентов ВП вертекса, оказавшиеся информативными с точки зрения соотношения сигнальных систем: эти латентные периоды короче у «художников» и длиннее у «мыслителей».

Полученные данные вносят уточнения в картину протекания информационных процессов у лиц, различающихся по выраженности типологических свойств ВНД. Однако изучение конкретных соотношений общих свойств и специально человеческих типов ВНД требует дальнейших экспериментов. Мы коснулись лишь того аспекта этой проблемы, который выступил при анализе природных предпосылок способностей. В число последних входят свойства нервной системы, общие человеку и животным,— сила, подвижность, уравновешенность, являющиеся природной основой способностей и особенно темперамента (см. схему). Но наиболее тесно способности связаны со специально человеческими свойствами, обусловленными характером взаимодействия первой и второй сигнальных систем. Природной основой различных способностей могут быть неодинаковые и многообразные сочетания общих и специальных типологических свойств.

 

КОМПЛЕКСНОЕ ИЗУЧЕНИЕ ОБЩИХ КОМПОНЕНТОВ РАЗЛИЧНЫХ СПОСОБНОСТЕЙ

 

Одной из традиционных дихотомий, принятых при классификации способностей, является их деление на «более общие и более специальные» [22; 4].

Прежде чем перейти к результатам, полученным при комплексном экспериментальном исследовании этих способностей, рассмотрим наиболее обобщенные характеристики и тех, и других в аспекте их типологических предпосылок. К числу таких сквозных, глобальных параметров принадлежат работоспособность, активность и саморегуляция,

 

23

 

непроизвольный и произвольный уровни регуляции.

Изучая одаренных детей, Н.С. Лейтес обнаружил, что они являются «настоящими маленькими тружениками», отличающимися «тягой к труду» и испытывающими «удовольствие трудясь» [21; 26—28]. Это позволило сформулировать важное положение: «Склонность к труду выступает как проявление самой одаренности» (там же).

Дальнейшее аналитическое изучение общей работоспособности в различных условиях, но уже главным образом на взрослых испытуемых показало, что она зависит от динамической характеристики — развития функциональных состояний: разных видов монотоний, психического пресыщения и утомления, стресса, продуктивной и непродуктивной напряженности [15], [32], [37]. Индивидуальные же различия в степени подверженности такого рода состояниям оказались связанными с различиями по типологическим свойствам нервной системы и с условиями деятельности.

Из основных свойств с работоспособностью наиболее часто коррелировали показатели силы и активированности нервной системы, характеризующие устойчивые особенности функционирования «энергетического блока» (по А.Р. Лурия). В экстремальных условиях преимущество имеют лица с более сильной нервной системой, в некоторых монотонных — с более слабой [14], [32].

При изучении работоспособности и обучаемости у школьников было обнаружено, что в случае неправильной организации учебного процесса состояния монотоний и пресыщения часто развивались у школьников, имевших высокую обучаемость (З.И. Калмыкова).

Типологические свойства нервной системы вошли в комплексы физиологических особенностей, лежащих в основе двух самых общих, по Н.С. Лейтесу, предпосылок способностей — активности и саморегуляции. Установлено, что один из плюсов типологического свойства уравновешенности — активированность (преобладание возбуждения) — оказался связанным с показателями психической активности, непосредственно зависящими от энергетической базы: это разнообразие действий; выполнение заданий, требующих быстрого темпа, напряженности; внеучебная активность. Но и другой полюс этого свойства — инактивированность (преобладание торможения) — также оказался связанным с показателями психической активности, но имеющими более сложный, опосредованный характер: это методичность, организованность в действиях, систематичность и также внеучебная активность. Этот полюс соотносится с комплексом тормозно-регуляторных механизмов, на основе которого формируются различные типы саморегуляции, в том числе саморегулируемая активность компенсаторного характера [8], [17], [23]2).

Говоря о природных предпосылках психической активности, в частности свойстве активированности, нельзя не отметить, что его характеристики, связанные с системой ориентировочного рефлекса (Е.Н. Соколов), коррелировали с параметрами успешности нескольких видов деятельности. Их можно рассматривать, в соответствии с данными мировой литературы, как один из факторов, определяющих некоторые условия становления различных форм любознательности, ориентировочно-исследовательской и творческой активности [10], [27].

И более общие, и более специальные способности характеризуются также параметром непроизвольность-произвольность, обнаруживающим в своих полюсах разные типологические предпосылки: большее тяготение непроизвольных реакций, к преобладанию первосигнальных функций и связи с «энергетическим блоком» и, соответственно, произвольных реакций — к преобладанию второсигнальных функций и связи с «регуляторным блоком» и тормозными влияниями.

Сопоставление психофизиологических зависимостей между успешностью

 

24

 

деятельности и соотношением непроизвольных и произвольных функций оказалось весьма информативным. С помощью коэффициента произвольности (непроизвольности) установлено, что многие лица с преобладанием первосигнальных функций — «художники» — часто более успешно, по сравнению с «мыслителями», решают задачи, условия которых предполагают значительную «долю» участия непроизвольно регулируемых действий. Такие условия могут быть и при запоминании различной информации, и при осуществлении сенсомоторных реакций разной степени сложности ([6], [8], [43]), в то время как задачи, требующие вербально-логических средств преобразования материала и участия произвольно регулируемых действий, более успешно решают «мыслители».

Поскольку «мы осознаем не больше одной тысячной входной информации» и имеется «множество бессознательных информационных процессов» ([19], [31]), проблема соотношения непроизвольного и произвольного уровней в отражении действительности и в регуляции действий оказывается при изучении способностей отдельных людей весьма актуальной.

Таким образом, обращение к самым универсальным предпосылкам становления способностей свидетельствует о том, что не может быть оценочного, однозначного решения в пользу того или иного нервного склада. В одной деятельности более успешными могут быть люди, обладающие опосредованным типом активности и непосредственным уровнем саморегуляции, умеющие произвольно управлять процессом деятельности, даже если она является монотонной; в другой — более успешны люди, обладающие непосредственным типом активности и опосредованной саморегуляцией, умеющие работать на уровне преимущественно неосознаваемых реакций, в экстремальных условиях.

 

КОМПЛЕКСНОЕ ИЗУЧЕНИЕ ОБЩИХ СПОСОБНОСТЕЙ

 

Предметом экспериментального анализа в нашей работе были познавательные способности.

Дихотомия, наиболее четко выявляемая в индивидуально-типических особенностях познавательных функций,— это невербальность-вербальность. Ведущее значение этой глобальной психологической характеристики познавательных способностей подтверждается на физиологическом уровне: наиболее «релевантной» природной основой их становления оказались специально человеческие типы ВНД (см. схему). Однако благодаря полушарной дифференциации свойства, общие человеку и животным, выступающие чаще как «релевантная» природная основа темперамента, также могут «обслуживать» преимущественно невербальные или вербальные функции, определяемые главным образом с помощью тестов Д. Векслера.

Соотношение невербальных и вербальных функций в познавательных способностях различно для разных возрастных групп. У детей 6 лет характеристики познавательных способностей положительно связаны с преобладанием невербальных функций, образностью и эмоциональностью восприятия, памяти, мышления, доминированием правого полушария и большей слабостью (чувствительностью) и лабильностью нервной системы. Качественный и количественный анализ данных субтеста А. Керна «рисунок человеческой фигуры» свидетельствует о том, что дети с наиболее выраженными показателями слабости нервной системы имели более высокие оценки по выполнению этого субтеста, а также по математике, трудовым умениям и рисованию как учебному предмету (Е.П. Гусева, 1986)3.

У детей 9—10 лет характеристики познавательных способностей также

 

25

 

связаны с преобладанием невербальных функций, образностью и эмоциональностью восприятия, памяти и мышления, большей латерализацией зрения, по сравнению со слухом, преимущественно правополушарным типом локализации речи (М.А. Матова, З.Г. Туровская, 1985).

В 13—14 лет больший удельный вес приобретают вербальные компоненты мнемических и интеллектуальных способностей, но весьма существенным фактором остается и невербальный. Причем наибольшее число положительных корреляций невербальных компонентов памяти и мышления — с усвоением предметов естественного цикла, а вербальных — с усвоением предметов гуманитарного цикла. В психофизиологических соотношениях эта зависимость подтверждается косвенным образом: число значимых корреляций показателей основных свойств нервной системы с успешностью усвоения предметов естественного цикла практически одинаково для правого и левого полушарий, а предметов гуманитарного цикла различно — для правого полушария таких корреляций в два раза меньше, нежели для левого (С.А. Изюмова, М.К. Кабардов, В.В. Печенков, 1986).

Комплексное изучение мнемических способностей и их природных предпосылок в сопоставлении с успешностью учебной деятельности осуществлено С.А. Изюмовой [17]. С помощью тестов, охватывающих широкий диапазон явлений, относящихся к памяти (от следовых процессов и до сложных видов запоминания с применением алгоритмов), выделены два основных вида мнемических способностей: а) проявляющихся в лучшем запечатлении; б) проявляющихся в лучшем смысловом кодировании информации. Первые в большей степени — невербальные, вторые — вербальные.

Наиболее многочисленными соотношениями мнемические способности первого типа связаны с показателями свойства активированности, отражающем, как уже указывалось, функционирование энергетического блока. Свойства силы и инертности также в известной мере обусловливают способности к запечатлению, но лишь тогда, когда они относятся к информационному блоку. Другие зависимости характерны для мнемических способностей второго типа: их коррелятом являются противоположные значения этих свойств — слабость и лабильность нервной системы, относимые к регуляторному блоку.

Исследования, проведенные со школьниками, говорят о важном значении памяти как компоненте общих способностей, проявляющихся в успешности учения и уровне усвоения знаний. Мнемические способности, связанные со смысловым кодированием информации, сказываются на усвоении практически всех школьных предметов. Но и способности, проявляющиеся в лучшем запечатлении, также важны, особенно при усвоении русского языка, химии, географии, геометрии.

В исследовании познавательных способностей большой акцент сделан на возрастных особенностях их развития. Н.С. Лейтесом был всесторонне обоснован тезис о том, что «предпосылки развития способностей, специфичные для отдельных детских возрастов,— та почва, на которой вырастают индивидуальные способности» [24; 12]. Это положение нашло экспериментальное подтверждение при сопоставлении возрастных и индивидуальных особенностей детей 6 и 14—16 лет в исследовании Е.П. Гусевой (1986).

У шестилеток именно слабость нервной системы выступила как свойство, обусловливающее яркость восприятия, впечатлительность [42]. У подростков в качестве ведущего выступает свойство активированности и ориентировочный рефлекс; с их показателями чаще всего коррелировали характеристики успешности учебной деятельности. При этом обнаружена и специфика полушарных отношений: у шестилеток успешность учебной и мнемической деятельности в большей мере связана с функционированием правого полушария и в меньшей — левого. У подростков — наоборот.

Сравнение этих возрастов конкретизировало проблему, поставленную Н.С. Лейтесом и В.Э. Чудновским

 

26

 

о «сложении» и «вычитании» возрастного и типологического. В шесть лет, когда возрастная слабость и инертность усугубляются этими же типологическими свойствами детей, снижается успешность деятельности в ситуациях дефицита времени и повышенных требований к их скоростным возможностям; у подростков происходит «сложение» возрастной и типологической активации: яркое преобладание возбуждения может сказаться в большой результативности учебной и других видов деятельности, но оно может быть и причиной утраты самоконтроля, срывов.

Не только познавательные способности, но и стиль познавательной деятельности, диагностируемый с помощью широко известного в мировой литературе параметра полезависимости–поленезависимости, был сопоставлен с выраженностью типологических свойств нервной системы и успешностью учебной деятельности подростков и взрослых (И.В. Тихомирова, 1986). Смысл такого сопоставления — поиск общих компонентов в природной основе индивидуального когнитивного стиля и познавательных способностей. Этим общим компонентом снова оказались параметры свойства активированности, особенно такой его индикатор, как частота альфа-ритма, положительно коррелирующая с поленезависимостью, успешностью обучения и некоторыми характеристиками интеллекта. Анализ других показателей свойства активированности, с которыми коррелируют особенности когнитивного стиля и способностей, позволил установить, что их общим компонентом является ориентировочный рефлекс и формирующиеся на его основе те или иные типы ориентировочно-исследовательской деятельности. Это вполне согласуется с данными о большом значении ориентировочного рефлекса как природного фактора становления способностей. Наличие этого же фактора в составе природных предпосылок когнитивного стиля расширяет наши представления о рациональных способах его формирования.

Большая роль познавательных функций в структуре общих способностей отражает, вероятно, то обстоятельство, что информационные процессы составляют основу многих человеческих способностей [46].

 

КОМПЛЕКСНОЕ ИЗУЧЕНИЕ СПЕЦИАЛЬНЫХ СПОСОБНОСТЕЙ

 

Те виды специальных способностей, которые экспериментально исследовались в лаборатории, относятся главным образом к коммуникативным способностям. В них также выступила характеристика невербальности–вербальности, но значение ее не было ведущим.

В исследовании коммуникативных и лингвистических способностей при интенсивном обучении взрослых иностранному языку (М.К. Кабардов, 1986) изучались два типа овладения иностранным языком — коммуникативный, или интуитивно-чувственный, и некоммуникативный, или рационально-логический (по Б.В. Беляеву). Первый тип овладения языком оказался в большей мере связанным с преобладанием первосигнальных функций, с выраженностью непроизвольных видов запоминания и интеллектуальной деятельности и с более лабильной нервной системой. Коммуникативный тип более благоприятен для речевой деятельности в условиях суггестопедической методики. Второй тип овладения языком связан с более инертной нервной системой, с относительным преобладанием второсигнальных функций. Можно считать установленным, что только для лиц с первым типом овладения иностранным языком интенсивные методы являются адекватными; для лиц же со вторым типом эти методы не столь эффективны, так как не полностью реализуют их склонности к «аналитическому», лингвистическому овладению языком. Возможно, для этого контингента лиц более подходящие — традиционные методы.

Исследованы также природные предпосылки специальных музыкальных способностей (И.А. Левочкина, 1986). Для музыкально одаренных подростков (учащихся хорового училища им. А.В. Свешникова) одной из природных предпосылок музыкальности оказалась

 

27

 

слабость — чувствительность нервной системы; определенная связь обнаружена с лабильностью и активированностью. Весьма существенной является зависимость между успешностью музыкальной деятельности в этом возрасте и четким доминированием непроизвольного уровня регуляции, который, как уже указывалось, может быть одной из природных предпосылок для успешного осуществления некоторых видов мнемических, интеллектуальных и, что особенно важно в данном контексте, сенсомоторных действий.

Мы не склонны абсолютизировать эту зависимость, так как она проявилась лишь для выборки подростков-вокалистов. Для детей шести лет (подготовительная группа учащихся общеобразовательных школ) высокий уровень развития музыкальности оказался связанным с лабильностью нервной системы, несмотря на выраженную возрастную инертность [13].

В выборке же взрослых студентов-инструменталистов успешность музыкальной деятельности коррелировала с силой нервной системы, с работоспособностью нервных клеток, причем для правого полушария значимых корреляций в три раза больше, нежели для левого [12]. Обнаружены также значимые корреляции успешности обучения в музыкальном вузе с лабильностью и активированностью.

Интересно, что для всех изученных возрастных групп свойство лабильности выступает, наряду с другими, как фактор, с которым оказывается связанной успешность музыкальной деятельности разных видов. В пользу особого значения этого параметра говорят и данные других авторов.

При рассмотрении проблем педагогического мастерства и педагогических способностей последние также включаются в класс специальных способностей [20]. Среди важных признаков педагогических способностей отмечается наличие особой чувствительности, проявляющейся, в частности, в педагогическом такте.

В исследовании индивидуальных особенностей общительности школьников педагогических классов получены корреляции некоторых коммуникативных умений со слабостью — чувствительностью нервной системы (Н.А. Аминов, Е.П. Гусева, И.А. Левочкина, 1986). Они оказались статистически сопряженными с выраженностью социального интеллекта, определяемого с помощью соответствующих тестов. Мы также не склонны абсолютизировать эти данные, особенно в связи со спецификой контингента, на котором получены статистические зависимости: это еще не состоявшиеся учителя, да и педагогическое мастерство не сводится к какому-либо одному качеству. Но, возможно, знание некоторых конкретных особенностей своего нервного и психического склада поможет будущим учителям в формировании необходимых профессиональных качеств.

Комплексное исследование специальных способностей выявило следующую тенденцию — природные предпосылки этих способностей выступают в составе сложных системокомплексов. Для коммуникативных языковых способностей это не только лабильность, но и слуховая память и преобладание первосигнальных функций; для лингвистических способностей это не только инертность, но и преобладание зрительной памяти и второсигнальных функций. Для педагогических способностей это сопряженность высокой чувствительности нервной системы и особенностей социального интеллекта. Для музыкальных способностей это лабильность в разных возрастах, высокая чувствительность и доминирование непроизвольного уровня регуляции у подростков. Иначе говоря, проблема способностей, даже в пределах ограниченного числа исследованных характеристик, особенно проблема специальных способностей, выступает как проблема качественная.

Большая роль коммуникативных функций в структуре специальных способностей отражает, вероятно, то обстоятельство, что общение, будучи важнейшим фактором формирования различных способностей и других особенностей личности [4], [25], [26], имеет особое значение для способностей, связанных с реализацией коммуникативных

 

28

 

потребностей и умений,— языковых, педагогических, музыкальных.

В психологии выделено три основных вида преобразующей человеческой деятельности: труд, познание, общение (Б.Г. Ананьев). Мы полагаем, что в соответствии с ними может быть предложена классификация способностей.

Самый глобальный фактор, обусловливающий развитие практически всех видов способностей,— труд и связанная с ним трудоспособность как фактор одаренности. Экспериментально в комплексных исследованиях, включавших психофизиологический уровень, частично изучены три составляющих этого универсального фактора: работоспособность, активность и саморегуляция, соотношение непроизвольных и произвольных функций. Установлены многочисленные связи их характеристик с показателями общих и специальных типологических свойств.

Менее глобальными, но также достаточно общими являются познавательные способности и когнитивный стиль. Экспериментально в разных возрастах исследованы мнемические и учебные способности. Объединяющей линией их анализа выступила невербальность–вербальность, связанная с индивидуально типическими особенностями переработки информации, обусловленными характером взаимодействия двух сигнальных систем и функциональной симметрии-асимметрии головного мозга. Для этого вида способностей, а также когнитивного стиля найдены корреляты с параметрами не только специальных, но и общих типологических свойств нервной системы.

И наконец, частично изучены коммуникативные способности, связанные со сферой общения: языковые, педагогические, музыкальные. Для них в составе сложных системокомплексов также найдены природные предпосылки в виде общих и специальных свойств нервной системы и особенностей функционирования анализаторов.

Таким образом, в проведенных исследованиях получило развитие положение Б.М Теплова о том, что типологические свойства нервной системы входят «...в состав природных основ развития способностей, в состав так называемых задатков. Вероятно, они даже занимают важнейшее место в структуре этих природных предпосылок способностей» [39, 127].

 

*

 

Опыт практического применения результатов комплексного изучения индивидуальных различий школьников и студентов, их способностей и склонностей со всей очевидностью показал, что такое исследование наиболее продуктивно, если возможности, способности и склонности учащихся рассматриваются в целостности подструктур индивидуальности и личности (см. схему).

Наиболее детально исследовательская и консультационная работа была проведена со школьниками VIII класса 175-й специальной биологической школы Москвы4 (М.А. Матова, Э.А. Голубева, Н.А. Аминов, С.А. Изюмова, Б.Р. Кадыров, М.К. Кабардов, В.В. Печенков, В.В. Суворова, И.В. Тихомирова, З.Г. Туровская, Е.Д. Юсим; 1986). Характеристики, полученные в исследовании и при анализе учебных и жизненных показателей, относились к трем перечисленным уровням: психофизиологическому (общие и специальные типологические свойства нервной системы, особенности функционирования зрительного, слухового и двигательного анализаторов, особенности взаимодействия полушарий головного мозга), психологическому (главным образом особенности познавательных процессов — восприятия, памяти, мышления и речи) и социально-психологическому (успешность учебной деятельности, некоторые характерологические особенности, уровень самооценки). Кроме того, по анкетам Е.А. Климова и А.Е. Голомштока анализировались склонности учащихся (Б.Р. Кадыров, 1986).

По ранговым оценкам каждого признака (а их более двухсот) были составлены индивидуальные «портреты» учеников.

 

29

 

Консультационная работа, проведенная на их основе сотрудниками лаборатории, имела очевидный практический результат: психологи помогли в ряде случаев предотвратить ошибки в выборе жизненного пути; уже состоявшееся самоопределение 40 % учеников, решивших приобрести различные рабочие специальности, также было более осознанным. Те ученики, которые хотели остаться в этой специальной биологической школе (а некоторые и остались в ней, имея на то формальные основания, но по мотивам, внешним по отношению к специализации школы: нравятся подруги и учителя, школа рядом с домом и т.п.), также получили помощь психологов-консультантов в анализе их порой скрытых возможностей.

Рассматривая научно-теоретическое значение комплексного изучения способностей, целесообразно выделить, как нам кажется, важный аспект — косвенную конкретизацию проблемы формирования типов личности и характера, обозначенных В.Г. Норакидзе как гармоничный, конфликтный, вариабельный [30]. Эта проблема необычайно сложна: достаточно напомнить, что В.Г. Норакидзе всесторонне наблюдал своих испытуемых в течение 10— 15 лет.

Для каждой из обозначенных на схеме подструктур индивидуальности и личности могут складываться и гармоничные, и конфликтные взаимозависимости. В результатах, представленных в настоящей статье, целесообразно выделить лишь одну конкретную и четко обозначившуюся линию: возможности — способности — склонности. Комплексное изучение способностей и особенно консультационная работа показали, что в пределах только этих реалий тип складывающихся взаимозависимостей — гармоничный или конфликтный — может оказаться существенным фактором, влияющим на жизненный путь личности.

В наших исследованиях не была затронута проблема развития способностей. Но опыт, осуществленный Б.М. Тепловым в отношении музыкальных способностей, позволил сформулировать важнейшие положения, имеющие общее значение. Знание конкретного типа музыкальности каждого ребенка, в том числе его врожденных природных особенностей, соотношения отдельных музыкальных способностей, понимание личности ребенка, истории его воспитания — условия продуманной педагогической работы; без этого развитие способностей идет «самотеком». Иначе говоря «...обоснование стратегии и тактики по руководству развитием способностей человека таким образом, чтобы не утрачивалась их неповторимость и чтобы, сохраняя всю социальную ценность этой неповторимости, вести их развитие до возможно высокого уровня» [5; 14], предполагает развертывание работы и по комплексному изучению индивидуальных различий, способностей в частности.

Удивительно актуальны в наше время мысли Б.М. Теплова о том, что нахождение объективных законов на основе конкретных методик и общих принципов, характеризующих объективность методов, помогут «...ответить на те требования, которые предъявляет нам практика, и дать полноценные научные исследования жизненно важных вопросов» [40, т. 2; 309].

 

1. Съезд стратегических решений // Коммунист. 1986. № 5. С. 5—21.

2. О реформе общеобразовательной и профессиональной школы. М., 1984. 112 с.

3. Ананьев Б. Г. Структура личности и трудоспособность // Вопросы современной психоневрологии. Л., 1966. С. 33—50.

4. Бодалев А. А. Личность в общении. М., 1983.

5. Бодалев А. А. О направлениях и задачах научной разработки проблемы способностей // Проблемы способностей в советской психологии: Сб. науч. тр. / Редколл.: А.А.Бодалев и др. М.: Изд-во АПН СССР, 1984. С. 5—18.

6. Большунова Н. Я., Дерюгина Г. Н. Выявление индивидуальных различий по соотношению сигнальных систем как условие формирования профессиональной направленности // Условия формирования профессиональной направленности молодежи. Новосибирск, 1982. С. 27—39.

7. Брушлинский А. В. О природных предпосылках психического развития человека. М., 1977. 64 с.

8. Голубева Э. А. Индивидуальные особенности памяти человека (психофизиологическое исследование). М., 1980. 150 с.

 

30

 

9. Голубева Э. А. Об изучении психофизиологическими методами проблемы соотношения общих и специально человеческих свойств высшей нервной деятельности // Психол. журн. 1982. Т. 3. № 2. С. 89—99.

10. Голубева Э. А. Ориентировочный рефлекс в структуре природных предпосылок общих способностей // Проблемы психологии личности: Сов.-финск. симп. / Отв. ред. Е.В. Шорохова, О.И. Зотова, А.В. Рыжов. М.: Наука, 1982. С. 213—223.

11. Голубева Э. А. Некоторые направления и перспективы исследования природных основ индивидуальных различий // Вопр. психол. 1983. № 3. С. 16—28.

12. Голубева Э., Тихомирова И., Печенков В., Аминов Н. Изучение психофизиологических предпосылок музыкальной деятельности студентов // Вопросы методики отбора на исполнительские отделения музыкальных вузов страны (тезисы докладов). Клайпеда, 1985. С. 65—68.

13. Гусева Е., Медянников А. Связь психофизиологических особенностей с музыкальностью на начальных этапах обучения // Вопросы методики отбора на исполнительские отделения музыкальных вузов страны (тезисы докладов). Клайпеда, 1985. С. 68—70.

14. Гуревич К. М. Профессиональная пригодность и основные свойства нервной системы. М., 1970. 271 с.

15. Данилова Н. Н. Функциональные состояния: механизмы и диагностика. М., 1985. 286 с.

16. Иваницкий А. М. Мозговые механизмы оценки сигналов. М., 1976. 262 с.

17. К диагностике способностей и темперамента. М., 1986. В печати.

18. Кепалайте А. П. Знак эмоциональности и особенности интеллекта в плане межполушарных отношений: Автореф. канд. дис. М., 1982. 23 с.

19. Клингберг Ф., Бранкачи Ю. Детерминизм и проблемы взаимоотношений между сознательным и бессознательным, доминантным и недоминантным информационными процессами в мозгу в связи с обучением и памятью // Методологические аспекты изучения деятельности мозга: Мат-лы Междунар. симп. 1983 / Под ред. П.Г. Костёка. М.: Наука, 1986. С. 37—44.

20. Кузьмина Н. В. Одаренность педагогов как фактор развития способностей учащихся // Проблемы способностей в советской психологии: Сб. науч. тр. / Редколл.: А.А.Бодалев и др. М.: Изд-во АПН СССР. М., 1984. С. 101 — 106.

21. Лейтес Н. С. Об умственной одаренности. М., 1960. 215 с.

22. Лейтес Н. С. Способности, труд, талант. М., 1961. 32 с.

23. Лейтес Н. С. Умственные способности и возраст. М., 1971. 278 с.

24. Лейтес Н. С. Проблема соотношения возрастного и индивидуального в способностях школьника // Вопр. психол. 1985. № 1. С. 9—18.

25. Лисина М. И. Общение и психическое развитие // Проблемы способностей в советской психологии: Сб. науч. тр. / Редколл.: А.А.Бодалев и др. М.: Изд-во АПН СССР. М., 1984. С. 25—33.

26. Ломов Б. Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии. М., 1984. 441 с.

27. Матюшкин А. М. Психологические основы диагностики и развития творческих способностей в обучении // Проблемы способностей в советской психологии: Сб. науч. тр. / Редколл.: А.А.Бодалев и др. М.: Изд-во АПН СССР. М., 1984. С. 18—24.

28. Небылицын В. Д. Основные свойства нервной системы человека. М., 1966. 382 с.

29. Небылицын В. Д. Психофизиологические исследования индивидуальных различий. М., 1976. 334 с.

30. Норакидзе В. Г. Типы характера личности и фиксированная установка // Экспериментальные исследования по психологии установки / Под ред. А.С. Прангишвили, З.И. Ходжава. Тбилиси, 1958. С. 357—384.

31. Проблемы генетической психофизиологии человека / Отв. ред. Б.Ф. Ломов, И.В. Равич-Щербо. М.: Наука, 1978. 263 с.

32. Рождественская В. И. Индивидуальные различия работоспособности. М., 1980. 149 с.

33. Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание. М., 1957. 328 с.

34. Русалов В. М. Биологические основы индивидуально-психологических различий. М., 1979. 352 с.

35. Симонов П. В. Эмоциональный мозг. М., 1981. 215 с.

36. Старостин Б. А. Возможность и действительность // Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 87—88.

37. Степанова Л. П., Рождественская В. И. Особенности работоспособности в условиях монотонной деятельности // Вопр. психол. 1986. № 3. С. 121 — 127.

38. Суворова В. В., Матова М. А., Туровская З. Г. Асимметрия зрительного восприятия (психофизиологическое исследование) М., 1985. В печати.

39. Теплов Б. М. Об изучении типологических свойств нервной системы и их психологических проявлений // Вопр. психол. 1957. № 5. С. 118—130.

40. Теплов Б. М. Избр. труды: В 2 т. М., 1985.

41. Шорохова Е. В. Тенденции исследования личности в советской психологии // Психол. журн. 1980. Т. 1. № 1. С. 45—57.

42. Чудновский В. Э. О возрастном подходе к типологическим особенностям // Вопр. психол. 1963. № 3. С. 23—34.

43. Юсим Е. Д. Индивидуальные различия в моторной памяти и свойства нервной системы: Автореф. канд. дис. М., 1975.

44. Ярошевский М. Г., Умрихин В. В. Формирование школы Б.М. Теплова как исследовательского коллектива // Вопр. психол. 1983. № 1. С. 87—101.

45. Anastasi A. Differential Psychology. N.Y., 1958.— 664 p.

46. Sternberg R. J. (ed.). Human abilities. An information-processing approach. N.Y. 1985.— 259 p.

 

Поступила в редакцию 11.VII 1986 г.