96

 

ПАМЯТНЫЕ ДАТЫ

 

100-ЛЕТИЕ ПЕРВОЙ РУССКОЙ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ЛАБОРАТОРИИ

 

Е.А. БУДИЛОВА, В.А. КОЛЬЦОВА

 

Одним из важных этапов становления научной психологии как самостоятельной отрасли знания было введение в нее эксперимента. В своей программной статье «Кому и как разрабатывать психологию?», помещенной в 1873 г. в «Вестнике Европы», И.М. Сеченов впервые в отечественной психологии выдвинул задачу развития психологической науки как самостоятельной отрасли знания, опирающейся на экспериментальные методы исследования. «Наиболее верным аналитическим и вместе с тем проверочным орудием является опыт»,— писал он [8; 210]. Именно с дальнейшим развитием материалистического естественнонаучного направления в психологии и реализацией указанной программы И.М. Сеченова была связана разработка путей и принципов экспериментального психологического исследования в первых отечественных психологических лабораториях. Создателями их были врачи-психиатры В.М. Бехтерев, П.И. Ковалевский, В.Ф. Чиж, С.С. Корсаков и А.А. Токарский.

Успехи, достигнутые в XIX в. естествознанием, и прежде всего развитием физиологии органов чувств и психофизики, способствовали возникновению экспериментальной психологии. Ее зарождение отражало также потребности общественной практики, в первую очередь быстро развивающейся в то время медицины, особенно ее новой отрасли — психиатрии, стремившейся к созданию базирующихся на результатах экспериментальных психологических исследований методов диагноза, анализа психопатологических явлений и определения эффективности терапии.

Поэтому первые экспериментальные психологические лаборатории, возникнув в России в конце XIX в. в психиатрических клиниках, имели целью прежде всего решение практических задач.

Первой и одной из наиболее крупных лабораторий, сыгравшей исключительно важную роль в разработке и утверждении принципов экспериментирования в психологии, стала психологическая лаборатория, созданная в 1885 г. в Казани выдающимся ученым-невропатологом, психиатром и психологом Владимиром Михайловичем Бехтеревым.

Защитив в 1881 г. докторскую диссертацию, В.М. Бехтерев в 1884 г. был послан от Петербургской военно-медицинской академии в длительную заграничную командировку, во время которой он работал в клиниках и лабораториях крупнейших европейских физиологов и психиатров. Особый интерес у него вызвали исследования В. Вундта и его последователей, проводившиеся в Лейпцигской психологической лаборатории. В 1884—1885 гг. Бехтерев слушал в Лейпциге курс лекций Вундта по экспериментальной психологии и занимался в его лаборатории.

Интерес молодого ученого к экспериментальной психологии был связан с той идейной борьбой, которая шла в России между передовыми учеными, сторонниками сеченовского учения, и представителями официальной психологии. Философы-идеалисты и богословы, преподававшие психологию в университетах и духовных академиях в 70—80-х гг., выступали против применения в психологии объективного метода и введения в нее эксперимента.

 

97

 

По возвращении из-за границы в 1885 г. В.М. Бехтерев был назначен профессором Казанского университета по кафедре психиатрии. Ему было тогда 28 лет. Одним из требований молодого ученого при вступлении на кафедру университета была организация при нем экспериментальной психологической лаборатории. Это требование было принято, и осенью 1885 г. в Казанском университете при клинике душевных и нервных болезней создается первая русская экспериментальная психологическая лаборатория.

В то время в Казанском университете еще хорошо помнили разгоревшуюся там дискуссию, начало которой положила речь профессора физиологии Н.О. Ковалевского на торжественном годичном собрании в 1876 г. Назвав свою речь «Как смотрит физиология на жизнь вообще и психическую в особенности» [7], он посвятил ее материалистическому объяснению психических явлений, критике идеализма и дуализма в психологии. Ковалевский поддерживал положения о психике как функции мозга и обусловленности работы мозга внешними воздействиями. Он по-сеченовски отвечал на вопрос, «кому и как разрабатывать психологию».

Студенты горячо, бурными овациями встретили выступление передового профессора-физиолога. Против него в защиту идеализма и религиозного учения о душе выступил университетский профессор философии и психологии А.И. Смирнов [9]. Он отвергал центральное положение материалистической психологии о том, что психическая жизнь подчинена объективным законам и должна исследоваться объективными методами. Ответом А.И. Смирнову была книга И. Шумкова [12], в которой он высмеивал Смирнова и подчеркивал детерминацию психических явлений объективным миром.

Открытие Бехтеревым в Казанском университете первой в стране экспериментальной психологической лаборатории означало победу сеченовских идей. Бехтерев пришел в психологию как последователь сеченовских идей. Начало научной психологии, считал он, было положено И.М. Сеченовым. «Первый и существенный просвет в изучении человеческой личности,— писал он,— был положен нашим физиологом и общественным деятелем И.М. Сеченовым, книга которого, изданная в 60-х гг. под заглавием «Рефлексы головного мозга», давала общую схему так называемых психических процессов, ставя их в связь с внешними воздействиями и сводя их в окончательном итоге к движению». Бехтерев приводил далее известное место из «Рефлексов головного мозга» о внешних проявлениях мозговой деятельности — мышечном движении и вслед за тем писал: «Подведение всех высших проявлений человеческой личности под понятие рефлексов головного мозга, сводящихся к движению,— это такой гигантский полет человеческой мысли по сравнению с пережевыванием субъективных переживаний на все лады, что нельзя не отдать должное этому русскому ученому, положившему первый камень в научном изучении человеческой личности. Мы теперь говорим уже не об одном мышечном движении, которое является окончательным продуктом высших проявлений человеческой личности, но и сосудисто-сердечных и вообще соматических явлениях и о секреторных явлениях и даже о гальванических явлениях на кожной поверхности, которые могут быть внешними проявлениями рефлексов головного мозга, но это все только дополнение к той основной схеме, которая впервые была дана Сеченовым»1. Все, что им делалось, Бехтерев рассматривал как дополнение к схеме Сеченова.

Период казанской деятельности Бехтерева характеризовался исключительной плодотворностью и явился важным этапом не только в развитии отечественной психологической науки, но и в научном творчестве самого Бехтерева. С первых же шагов своей работы

 

98

 

в Казанском университете В.М. Бехтерев проявил себя как прогрессивно, демократически мыслящий общественный деятель. Во вступительной лекции «О причинах распространения душевных расстройств в современном обществе» в клинической аудитории университета он указывал на тяжелые экономические условия жизни трудящихся в России в капиталистическом обществе как на одну из основных причин психических расстройств [2].

В Казани В.М. Бехтерев разворачивает широкие клинические исследования и ведет большую научную работу в области невропатологии, создает Общество невропатологов и психиатров и руководит им. Это общество объединило исследователей и врачей, работавших в области анатомии и физиологии нервной системы, психологии, невропатологии, психиатрии. В.М. Бехтерев приступает к изданию журнала общества «Неврологический вестник» и возглавляет его. В журнале публикуются первые экспериментальные психологические исследования.

В Казани Бехтерев сложился как крупный, многогранный ученый с широкими научными взглядами, разнообразными интересами, способный творчески решать новые задачи. Многие планы его будущих исследований, написанных позднее трудов были задуманы именно здесь2. Характеризуя позднее казанский период своей деятельности, Бехтерев писал: «Девять лет, проведенных мною в Казанском университете, сослужили мне большую службу ...в научном отношении» [1; 18].

Новая лаборатория требовала оснащения ее необходимыми приборами и оборудованием. Осенью 1885 г. Бехтереву было выделено около одной тысячи рублей на первые расходы по созданию лаборатории. Сперва лаборатории отвели лишь одну комнату в помещении бывшей фармацевтической лаборатории. Через пять лет, в 1890 г., когда университет построил новое большое здание, лаборатории предоставили три большие комнаты. Министерство народного образования ежегодно выделяло лаборатории дотации, университет выдавал на оборудование и инструменты специальные субсидии — около 500 руб. в год.

Для своего времени лаборатория была оснащена весьма неплохо. Кроме обычного лабораторного оборудования (энцефалометр, хроноскоп, реактивы, микроскопы и т.д.) в ней имелась также аппаратура, изобретенная и сконструированная самим В.М. Бехтеревым (см.: Вопр. психол. № 5. 1985. С. 123. — Ред.) и сотрудниками.

Конечно, небольшой срок существования лаборатории и относительно скромные субсидии, выделяемые на ее оборудование, не позволяли в полной мере удовлетворить все потребности в экспериментальном инструментарии, однако даже то, чем располагала лаборатория, позволило провести ряд интереснейших экспериментальных исследований.

В лаборатории под руководством В.М. Бехтерева работали врачи, физиологи, психологи: В.И. Васильев, М.К. Валицкая, Б.И. Воротынский, В.Н. Васяткин, А.В. Диомидов, Н.Н. Реформатский, И.К. Мейер, П.А. Останков и другие. Активное участие в деятельности лаборатории принимали также студенты и сотрудники Казанского университета.

Как показывают материалы доклада В.М. Бехтерева на состоявшемся в 1893 г. Международном конгрессе по антропологии, доисторической археологии и зоологии [13], сотрудниками лаборатории за годы ее существования было подготовлено и опубликовано более 34 научных работ. Собственно психологические исследования занимали еще относительно небольшой объем в общем числе работ, однако значение их состояло в том, что по сути это были первые экспериментальные психологические исследования, в которых опробовались и на основе которых складывались, отрабатывались принципы и методы экспериментально-психологического

 

99

 

исследования, принесшие впоследствии В. М. Бехтереву и его школе заслуженную славу.

Экспериментально-психологические исследования Казанской лаборатории были представлены работами М.К. Валицкой, содержащей данные психометрических исследований больных, страдающих нервными расстройствами, работой Е.А. Геника и Б.И. Воротынского, в которой приводятся данные психометрических исследований людей, находящихся в состоянии гипноза, а также работой, выполненной под руководством Бехтерева П.А. Останковым и М.М. Граном — в то время студентами Казанского университета — по измерению скорости психических процессов у людей в различное время дня. Таким образом, первые экспериментально-психологические исследования относились главным образом к области психометрики и были выполнены в основном на клиническом материале [5], [6].

B 1888 г. В.М. Бехтереву поручили произнести речь на торжественном годичном акте Казанского университета. Обычно для таких выступлений избиралась актуальная общая проблема, связанная со специальностью выступающего. Речь В.М. Бехтерева «Сознание и его границы» содержала обобщение результатов психологических исследований, проведенных в экспериментальной лаборатории. Сам факт выбора этой темы подчеркивал важность проводившейся работы в области экспериментальной психологии. Кроме того, избранная тема являлась как бы продолжением и дальнейшим развитием основных идей, содержавшихся в памятной речи Н.О. Ковалевского.

В своей речи В.М. Бехтерев впервые четко и определенно выдвинул тезис о необходимости использования для изучения психических процессов объективных экспериментальных методов исследования. «...Было бы совершенно бесплодно,— говорил он,— еще раз обращаться в этом вопросе к методу самонаблюдения. Только экспериментальным путем можно достичь возможно точного и обстоятельного решения вопроса» [4; 15].

Последовательная ориентация В.М. Бехтерева на объективные экспериментальные методы исследования в психологии уже тогда отличала его позицию от взглядов В. Вундта, следовавшего интроспективной концепции сознания и привлекавшего объективные физиологические средства исследования лишь для создания наилучших условий интроспекции.

В этой речи В.М. Бехтерев впервые изложил получившие развитие в его последующей научной деятельности принципы организации экспериментального психологического исследования: комплексный подход к изучению психики человека, его сознанию, как к сложным, многоуровневым, полиструктурным образованиям, предполагающий использование различных методов в рамках разных наук о человеке; связь теории, эксперимента и практики, экспериментальной и клинической деятельности, а также личностный подход в экспериментально-психологическом исследовании.

Последовательно материалистический подход к оценке сознания как отражения внешнего объективного мира, объективных отношений и связей сочетается у Бехтерева с анализом сознания в единстве его структуры, уровней и функций. В.М. Бехтерев, определяя сознание и его границы, анализирует результаты экспериментальных исследований мнемических, перцептивных процессов, рассматривает факторы, детерминирующие их содержательные и динамические характеристики. К числу таких факторов он относит как объективные характеристики воспринимаемых и запоминаемых сигналов, так и личностные характеристики испытуемых. «Наблюдение показывает, что процесс введения представлений в сферу ясного сознания зависит только частично от внешних условий, иначе говоря, от объективных качеств подействовавшего на нас внешнего впечатления, главнейшим же образом — от внутренних условий» [4; 26].

Среди объективных факторов, определяющих объем памяти (количество запоминаемого материала), им выделяются скорость следования звуковых

 

100

 

сигналов друг за другом, величина и качество групп стимулов или содержательные характеристики стимула, резкость и новизна, сила раздражителя. В результате исследований обнаружено, что наиболее благоприятной для запоминания как отдельных стимулов, так и групп звуковых сигналов является скорость их следования друг за другом, равная одной трети секунды. Изменение скорости предъявления сигналов в том или другом направлении приводит к уменьшению объема запоминаемого материала. Объем запоминания зависит также от состава воспринимаемых стимулов: «Чем больше величина воспринимаемых групп, иначе говоря, чем сложнее представления, тем меньшее их количество может одновременно помещаться в сознании; наоборот, чем меньше величина воспринимаемых групп, иначе говоря, чем менее сложны отдельные представления, тем большее их количество зараз помещается в нашем сознании» [4; 24].

Особенно большой интерес представляют выводы В.М. Бехтерева относительно личностного опосредствования результатов психической деятельности человека. Так, анализируя экспериментальные результаты, В.М. Бехтерев указывает на зависимости характера восприятия и запоминания материала от психического состояния человека, степени его утомления, отношения субъекта к воспринимаемому и запоминаемому материалу, наличия или отсутствия интереса к нему, соответствия данного материала нравственным позициям и установкам испытуемого.

Убедительным подтверждением данного положения являются приводимые Бехтеревым результаты запоминания экспериментального материала в. зависимости от состояния утомления испытуемого: «...в одном случае после одночасового занятия психофизическими исследованиями человек, группируя по два звуковые впечатления, следующие друг за другом со скоростью 1 с, дал при восприятии четырех групп 0,7 верных суждений; при восприятии пяти групп 0,6; при восприятии шести групп 0,55; тогда как до занятий тот же субъект при подобном же группировании звуковых впечатлений одинаковой скорости дал при восприятии четырех групп 0,8 верных суждений; при восприятии пяти групп также 0,8 верных суждений; при восприятии шести и семи групп 0,75; при восприятии восьми групп 0,6 верных суждений» [4; 25]. Данное положение доказывается Бехтеревым также тем, что «по утрам результаты исследования объема сознания в общем оказываются заметно более благоприятными, нежели вечерами» [4; 25].

Особенно хорошо запоминаются, согласно данным В.М. Бехтерева, те воздействия, которые теми или иными характеристиками привлекают к себе внимание человека, заинтересовывают его. В качестве таких характеристик, способных привлечь внимание субъекта, Бехтерев выделяет новизну стимула, резкое отличие его от других, действующих одновременно с ним. Глубоко и полно запоминаются воздействия, которые благодаря ассоциативным связям вызывают у человека глубокие чувства и переживания. «Из ряда одновременно воспринимаемых впечатлений, независимо от объективных свойств самого впечатления, в сферу ясного сознания с большей вероятностью будет введено то, которое сопряжено с наиболее сильным чувствованием» [4; 26].

Уровень восприятия и запоминания материала определяется таким образом индивидуальным опытом человека, тем багажом впечатлений и переживаний, который накоплен человеком в процессе его жизнедеятельности. Те психические переживания, которые уже имели место в индивидуальном опыте человека, «имеют больше шансов возбудить наше внимание», лучше и полнее воспринимаются, переживаются и запоминаются индивидом [там же].

Чрезвычайно интересным представляется также указание В.М. Бехтерева на значение личностных характеристик человека как факторов детерминации результатов психических процессов, в частности его мысль о том, что «впечатления, находящиеся в более или менее тесном соотношении с содержанием сознания в данное время, а также и с укоренившимися в сознании представлениями

 

101

 

(в особенности с теми, которые составляют так называемое нравственное ядро), обычно с особенной легкостью вводятся в сферу ясного сознания» [4; 28].

Опираясь на экспериментальные данные, В.М. Бехтерев вскрывает также роль установки, ожидания в акте восприятия.

Таким образом, уже в ранних экспериментальных работах В.М. Бехтерева вырисовывается пока еще не оформленная окончательно, но уже четко определившаяся идея личностной опосредованности психики человека, зависимости психических проявлений индивида от его личностных, индивидуальных характеристик, состояний, установок, отношений, особенностей нравственной сферы.

Такое выделение личностных детерминант психической деятельности в ранних трудах В.М. Бехтерева, в разрабатываемых им принципах организации психологического эксперимента являлось чрезвычайно важным, имеющим большое значение для разработки экспериментальных основ психологической теории. В этих трудах мы находим начала развития личностного подхода в психологии — одного из важнейших принципов современной советской психологической науки.

Рассматривая психические явления как отражение внешнего мира, анализируя их внешние объективные и субъективно-личностные детерминанты, Бехтерев подчеркивал регуляторные функции психического отражения в жизни человека.

Принципиально важным представляется положение ученого о необходимости тесного взаимодействия экспериментальной психологии с другими науками, занимающимися исследованием человека. Бехтерев последовательно утверждал комплексный подход к изучению человека, постоянно подчеркивал многогранность и многоаспектность объекта своего исследования — человека и его внутреннего мира, считал единственно правильным осуществление его целостного изучения разными науками, каждая из которых исследует лишь отдельные стороны этого многогранного объекта [3].

Актуально звучат в наше время положения Бехтерева о необходимости реализовать в научных исследованиях принцип единства теории, практики и эксперимента. «То, что вырабатывается в кабинетах и лабораториях,— писал Бехтерев,— применяется затем у кровати больного, и, с другой стороны, то, что наблюдается у кровати больного, служит предметом лабораторных исследований» [3; 11]. Он отмечал необходимость практической ориентации экспериментальных психологических исследований, потребность в создании и использовании экспериментальных методов и приемов, позволяющих выявить глубинные механизмы психики человека, которые не могут быть обнаружены клиническим наблюдением.

Вслед за Казанской экспериментальной лабораторией были созданы психологические лаборатории в других университетах: Харьковском, Юрьевском, или Дерптском (ныне Тартуском), Московском, Новороссийском (в Одессе).

В 1895 г. В.М. Бехтерев был избран профессором Военно-медицинской академии в Петербурге. Там при академической клинике он создал новую экспериментальную психологическую лабораторию и привлек к работе в ней многих врачей-психиатров и студентов. Теоретические принципы и методы психологического эксперимента, разработанные в Казанской лаборатории, развивались и применялись В.М. Бехтеревым в Петербургской лаборатории, где у него работал большой коллектив неврологов и психиатров, совмещавших психологические исследования с врачебной практикой в клинике.

В 1906 г. на Первом Всероссийском съезде по педагогической психологии, работа которого вышла далеко за пределы педагогической психологии, были представлены доклады многих сотрудников психологических лабораторий клиник. Председательствовавший на съезде В.М. Бехтерев внес предложение создать специальное научное и вместе с тем учебное заведение — психологический или психоневрологический

 

102

 

институт. Осуществляя свою программу экспериментальных неврологических и психологических исследований, Бехтерев представил свой план работы института широкого профиля, который был бы связан с разными областями практики: медициной, педагогикой, криминалистикой и другими,— охватил бы своими исследованиями как индивидуальную, так и общественную психологию.

Главная цель нового института, говорил Бехтерев, должна состоять в том, чтобы «всесторонне изучить и научиться понимать человеческую личность и выяснить более совершенным образом, чем это было до сих пор, способы наилучшего ее совершенствования и, где нужно, врачевания» [10; 246].

Психоневрологический институт в Петербурге был открыт в 1907 г. Экспериментальной психологической лабораторией в институте заведовал А.Ф. Лазурский, ученик В.М. Бехтерева. Он же читал там курс общей и экспериментальной психологии.

Созданный В.М. Бехтеревым Психоневрологический институт — первое в нашей стране высшее психологическое научно-исследовательское и учебное заведение. На Втором Всероссийском съезде по педагогической психологии в 1909 г. речь шла уже о его работе [11].

 

1. Бехтерев В. М. Автобиография. — М. Огонек. 1928. № 316. — 51 с.

2. Бехтерев В. М. О причинах распространения душевных расстройств в современном обществе.— Казань, 1885.

3. Бехтерев В. М. О современном развитии неврологических знаний и значении в этом развитии научных обществ. — Неврол. Вестник. 1893. Т. I. С. 1—13.

4. Бехтерев В. М. Сознание и его границы (отд. оттиск). — Казань, 1888.

5. Валицкая М. К. Психометрические исследования, произведенные над лицами, страдающими прогрессивным параличом помешанных. — Вестн. клин. и судеб. психиатрии и невропатологии. 1889. Вып. 2. С. 136—441.

6. Геник Е., Воротынский Б. И. Психиатрические исследования над лицами, приведенными в состояние гипноза. — Врач, 1891.

7. Ковалевский Н. О. Публичные лекции и речи. — Казань, 1892.

8. Сеченов И. М. Избранные философские и психологические произведения. — М., 1947.

9. Смирнов А. И. Механическое мировоззрение и психическая жизнь: По поводу речи Н.О. Ковалевского «Как смотрит физиология на жизнь вообще и психическую в особенности». — Казань, 1877.

10. Труды Первого Всероссийского съезда по педагогической психологии в С.-Петербурге в 1906 г. (31 мая — 4 июня). — Отчет, составленный секретарем съезда М.И. Коноровым.— СПб., 1906. — 280 с.

11. Труды Второго Всероссийского съезда по педагогической психологии в С.-Петербурге в 1909 г. (1—5 июня). — Отчет, составленный секретарем съезда М.И. Коноровым. — СПб., 1910. — 401 с.

12. Шумков И. К вопросу о психической жизни (по поводу критической заметки «Механическое мировоззрение и психическая жизнь» А. Смирнова). — Казань, 1877.

13. Bekterev W. M. Le laboratoire psychophysiologue de l'Universite Imperiale de Kazan, fonde par le professeur W. Bekterev. — In: Congress internationaux d'Antropologie et de Zoologie a Moskou le 10/22 — 18/20, 1893. Pt. 1.

 

Поступила в редакцию 17.VII 1985 г.