Вы находитесь на сайте журнала "Вопросы психологии" в девятнадцатилетнем ресурсе (1980-1998 гг.).  Заглавная страница ресурса... 

131

 

ВЛИЯНИЕ УСПЕХА И НЕУДАЧИ

НА ФУНКЦИОНАЛЬНОЕ СОСТОЯНИЕ ЧЕЛОВЕКА

 

Н.А. БАТУРИН

 

Успех и неудача — широко распространенные явления, встречающиеся практически в любом виде человеческой деятельности. С необходимостью преодолевать воздействие успеха и неудачи постоянно сталкивается и оператор, и администратор, и ученик, и спортсмен. В некоторых случаях влияние успеха и неудачи на человека настолько велико, что он вообще не способен адекватно реагировать, отказывается от выполнения деятельности или даже предпринимает попытку суицида [9], [15], [16].

Одним из аспектов проблемы влияния успеха и неудачи на человека является изучение специфических особенностей изменения функционального состояния в ситуациях успеха и неудачи.

Знакомство с литературой по данному вопросу показало, что работ, специально посвященных изучению изменений функционального состояния, очень мало по сравнению с исследованиями других аспектов проблемы влияния успеха и неудачи на человека. Эти работы можно условно разделить на две группы. В первой из них изучалось влияние фрустрации, вызываемой регулярными неудачами в деятельности ([9], [17], [20] и др.) на

 

132

 

повышение уровня активации в сравнении с фоновым. В другой — сравнивалось влияние неудачи с влиянием успеха, при этом были получены данные о более высоком уровне вегетативной активации при успехе, чем при неудаче ([5], [6] и др.).

Первое, что можно отметить при анализе этих исследований,— это использование в качестве характеристик функционального состояния в основном одиночных показателей вегетативной активации, в то время как современные данные свидетельствуют о необходимости контроля за различными формами активации. Например, Дж. Леси прямо заявляет о том, что степень активации, приписываемая, испытуемому, в значительной мере может зависеть от тех переменных, которые выбраны для исследования [19]. К этому можно добавить и то, что сравнение функциональных состояний при успехе и неудаче с целью выявления их специфических особенностей имеет смысл только тогда, когда успех и неудача равны по своей «абсолютной величине», т.е. вызваны равными по величине, но противоположными по значению факторами. Подобрать такое равенство в реальной деятельности очень трудно. Даже в эксперименте создать абсолютно равные условия, вызывающие успех и неудачу,— принципиально трудная задача, так как при этом необходим контроль слишком многих переменных. Тем не менее без создания равных условий невозможно проводить сравнения вызванных состояний: так как понятно, что такая характеристика функционального состояния, как уровень активации, может иметь любые значения и при успехе, и при неудаче, а также, что значительный успех вызовут более интенсивные функциональные изменения, чем незначительная неудача, и наоборот.

Таким образом, для выявления специфических особенностей влияния успеха по сравнению с неудачей экспериментальное исследование должно проводиться при равенстве всех ситуативных факторов, чтобы в итоге успех и неудача были равны между собой по «абсолютной величине». Поэтому первая задача нашего исследования заключалась в разработке специальных методических процедур для вызывания успеха и неудачи, отвечающих названным требованиям. Вторая задача состояла в выявлении специфики изменения функционального состояния при успехе и неудаче на основе использования комплекса разнообразных показателей.

 

Методика и организация эксперимента

 

Методические процедуры для вызывания успеха и неудачи. Разработка методических процедур для вызывания у испытуемых необходимого состояния связана со значительными трудностями, на которые указывает почти каждый исследователь, столкнувшийся с этой проблемой: каждое неточное слово, фраза, выражение лица экспериментатора могут свести на нет все попытки вызвать необходимое состояние у испытуемого. Поэтому подготовка к проведению экспериментов велась с особой тщательностью.

Для того чтобы одни и те же испытуемые могли быть обследованы при влиянии и успеха, и неудачи, были разработаны две самостоятельные методические процедуры. Различия между процедурами заключались только в особенностях экспериментальных заданий, краткая характеристика которых будет приведена после изложения общих принципов построения обеих процедур.

Как уже отмечалось, методические процедуры должны содержать равные по величине, но противоположные по значению факторы. Дополнительный анализ исследований, связанных с различными аспектами проблемы успеха и неудачи, позволил установить, что наиболее важными ситуативными факторами, определяющими величину успеха и неудачи, являются субъективная вероятность достижения успеха, величина расхождения между уровнем достижения и уровнем цели и субъективная ценность достигнутого результата [1], [4], [9], [16]. Кроме того, необходимо, чтобы испытуемые были в значительной степени вовлечены в экспериментальную деятельность.

Вовлечение испытуемых в деятельность обеспечивалось с помощью двух приемов: а) сообщением, что это исследование очень важных спортивных способностей, на основе которого для тренеров будут составлены индивидуальные характеристики; б) совмещением процедуры вызывания успеха и неудачи с методическими приемами, используемыми для исследования уровня притязаний. Для этого задания обеих процедур были разбиты на 9 уровней трудности. За выполнение каждого задания начислялось количество баллов, равное уровню трудности задания. Испытуемый, ориентируясь на сообщенные ему вероятности выполнения заданий каждого уровня (например: «Задания первого уровня успешно выполняют 90—95% испытуемых, второго — 80%, третьего — 70% и т.д.»), сам выбирал себе задания с подходящим уровнем трудности, стараясь за 10 попыток набрать как можно больше баллов, так как считал, что эта сумма баллов является главным показателем его способностей.

Задания обеих методических процедур позволяли экспериментатору произвольно регулировать успешность или неуспешность их выполнения. Половине испытуемых в случайной последовательности создавался успех по одной из процедур и неуспех — по другой. Другой половине — по обратному сочетанию процедур. При создании успеха испытуемый в девяти попытках из десяти добивался «успешного» выполнения, при создании неудачи — в девяти попытках «не выполнял» заданий. Используя попытку, в которой испытуемому создавалась обратная (по сравнению с основной) успешность, экспериментатор регулировал общее расхождение (за 10 попыток) между уровнем выполнения и уровнем целей так, чтобы оно было и при успехе, и при неудаче одинаковой величины, но с противоположным знаком. В итоге среднее достигнутое расхождение оказалось при успехе, равном +2,2 балла, а при неудаче — —2,1 балла, что вполне соответствует требованиям к методическим процедурам.

 

133

 

После каждой попытки испытуемого экспериментатор демонстративно подчеркивал успешность (или неуспешность) выполнения задания по специально разработанной стандартной схеме «похвалы — порицания», в которой словесная стимуляция для регуляции субъективной ценности результата была обратной по содержанию, но равноценной по форме для успеха и неудачи. Применение дозированной социальной оценки достижения обеспечивало соблюдение еще одного требования к методическим процедурам — о равенстве и противоположности по значению субъективной ценности достигнутого результата.

Наконец, равенство удаления субъективной вероятности в противоположных направлениях от 50% вероятности выполнения при успехе и неудаче обеспечивалось за счет того, что испытуемые в конечном итоге были вынуждены выбирать задания либо с высокой вероятностью успешного выполнения (задания 1, 2 3-го уровня трудности) при вызывании неудачи, либо с низкой вероятностью (задания 7, 8, 9-го уровня трудности) при вызывании успеха. Так, средняя вероятность выполненных заданий при успехе была 28%, а при неудаче — 74%. Кроме того, известно, что успех при выполнении трудных заданий, а неудача при выполнении легких, вызывают наибольшие переживания [9], [16].

Задания, на основе которых была построена первая методическая процедура, заключались в двигательной реакции испытуемого на заданную последовательность из 3, 4 и 5 сигналов из 6 возможных раздражителей и представлялись испытуемым как «исследование скорости и точности реакции». Испытуемый должен был как можно быстрее нажать на осветившиеся изнутри (на 0,5 с) полупрозрачные кнопки (6 различных цветов) в той же последовательности, в которой они ему предъявлялись. Скорость предъявления сигналов менялась экспериментатором в широких пределах, хотя испытуемый считал, что он сам выбирает себе одну из 9 фиксированных скоростей. Конструктивно методика выполнена на основе одного из блоков комплексного прибора, описанного в предыдущей публикации автора [2]. Задания второй процедуры заключались в построении за контрольное время блока из нескольких кубиков Косса (9-й субтест методики WAIS) так, чтобы верхняя часть блока выглядела идентичной предъявляемой испытуемому картинке. Задания представлялись испытуемому как «методика для проверки быстроты оперативного и тактического мышления». Были разработаны две серии заданий из 4, 9 и 16 кубиков, трудность которых плавно возрастала от 1-го до 9-го уровня. Трудность заданий одной серии, выполняемой при вызывании успеха, была значительно меньше, чем трудность другой, выполняемой при вызывании неудачи. Испытуемые не знали о существовании двух серий заданий.

После окончания эксперимента испытуемый отвечал на 5 вопросов анкеты, предназначенной для выявления субъективной оценки достигнутых результатов (величины успеха и неудачи). Это позволило дополнительно выравнять группы успеха и неудачи по суммарной интенсивности вызванных переживаний. При этом из расчетов были исключены данные 4 испытуемых.

 

 

Рис. Средние величины шкалированных сдвигов психофизиологических показателей при успехе и неудаче

 

Методики исследования функционального состояния. Известно, что для описания функционального состояния нервной системы можно использовать множество характеристик [8]. Их выбор определяется спецификой изучаемой деятельности и конкретными задачами исследования. Однако существуют характеристики, имеющие значения практически для любой деятельности,— это уровень активации и субъективная оценка состояния [8], [9], [19]. Учитывая современные представления о том, что для характеристики состояния необходимо использовать комплекс показателей, относящихся к различным формам активации [8], [14], [18], в нашем исследовании в перечень контролируемых параметров мы включили следующие показатели: 1) электрическое сопротивление кожи (ЭКС); 2) величина потоотделения (Ро); 3) температура пальцев рук (Тп); 4) температура висков (Тв); 5) порог электрокожной чувствительности (ЭКЧ); 6) критическая частота слияния световых мельканий (КЧМ) и 7) субъективная оценка состояния (ШРЛТ). Все эти показатели используются в многочисленных исследованиях и не нуждаются в развернутом обосновании. Сошлемся на ряд работ, в которых такое обоснование проводится [8], [14], [19].

Аппаратурная часть методик представляет собой отдельные блоки комплексного прибора (см. [2]).

Каждый из психофизиологических показателей снимался с правой и левой стороны тела (пальцы рук, глаза, виски), затем находилась средняя величина двух измерений, которая и использовалась в дальнейших расчетах.

Для оценки субъективного состояния применялся сокращенный вариант шкалы ситуативной тревоги Ч. Спилбергера (ШРЛТ). Для дальнейших расчетов находилась сумма засчитанных по «ключу» баллов [13].

Организация исследования. Лабораторная часть исследования проводилась индивидуально в два приема с перерывами между экспериментами в 2—3 дня. В первый день эксперимент начинался с фоновых замеров показателей функционального состояния по всем семи методикам. После этого половине испытуемых создавался успех по одной из методических процедур, а другой половине — неудача. Заканчивался эксперимент повторными замерами

 

134

 

показателей состояния. Во второй день эксперимент проводился по такой же программе, только для испытуемых, которым уже создавался успех, создавалась неудача, и наоборот. Всего в лабораторных условиях было обследовано 60 спортсменов — мужчин в возрасте от 17 до 24 лет. Кроме того, половина из этих испытуемых (30 человек) была обследована во время их участия во Всесоюзных соревнованиях, по борьбе дзюдо. Измерение показателей состояния проводилось до и после победы или поражения, испытуемого.

 

Сравнение средних величин показателей функционального состояния спортсменов до и после успеха или неудачи в соревновании

 

Статистики

ЭКС

КЧМ

ШРЛТ

Успех

Неудача

Успех

Неудача

Успех

Неудача

М до

89,2

86,5

38,4

38,2

12,1

11,6

М после

68,1

85,3

38,8

40,4

12,9

14,2

t зависимых

2,9*

0,1

—0,8

—5,3**

—1,9

—5,8**

Примечание: **р<0,001; *р<0,01.

 

Результаты

 

Использование в исследовании комплекса показателей функционального состояния потребовало при обработке данных прибегнуть к некоторым нетрадиционным приемам. Во-первых, сравнивались между собой не абсолютные величины показателей до и после успеха или неудачи, а величины относительных сдвигов показателей при успехе со сдвигами при неудаче. Для ЭКС, Ро, ЭКЧ и КЧМ расчет производился по формуле:

 

 

а для Тп и Тв по формуле: Δ = Хдо — Хпосле, где Хдо и Хпосле — индивидуальные величины показателей до и после успеха или неудачи. Использование двух формул связано с тем; что температура определялась в градусах шкалы Цельсия, которая является шкалой интервалов, а это значит, что операция деления для величин этой шкалы неприменима [10]. Во-вторых, производилось шкалирование сдвигов показателей, полученных после расчетов, что позволило получить соизмеримые между собой величины, а также рассчитать необходимые для анализа различные суммарные сдвиги нескольких показателей [7]. Все оценочные шкалы составлялись таким образом, что большая величина шкальных оценок соответствовала более высоким сдвигам показателей активации.

На рисунке представлены диаграммы средних величин шкалированных сдвигов показателей и результаты сравнения этих средних величин между собой при успехе и неудаче. Сравнение проводилось по t-критерию для зависимых выборок [3; 270]. На рисунке отмечена только значимость различий начиная с 5%-ного уровня значимости. При анализе результатов сравнения средних величин обращает на себя внимание тот факт, что четыре показателя — ЭКС, Ро, Тп, Тв — имеют большие сдвиги при успехе, чем при неудаче. Первые три из них различаются значимо. Последние три показателя — ЭКЧ, КЧМ и ШРЛТ,— наоборот, имеют большие сдвиги при неудаче, причем два последних отличаются значимо. Такое различие в характере сдвигов показателей заставляет обратить внимание на то, что эти показатели относятся к различным формам активации. Так, измерение показателей первой группы можно проводить и во время сна, и во время глубокой комы, т.е. без участия сознания. Их изменение зависит от подкорковой активации и главным образом связано с изменениями вегетативной нервной системы [8], [14], [19], поэтому они являются признанными индикаторами активации вегетативной нервной системы (далее — вегетативная активация). Для измерения показателей другой группы (ЭКЧ и КЧМ), по которым обнаруживается большая величина сдвигов при неудаче, необходима активная работа сознания. Изменение этих показателей в большей степени зависит от коркового отдела центральной нервной системы [7], [16], [19], поэтому они являются индикаторами активации центральной нервной системы (далее — центральная активация). Хотя такое разделение показателей на «вегетативные» и «центральные» (или «подкорковые» и «корковые») является в известной мере условным, тем не менее очевидно, что эти две группы показателей имеют принципиальное отличие друг от друга, и поэтому их дифференциация, на наш взгляд, будет полезной для дальнейшего анализа результатов.

Для того чтобы определить, насколько закономерным является преобладание одной формы активации над другой при успехе и неудаче, был проведен дополнительный статистический анализ — сравнение средних величин разностей между суммарными сдвигами двух показателей вегетативной (ЭКС+ТП) и центральной (ЭКЧ + КЧМ) активации при успехе и при неудаче. Значимость различий определялась по t-критерию для зависимых выборок. В результате сравнения была обнаружена высокая значимость различий (р<0,001). Это позволяет говорить о том, что разнонаправленный характер сдвигов показателей вегетативной и центральной активации при успехе и неудаче является существенным признаком, указывающим на специфичность реакций организма на успех и неудачу.

Обнаруженная специфичность была подвергнута дополнительной проверке при участии тех же испытуемых в реальных спортивных соревнованиях. Так как в условиях реальных соревнований трудно соблюсти равенство всех факторов, целесообразно, чтобы испытуемые составляли как бы пары — победивший и проигравший на одном уровне соревнований (одна восьмая финала, четверть финала, полуфинал), а также чтобы количество таких пар было одинаковым на каждом из трех уровней. Это, на наш взгляд, в некоторой степени выравнивало факторы, определяющие величину успеха и неудачи. В таблице представлены средние величины трех показателей

 

135

 

и результаты их сравнения по t-критерию для зависимых выборок [3; 270].

Эти данные подтверждают выявленную в лабораторном исследовании специфику изменения показателей: при успехе увеличение вегетативной активации, а при неудаче — центральной активации и субъективного переживания. В таблицу не вошли результаты измерения еще двух показателей — температуры пальцев рук (Тп) и электрокожной чувствительности (ЭКЧ), по которым были обнаружены значимые увеличения активации и при успехе, и при неудаче. При дополнительном анализе условий измерения показателей было обнаружено, что они существенно отличались от лабораторных. Это связано со спецификой борьбы дзю-до, которая заключается в том, что руки спортсмена постоянно трутся о грубую ткань кимоно противника, а это в любом случае — независимо от победы или поражения — приводит к повышению неспецифической чувствительности и температуры пальцев рук. Влияние специфики вида спорта было учтено в следующем эксперименте, в котором измерение показателей проводилось более отсроченно от момента непосредственной борьбы. В этом эксперименте показатели измерялись 6 раз до и 4 раза после выступления в соревновании и результаты сравнивались по каждому испытуемому отдельно, т.е. проводился интраиндивидуальный анализ, при котором определялись значимые различия между средними величинами показателей до и после победы или поражения. Статистически значимые различия в изменении показателей, сходные, с выявленными различиями в лабораторном эксперименте, были обнаружены при успехе у 60%, а при неудаче у 75% испытуемых.

Описанные специфические изменения активации были получены при усреднении сдвигов показателей всех испытуемых и раскрывают общепсихологическую закономерность. Однако, естественно, не все испытуемые одинаково реагируют на успех и неудачу. Существует и дифференциально-психологическая сторона проблемы. Например, как уже отмечалось, при интраиндивидуальном сравнении у 40% испытуемых при успехе и у 25% — при неудаче не было обнаружено специфических изменений. В ряде случаев в лабораторном эксперименте у испытуемых наблюдалось даже снижение активации по нескольким показателям, что, возможно, указывает на существование индивидуальных стереотипов реагирования [12], [18], действующих более сильно, чем общий ситуационный механизм.

Таким образом, при анализе результатов лабораторного эксперимента были обнаружены специфические изменения показателей функционального состояния при успехе и неудаче, которые в целом подтвердились и при интериндивидуальном, и при интраиндивидуальном сопоставлении результатов, полученных при исследовании во время соревнований. Содержание специфичности изменений заключается в том, что при успехе более интенсивно, чем при неудаче, увеличивается вегетативная активация, а при неудаче более интенсивно возрастает центральная активация и субъективное переживание.

 

Обсуждение результатов

 

При сопоставлении полученных результатов с данными других исследований, непосредственно относящихся к данной проблеме (см. первый раздел статьи), и исследований, только косвенно связанных с ней [9], [12], [16], было обнаружено их значительное сходство. Это позволяет с большей уверенностью говорить о реальности выявленных специфических особенностей изменения состояния.

Полученные результаты можно рассмотреть с точки зрения представлений о неоднородном изменении различных форм активации при реагировании организма на различные ситуации. В работах Дж. Леси приведены многочисленные факты такого рассогласования в активации. В частности, он отмечает, что «электрокорковая реакция активации, автономная и поведенческая активация могут рассматриваться как различные формы активации, каждая из которых сама по себе представляет сложную систему» [18; 15]. Кроме того, обнаруженные в работе изменения показателей соответствуют понятиям «конфигурация показателей» и «ситуативный паттерн реакции» [8], [12], которые, согласно определению, представляют собой закономерные сочетания показателей состояния, характерные для какой-либо конкретной ситуации. Принципиальная возможность существования таких паттернов реакции была показана еще А. Эксом [12].

Обращаясь к анализу содержания обнаруженных различий в изменении активации, отметим, что происхождение этих различий, видимо, нужно искать в самой природе успеха и неудачи и в их функциональной роли в процессе психической саморегуляции. Так, успех санкционирует сохранение и консолидацию принятой программы действий, сохранение сложившихся связей и готовность организма к продолжению тех же действий, если предстоит новый цикл деятельности. Таким процессам в большей мере соответствует незначительное увеличение центральной активации на фоне более значительного увеличения вегетативной. При этом, исходя из смысла самих изменений, можно предположить, что вегетативная активация возрастает за счет возбуждения парасимпатического отдела вегетативной нервной системы. В отличие от успеха неудача требует разрушения сложившихся связей, перестройки программы действий, поиска новых решений. Параллельно с этим осуществляются когнитивные процессы атрибуции неудачных действий и установления новых целей достижения. Эти процессы не могут осуществляться без увеличения центральной активации, что, видимо, имеет важное приспособительное значение. Однако при возрастании величины неудачи вполне вероятно, что именно увеличение центральной активации выше оптимального уровня приводит к дезорганизации некоторых психических процессов [9], [11], [12], [16]. В свою очередь, увеличение субъективного переживания негативного содержания при неудаче вполне естественно и согласуется с представлениями о том, что неудача увеличивает угрозу самоуважению и престижу [9], вызывает личностный конфликт [12], «приковывает» мысли к самой ситуации неудачи [11].

 

136

 

Обнаруженные паттерны реакций имеют практическое значение. Например, в спортивной деятельности довольно часто возникает необходимость в оперативной регуляции состояния спортсмена после промежуточной победы или поражения. При этом, учитывая специфичность изменений, необходимо дифференцировать приемы регуляции и саморегуляции. После успеха основные усилия должны быть направлены на уменьшение вегетативного перевозбуждения, а после неудачи — на разрядку личностного конфликта и снижение активации центральной нервной системы [11].

Кроме того, исходя из полученных результатов, можно сделать по крайней мере два важных замечания, которые; на наш взгляд, необходимо учитывать при дальнейших исследованиях по обсуждаемой проблеме. Во-первых, поскольку более выраженные изменения показателей происходят в различных формах активации, ставится под сомнение возможность использования в исследованиях или в практической диагностике состояния при успехе и неудаче изолированных показателей или даже нескольких показателей, но относящихся к одной и той же форме активации. Во-вторых, та же специфичность в изменении показателей свидетельствует о том, что вообще нельзя ставить вопрос, когда функциональное состояние в целом изменяется больше — при успехе или при неудаче, так как более интенсивные изменения происходят в различных формах активации. Так, например, в нашем исследовании были специально рассчитаны различия между суммарными сдвигами всех психофизиологических показателей при успехе и при неудаче. Оказалось, что в целом сдвиги значимо больше при успехе. Однако это ни о чем еще не говорит, потому что в набор показателей входило в 2 раза больше таких показателей, которые более тесно связаны с вегетативной активацией. Если бы сочетание показателей было другим, то можно было бы получить противоположный результат, В принципе, эти замечания могут быть отнесены и к исследованиям по другим проблемам, например к работам по влиянию положительных и отрицательных эмоций на человека.

 

Выводы

 

1. В результате теоретического анализа проблемы было сформулировано положение о том, что специфические особенности изменения состояния можно изучать только при влиянии равных по величине успеха и неудачи.

2. Для реализации этого положения в нашем исследовании были разработаны две методические процедуры, позволяющие вызывать равные между собой успех и неудачу.

3. Под влиянием успеха и неудачи происходят специфические изменения функционального состояния. При успехе в большей степени происходит повышение активации вегетативной нервной системы, а при неудаче — центральной нервной системы и субъективного переживания.

4. Такая специфичность реакций не позволяет говорить о преобладании изменения функционального состояния в целом при успехе или неудаче, так как более выраженные изменения происходят в различных формах активации.

 

1. Батурин Н. А., Курганский Н. А. Уровень притязаний как метод исследования личности.— В кн.: Диагностика психических состояний в норме и патологии. Л., 1980. С. 140— 148.

2. Батурин Н. А., Бабин М. П., Патюков И. П. Комплексный прибор для вызывания успеха и неудачи, регистрации показателей состояния и результативности деятельности. — В сб.: Электроника и спорт — VI. М., 1981. С. 16.

3. Гласе Дж., Стенли Дж. Статистические методы в педагогике и психологии. — М., 1975. — 495 с.

4. Гошек В., Ванек М., Свобода Б. Успех как мотивационный фактор спортивной деятельности. — В кн.: Психология и современный спорт. М., 1973. С. 100—121.

5. Дашкевич О. В. Эмоционально-волевые проявления самооценки в спортивной деятельности. — В сб.: Проблема деятельности в советской психологии. Тезисы докладов к V Всесоюзному съезду Общества психологов. Ч. П. М., 1977. С. 357—369.

6. Медведев В. В., Родионов А. В., Худадов Н. А. О психических состояниях в спортивной деятельности. — В кн.: Психология и современный спорт. М., 1973. С. 217—241.

7. Одерышев Б. С. Активированность нервной системы. — В кн.: Психодиагностические методы (в комплексном лонгитюдном исследовании студентов). Л., 1976. С. 95—110.

8. Пайяр Ж. Применение физиологических показателей в психологии. — В кн.: Экспериментальная психология. М., 1970. Вып. III. С. 9—96.

9. Рейковский Я. Экспериментальная психология эмоций. — М., 1979. — 392 с.

10. Решлен М. Измерение в психологии.— В кн.: Экспериментальная психология. М., 1966. Вып. I и II. С. 195—238.

11. Сиротин О. А., Батурин Н. А. Психология неудачного выступления. — В сб.: Спортивная борьба. М., 1978. С. 26—29.

12. Фресс П. Эмоции. — В кн.: Экспериментальная психология. М., 1975. Вып. V. С. 112— Ю5.

13. Ханин Ю. Л. О срочной диагностике состояния личности в группе. — Теория и практика физической культуры. 1977. № 8. С. 8—11.

14. Шафранская К. Д. Эмоциональные характеристики и их структура. — В кн.: Психодиагностические методы (в комплексном лонгитюдном исследовании студентов). Л., 1976. С. 178—188.

15. Allen D. W. Hidden stresses in success. — Psychiatry. 1979. V. 42 (2). P. 171—176.

16. Heckhausen H. The anatomy of achievement motivation. — N.Y. — L., 1967. — 216 p.

17. Jost J. Some physiological changes during frustration. — Child Devel. 1941. V. 12. P. 9—15.

18. Lasey J. I. Somatic response, and stress: Some revisions of activation. In: Psychological stress. — N.Y. 1967. P. 14—41.

19. Ruff G. E. Psychological and psychophysiological indices of stress. — In: Unusual environments and human behavior. — L., 1969. P. 33—55.

 

137

 

20. Stafford J. W., Hsu E. N. Experimental frustration in human adults. — J. Clin. Psychol. 1948. V. 4. P. 267—276.

 

Поступила в редакцию 16.I 1984 г.