171
ИЗ РЕДАКЦИОННОЙ
ПОЧТЫ
РЕПЛИКА ЧИТАТЕЛЯ
Я преподаю педагогику и вынужден читать не только педагогическую, но и психологическую литературу, выписываю журнал «Вопросы психологии». В последнее десятилетие психологи оказали существенную помощь педагогам по вопросам обучения и воспитания детей в школе. Работая над лекциями, я часто использую материал из психологических источников, потому что он более конкретен, научно обоснован и имеет определенный выход в практику.
В то же время в литературе последних лет появилась особенность, которая у меня как читателя вызывает досаду и даже раздражение: авторы состязаются в том, кто больше назовет исследователей, кто сделает больше ссылок на литературные источники. Например, в первом номере журнала «Вопросы психологии» за 1983 г. в тексты статей включено в целом 1055 фамилий (круг лиц за ними значительно уже — фамилии 10—15 ученых многократно повторяются из статьи в статью), причем в названное число я не включил фамилии самих авторов статей. В списках литературы значится 484 источника: это уже похоже на библиографический отдел небольшой библиотеки, но и здесь довольно часто повторяются одни и те же названия работ. Авторы первого номера журнала отослали меня 679 раз к этим спискам, и я вынужден был 679 раз прервать чтение, и найти источник, иначе текст предстает в виде ребуса.
Понятно, почему в обзорные статьи включено большое количество фамилий. А вот зачем автору, который в статье из 6 страниц излагает результаты своего эксперимента, включать в текст 65 фамилий и список из 30 статей? Журнальная статья — не диссертация.
А если убрать этот частокол из фамилий, сносок и списков? Останется то, что добыли в науке сами авторы, не так уж много, но именно то, ради чего я выписываю и читаю журнал.
В монографиях отмеченная тенденция проявляется еще более отчетливо. На мой взгляд, надо щадить читателя, ведь в этом половодье фамилий он захлебнется. Журнальные статьи — не библиографические справочники.
В. Е. Зябкин
доцент кафедры педагогики
Симферопольского университета