Вы находитесь на сайте журнала "Вопросы психологии" в девятнадцатилетнем ресурсе (1980-1998 гг.).  Заглавная страница ресурса... 

87

 

ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ КОНСУЛЬТАЦИЯ

 

ГЛАВА СЕМЬИ: МОТИВЫ ПРИЗНАНИЯ

 

Я. Ф. ФЕДОТОВА

 

Среди изменений в сфере брачно-семейных отношений, произошедших за последние десятилетия, многие авторы отмечают преобразования во внутренней организации семейной жизни, которые наиболее отчетливо выразились в изменениях характера семейного главенства. Общая тенденция этих изменений состоит в переходе от патриархального типа организации семьи, основанного на экономическо-правовом единовластии мужчины, к демократическому, в основе которого лежит правовое и экономическое равноправие мужчины и женщины.

Содержание понятия семейного главенства связывается с выполнением распорядительных и регулирующих функций, имеющих существенное значение для жизнедеятельности семьи: общим руководством семейными делами, принятием решений, касающихся семьи в целом, регулированием внутрисемейных отношений, выбором направления и методов воспитания детей, распределением семейных доходов и т. п.

Исследования (см. [1; 255—262], [2; 34—46], [3; 187—191], [4; 94— 101] и др.) показали, что все перечисленные функции главенства сохранились в современной советской семье, но произошла их децентрализация. Они, как правило, не сосредоточены в руках одного из супругов, а распределяются более или менее равномерно между мужем и женой. Анализируя эти данные, З. А. Янкова приходит к выводу, что специфика главенства в современной советской семье состоит в наличии двух глав — организаторов различных сфер жизнедеятельности семьи [4; 100—101]. В исследованиях была выявлена значительная часть семей, в которых признавалось персональное главенство одного из супругов. Процент этих семей варьирует в работах различных авторов, но во всех случаях в качестве главы семьи чаще всего указывался муж, хотя реально выполняемые им функции не всегда соответствовали представлениям о его главенстве [2; 34—46], [4; 99—100]. Это позволило авторам сделать вывод о том, что главенство мужа в большинстве случаев носит формальный, условный характер, за которым «скрывается фактическое равноправие супругов или даже преобладание воли жены в решении основных внутрисемейных вопросов» [1; 258].

Для более глубокого понимания сложных и противоречивых процессов самоорганизации современной семьи существенное значение имеет анализ мотивов признания главенства в семье. В социологических исследованиях выделены три группы таких мотивов: 1) признание особого значения выполняемых одним из супругов семейных обязанностей; 2) влияние социального окружения, (общественное мнение, традиции, обычаи); 3) специфические индивидуальные факторы, с которыми были связаны две подгруппы мотивов: социально значимые характеристики личности (профессия, пол, возраст, образование) и морально-психологические качества [2; 34—46]. Были установлены также некоторые различия в мотивации мужского и женского главенства [2; 34—46], [4; 100]. Однако другие, вопросы, связанные с мотивацией семейного главенства, еще не получили достаточного освещения в научной литературе, например особенности мотивации совместного руководства семейной жизнью обоими супругами и разделения сфер влияния между ними, возможность несовпадения мнений

 

88

 

о главенстве у мужа и жены и особенности «мужской» и «женской» мотивации признания главенства в семье. Кроме того, следует учитывать, что реальный вклад супругов в жизнедеятельность семьи как один из мотивов признания их главенства определяется не только их хозяйственно-экономической ролью в семье, но и их участием в организации семейного досуга и формировании благоприятного психологического климата в семье, т. е. тех сторон их семейной деятельности, которые приобретают все большее значение в жизни современной семьи.

В условиях демократизации семейных отношений и равных шансов на руководящую роль в семье вопрос о семейном главенстве решают, видимо, не столько индивидуальные характеристики супругов, сколько их соотношение у мужа и жены. Исходя из этого предположения, в своем исследовании мы рассмотрели следующие вопросы:

1) соотношение мнений мужа и жены о характере главенства в их семье и особенности «мужской» и «женской» мотивации признания главенства;

2) личностные качества мужа и жены и их влияние на представления обоих супругов о характере главенства в их семье; 3) сравнительный вклад мужа и жены в различные стороны жизнедеятельности семьи и его влияние на признание того или иного типа главенства в семье; 4) характер взаимосвязи между особенностями главенства в семье и удовлетворенностью супругов семейной жизнью.

Для получения всех этих данных был проведен опрос в 170 ленинградских семьях с детьми. Опрашивались оба супруга, а в 140 семьях также и их дети — старшеклассники. Анкеты, адресованные супругам, содержали несколько блоков вопросов, с помощью которых выявлялись мнения супругов о главенстве в своей семье, их социально-демографические характеристики (возраст, профессия, образование), уровень трудовой и общественной активности, размер заработной платы, организаторские и исполнительские функции в различных сферах жизнедеятельности семьи. Кроме того, в анкету был включен специальный опросник, пользуясь которым супруги оценивали себя и друг друга по семи группам личностных свойств: качествам, характеризующим их гражданскую позицию, отношение к людям, к производственному и домашнему труду, по коммуникативным, волевым и интеллектуальным свойствам. Такие дифференцированные характеристики позволяли выявить общее влияние личностных качеств супругов на их представления о главенстве и установить мотивационное значение каждой отдельной группы качеств. В анкете не было прямых вопросов на определение мотивов признания семейного главенства: они выявились опосредованно, путем анализа взаимосвязей между показателями главенства и другими показателями, раскрывающими различные стороны поведения и личности мужа и жены. При этом во внимание принимались не только индивидуальные характеристики каждого из них, но и соотношение характеристик обоих супругов (одинаковая их выраженность у мужа и жены или преимущество одного супруга перед другим).

Основным показателем семейного главенства служили мнения супругов о типе главенства в их семье. Отвечая на вопрос о том, кто является главой их семьи, каждый из супругов мог выбрать один из шести предложенных вариантов: «муж», «жена», «другие члены семьи», «муж является главным в одних вопросах, жена — в других», «по всем вопросам в семье существует равноправие», «затрудняюсь ответить». При разработке вариантов ответа на этот вопрос мы исходили из четырех наиболее распространенных типов главенства, выделенных другими авторами [4; 100]: двух типов персонального главенства (мужа и жены) и двух типов совместного главенства (с разделением и без разделения сфер влияния между супругами). Два последних типа мы обозначили как «разделение главенства» и «совместное главенство».

Наряду с общим показателем главенства использовались шесть частных показателей, характеризующих реальный вклад каждого из супругов в организацию различных сторон семейной жизни: 1) организация членов семьи для коллективного выполнения

 

89

 

домашних работ; 2) материальное обеспечение семьи; 3) родительский авторитет каждого из супругов (при определении этого показателя использовались некоторые результаты опроса детей-старшеклассников, в частности их ответы на вопросы о том, часто ли они обращаются к отцу и матери за советом и помощью, обсуждают с ними свои планы на будущее, прислушиваются к их мнениям); 4) хранение «семейной кассы» и распределение доходов семьи; 5) организация досуга членов семьи; 6) формирование благоприятного психологического климата в семье.

Перечисленные показатели, раскрывающие организаторские функции супругов в различных сферах жизнедеятельности семьи, рассматривались нами как конкретные проявления семейного главенства. В то же время они могли выступать и в качестве главных мотивов, которыми руководствовались супруги при определении общего типа главенства в своей семье. В качестве других вероятных, мотивов признания главенства рассматривались: а) социально-демографические характеристики супругов (возраст, профессия, уровень образования), б) их производственная и общественная активность, в) участие в различных видах семейно-бытовой деятельности, г) самооценки и взаимооценки личностных качеств супругов.

При анализе результатов обнаружились значительные различия между мнениями мужчин и женщин о характере главенства в их семьях. Так, мужское главенство отметили 27,5 % мужчин и 20 % женщин, причем число семей, где оба супруга считали мужа главой семьи, составляло лишь около 13 % от общей выборки. Женское главенство, напротив, сами женщины указывали чаще, чем их мужья (соответственно 25,7 и 17,4%), а совпадение мнений супругов в этом случае наблюдалось только, в 8,6 % семей. Число мужчин и женщин, придерживающихся мнения о разделении главенства в их семье, было примерно одинаковым (около 26 %), хотя мнения мужа и жены по этому вопросу тоже совпадали не во всех семьях. В пользу совместного главенства («по всем вопросам в семье существует равноправие») высказались 18,4 % мужчин и 25,7 % женщин. Согласованные мнения обоих супругов относительно двух форм совместного главенства встречались значительно чаще, чем в случаях признания персонального главенства (в 27 % семей). В целом же согласованность представлений о главенстве у мужа и жены наблюдалась менее чем в половине обследованных семей (48,6%). В отдельных случаях расхождение мнений приобретало конфликтный характер, когда муж считал главой семьи себя, а жена полагала, что эту роль в семье исполняет она. Эти данные свидетельствуют об известных трудностях в самоорганизации современной семьи, которые могут влиять на все стороны ее жизнедеятельности. Причины их, по-видимому, связаны с процессом перестройки семейных норм и традиций: старые нормы и традиции постепенно отмирают, а новые еще не вполне оформились.

Следует отметить, что в семьях, где супруги были довольны своей семейной жизнью и считали свой брак счастливым, согласованность их мнений о главенстве была значительно выше, чем в несчастливых семьях. Возможно, что неудовлетворенность семейной жизнью во многом определялась низким уровнем самоорганизации семьи, связанным с рассогласованием представлений супругов о главенстве.

Для того чтобы получить более объективную картину о характере главенства в опрошенных семьях, мы рассмотрели, как распределяются основные организаторские функции между мужем и женой и в какой мере их распределение может служить мотивом признания того или иного типа семейного главенства. Оказалось, что признание персонального главенства мужа или жены отнюдь не означало, что в их руках сосредоточены все организаторские функции семьи. Во всех случаях мы по существу имели дело с различными формами разделения главенства между супругами. В сфере материального обеспечения семьи при всех типах главенства сохранялась ведущая роль мужа. Однако хотя заработок мужа, как правило, был выше заработка жены, в большинстве случаев оба супруга указывали, что вклад

 

90

 

каждого из них в материальное обеспечение семьи практически одинаков, и лишь при значительном превышении заработной платы отвечали, что эту обязанность выполняет в основном муж. Все это позволяет предположить, что преобладание мужа в материальном обеспечении семьи не всегда выступает в качестве мотива признания его главенства. Мотивационное значение оно приобретает лишь тогда, когда достигает значительной степени и осознается как особая заслуга мужа перед семьей.

Поскольку уровень заработной платы и вклад каждого из супругов в материальное обеспечение семьи тесно связаны с их деятельностью в общественном производстве, мы рассмотрели ряд показателей, характеризующих их позицию в этой сфере жизнедеятельности: удовлетворенность профессией и результатами труда, уровень образования, общественную активность и др. Анализ этих данных показал, что в семьях с мужским главенством мужья значительно превосходили своих жен по всем перечисленным характеристикам, особенно по уровню образования. Превосходство мужей в общественной активности сохранялось также при разделении сфер влияния и совместном главенстве. В семьях с женским главенством все показатели, за исключением удовлетворенности профессией, у женщин были несколько выше, чем у мужчин. Однако преимущества женщин в производственной сфере отмечались лишь в тех случаях, когда они сами приписывали себе главенство. Признание главенства жены мужем не было связано с ее производственными успехами, общественной активностью и уровнем образования.

Соотношение указанных характеристик мужа и жены при различных типах главенства, свидетельствует о том, что они играют существенную роль при оценке типа семейного главенства обоими супругами. У мужчин эти характеристики имели значение для признания своего полного или частичного главенства (т. е. двух типов совместного главенства). Женщины, по-видимому, учитывали их при определении всех типов главенства.

Таким образом, на моральный авторитет супругов в семье в значительной мере влияет их статус в сфере производства. И если при мотивации признания главенства мужа этот мотив как бы объединяется с другим мотивом — высокой оценкой его экономических заслуг в семье, то в мотивации женского главенства он, вероятно, имеет самостоятельное значение.

Вторую экономическую функцию семьи — распределение семейных доходов в подавляющем большинстве семей при любом типе главенства выполняла одна жена либо жена вместе с мужем. Степень участия каждого из супругов в ее исполнении практически не влияла на признание того или иного типа главенства как у мужчин, так и у женщин. Что касается остальных организаторских функций, то способ их распределения между супругами, и прежде всего степень участия мужа в их исполнении, для женщин имел большее значение, чем для мужчин. Признание главенства мужа женой, наряду с его заслугами в сфере производства и материальном обеспечении семьи, в значительной степени обусловлено активным участием мужа в организации досуга членов семьи и формировании благоприятного семейного микроклимата.

Значительное место в семейном досуге занимает общение с друзьями и знакомыми членов семьи. Семьи, в которых жены признавали мужское главенство, были единственной группой семей, где наблюдалось некоторое преимущество мужа в организации таких встреч. При других типах главенства роль мужа в этой области снижается, а роль жены возрастает. Отмеченные тенденции отчетливо выступали в тех случаях, когда группировка семей по типам главенства делалась на основе мнений женщин. Когда же основанием для аналогичной классификации семей служили мнения мужчин, зависимость между активностью мужа в организации досуга и типом семейного главенства не прослеживалась.

Примерно такая же картина обнаружилась и при анализе функций, связанных с формированием психологического климата в семье. В нашем исследовании они выявлялись с помощью трех показателей: поддержания мира и спокойствия в семье, создания атмосферы бодрости и жизнерадостности

 

91

 

и объединения членов семьи в единый коллектив. Анализ распределения этих функций между супругами показал, что мужья, которые, по мнению женщин, были главами семьи, уделяли значительно больше внимания формированию семенного микроклимата, чем мужья из семей с другими формами главенства. По двум функциям (объединение членов семьи в единый коллектив и создание в семье атмосферы бодрости и жизнерадостности) влияние мужей — глав семьи даже несколько превышало влияние жен, тогда как при других типах главенства ведущая роль в формировании семейного микроклимата принадлежала женщинам. Однако эти заслуги мужа, так же как и его участие в организации досуга членов семьи, приобретают значение мотива признания мужского главенства, по-видимому, только у женщин. Что касается мужчин, то признание своего главенства в семье они практически не связывают с личным участием в выполнении каких-либо конкретных организаторских функций в семье. В известной мере это распространяется и на такие функции, как воспитание детей и организация быта, с той лишь разницей, что участие мужа в указанных видах семейной деятельности и его родительский авторитет оказывали слабое влияние на признание мужского главенства не только самими мужчинами, но и их женами. Число семей, в которых авторитет отца у детей был выше авторитета матери, составляло весьма незначительный процент и не зависело от типа семейного главенства. Однако, как показали результаты нашего исследования, воспитательская деятельность мужа в семье оказывала значительно большее влияние на поведение, учебу и профессиональные ориентации детей, чем воспитательные воздействия жены. Что же касается организации совместного выполнения домашних работ, то в тех случаях, когда жена признавала главенство мужа, семейно-бытовые обязанности исполнительского характера выполнялись, как правило, в равной степени обоими супругами.

Анализ распределения организаторских и исполнительских функций между супругами свидетельствует о том, что признание мужем своего главенства базируется в основном на приоритете в материальном обеспечении семьи и успехах в сфере общественного производства, которые ему и обеспечивают этот приоритет. Иначе говоря, истоки своего морального авторитета в семье мужчины видят главным образом в деятельности за ее пределами. Признание мужского главенства женщинами, как мы видели, имеет более широкую мотивацию и в большей степени связано с деятельностью мужа внутри семьи. Исполнение мужем роли главного кормильца, по-видимому, с их точки зрения, еще не является достаточным основанием для признания его главенства. Приписывая мужу роль главы семьи, женщины учитывают также и его участие в различных сторонах семейной жизни: организации досуга, формировании благоприятного психологического климата в семье и несколько в меньшей степени в организации быта и воспитании детей. При этом особое значение приобретает не столько сам факт участия мужа в указанных делах, сколько то, что он участвует в них более активно, чем мужья в других семьях.

Признание женского главенства обстоятельно обосновывается супругами обоего пола. В подавляющем большинстве случаев жена признается главой семьи тогда, когда все организаторские функции, за исключением материального обеспечения, сосредоточены в ее руках. Преимущество мужчин в материальном обеспечении семьи здесь также было выражено намного слабее, чем при мужском главенстве и разделении сфер влияния между супругами. Таким образом, в целом этот тип главенства в большей степени соответствовал понятию персонального главенства, чем организация семьи при главенстве мужа. Основой для признания главенства жены являлась высокая оценка ее многогранной деятельности в семье как самой женщиной, так и ее мужем. При этом наиболее сильным мотивом признания главенства жены являлся ее авторитет у детей и повседневный труд, связанный с заботой о детях.

Следует обратить внимание на одну особенность мотивации признания главенства жены. Наряду с «положительными» мотивами, связанными с высокой

 

92

 

оценкой своей семейной деятельности, у жены присутствует также и другой мотив — признание несостоятельности мужа в организации семейной жизни. К подобной «отрицательной» мотивации своего главенства прибегали чаще всего сами женщины. В беседах с сотрудниками, проводившими опрос, женщины — главы семьи утверждали, что все семейные проблемы им приходится решать самим, так как их мужья уклоняются от семейных дел и забот. Видимо, этим объясняется тот факт, что в семьях с женским главенством наблюдалась самая низкая удовлетворенность супружескими отношениями (особенно у женщин). Нужно добавить также, что признание женского главенства как мужем, так и женой тесно коррелировало с пьянством мужа.

Значительное влияние мотивов «отрицательного» характера на признание главенства жены было обнаружено и при анализе самооценок и взаимооценок супругов. В тех случаях, когда главенство жена приписывала себе, она оценивала личностные качества мужа намного ниже, чем при других типах главенства, и ниже, чем свои собственные качества. Так, средняя оценка мужа при мужском и двух типах совместного главенства составляла 9,7 балла, а при женском главенстве она снижалась до 8,3. В то же время средняя самооценка жены, считающей себя главой семьи, была равна 9,3 балла, а ее оценка мужем — 9,9. Снижение оценки мужа женой распространялось на все блоки личностных качеств, но наиболее отчетливо оно проявилось в оценках волевых и интеллектуальных свойств личности мужа, а также качеств, характеризующих его отношение к производственному и домашнему труду. Низкая оценка этих качеств мужа указывала на снижение его авторитета в семье и служила одним из «отрицательных» мотивов, которыми руководствовалась жена, утверждая свое главенство.

Двойная мотивация («положительная» и «отрицательная») как бы подчеркивает вынужденный характер женского главенства в семье. За ней угадывается следующая позиция женщины: «Я принимаю на себя главенство не потому, что подхожу для этой роли, а потому, что с этими обязанностями не может справиться муж».

Мужчины, признавая главенство жены, наряду с большим вкладом в организацию жизни семьи отмечают у нее также высокое развитие волевых, коммуникативных черт личности и качеств, характеризующих ее отношение к производственному и семейно-бытовому труду, т. е. руководствуются в основном «положительными» мотивами. При этом как мнения мужа, так и мнения жены о женском главенстве были наиболее тесно связаны с волевыми и деловыми качествами жены, характеризующими ее как работника в сфере производства. Но в тех случаях, когда женское главенство признавалось только женой, а муж с ней был в этом не согласен, ее гуманистические качества оценивались ниже, чем при других типах главенства.

Следует также указать на относительный характер «положительной» мотивации женского главенства у мужчин. В нашем исследовании изучались представления супругов об эталонах мужа и жены. Согласно этим данным, мужчины считали наиболее важными для жены две группы качеств: гуманистические и коммуникативные (общительность, умение ладить с людьми и т. п.). Деловые и волевые свойства они ставили на предпоследнее и последнее места по степени значимости для жены, тогда как в эталоне мужа они их относили к числу самых ценных качеств. Таким образом, мотивируя главенство жены высоким уровнем развития ее волевых и деловых качеств, они ориентировались на те характеристики, которые высоко ценили у мужчин, но не считали ценными для женщин.

Рассматривая самооценки и взаимооценки супругов при мужском главенстве, мы также обнаружили признаки двойной мотивации. Признание главенства мужа у женщин было связано с высокой оценкой его деловых, волевых и интеллектуальных качеств, т. е. было «положительно» мотивировано. У мужчин признание своего главенства коррелировало с двумя группами характеристик: с высокой оценкой своих «семейно-бытовых» качеств женой и сравнительно низкими оценками деловых, интеллектуальных и волевых качеств

 

93

 

жены (более низкими, чем при других типах семейного главенства). Примечательно, что низкие оценки получили именно те качества, которые у мужчин оценивались высоко и служили мотивами признания их главенства для женщин. К тому же эти качества, по представлениям мужчин, не являлись важными для жены (особенно деловые свойства, обеспечивающие им успешную деятельность в сфере производства, и волевые качества). Поэтому «отрицательная» мотивация в данном случае, по-видимому, лишь косвенным образом подчеркивала преимущества мужа, но не умаляла достоинств женщины как жены. В целом же мотивационное значение личностных характеристик мужа и жены при утверждении мужем своего главенства было намного ниже, чем в случаях признания главенства жены. Мужчины как бы считали свое главенство в семье само собой разумеющимся явлением, не нуждающимся в особом обосновании. За слабой мотивацией своего главенства мужчинами, по-видимому, скрывается другой, более сильный мотив — следование традиции, согласно которой главенство в семье являлось прерогативой мужчины.

Группы семей с разделением сфер влияния между супругами совмещали в себе признаки обоих типов персонального главенства: в них наблюдалось почти такое же преобладание мужа в материальном обеспечении семьи, как в семьях с мужским главенством, а распределение остальных организаторских и исполнительских функций приближалось к типу семей с женским главенством, т. е. отличалось преобладающим влиянием жены. Однако степень доминирования каждого из супругов в своей области была ниже, чем у мужей при мужском главенстве, а у жен — при женском. Семьи, выделенные на основе мнений мужчин и женщин, по характеру распределения организаторских и исполнительских функций практически не отличались друг от друга. Это свидетельствует о том, что при определении данного типа главенства супруги обоего пола руководствовались одинаковыми мотивами: признанием заслуг мужа в сфере материального обеспечения семьи и заслуг жены в организации быта, досуга, воспитании детей и поддержании благоприятного психологического климата в семье.

Тип семей с совместным главенством («по всем вопросам в семье существует равноправие»), по-видимому, в основном представляет собой разновидность разделения главенства, с более гибким разделением сфер влияния между мужем и женой. Относительно устойчивое преобладание одного из супругов наблюдалось лишь в трех сферах семейной жизни: материальном обеспечении семьи (мужа), распределении семейных доходов и воспитании детей (жены). Между «мужскими» и «женскими» группировками семей отмечались некоторые различия в распределении исполнительских функций, связанных- с ведением домашнего хозяйства, воспитанием детей и организацией досуга членов семьи. В тех случаях, когда этот тип главенства указывала жена, функции распределялись между супругами более равномерно, чем при других типах главенства. Возможно, такое распределение повседневных домашних дел и служило для женщин главным мотивом признания данного типа организации семейной жизни (равноправия супругов по всем вопросам). Для мужчин способ распределения семейных обязанностей как организаторского, так и исполнительского характера, по-видимому, не играл существенной роли при определении типа главенства в семье.

Другой особенностью семей с совместным главенством, которая обнаружилась и в «мужских» и в «женских» группировках семей, являлся примерно одинаковый уровень оценок личностных качеств мужа и жены. При этом в обоих случаях наблюдались также одни и те же незначительные отклонения от принципа равенства в оценках: жена по сравнению с мужем получала более высокие оценки качеств, характеризующих ее отношение к семейно-бытовому труду, а у мужчин более высоко оценивались волевые черты личности. Сближение характеристик мужа и жены возникало за счет того, что каждый из них воспринимал другого супруга как личность, похожую на себя. И хотя за

 

94

 

воспринимаемым сходством, по-видимому, не всегда стояло реальное сходство личностных качеств супругов, оно служило той психологической основой, на которой строились их представления о своих отношениях как отношениях равноправия и сотрудничества. В семьях с совместным главенством наблюдалась высокая удовлетворенность семейной жизнью и супружескими отношениями. Эти результаты согласуются с исследованиями зарубежных авторов, в которых установлена взаимосвязь между уровнем воспринимаемого сходства у членов групп и характером их взаимоотношений: отношениями сотрудничества [5; 481—486] и чувствами симпатии [6; 642].

Результаты нашего исследования и данные других авторов свидетельствуют о существенных изменениях в семейном главенстве. Даже в тех случаях, когда в семье признается персональное главенство одного из супругов, оно не носит нормативно-обязательного, изначально заданного характера, а строится как свободное самоуправление, сходное с процессами лидерства в неофициальных малых группах. Мнения супругов о способе руководства семейной жизнью (типе главенства) опираются в основном на те характеристики, которые складываются в процессе взаимодействия мужа и жены: на реальное распределение организаторских и исполнительских функций в семье и соотношение их личностных качеств. Как правило, в семье существует два лидера с более или менее определенными сферами влияния, причем признание их ведущей роли в семье обосновано не столько влиянием традиций и преобладанием в сфере материального обеспечения семьи, сколько указанными выше мотивами социально-психологического характера.

 

1. Пименова А. Л. Новый быт и становление внутрисемейного равенства. — В кн.: Социальные исследования. Вып. 7. М., 1971.

2. Харчев А. Г. Брак и семья в СССР.— М., 1979.

3. Юркевич Н. Г. Советская семья.— Минск, 1970

4. Янкова З. А. Городская семья.— М., 1979.

5. Lerer M. J., Dillehay R. С., Sherer W. С. Similarity and attraction in social contexts — J. Pers. and Soc. Psychol., v. 5, N 4, 1967, p. 841—846

6. Bruner J. S., Tagiuri R. The perception of people. — In: Handbook of Social Psychology, v. 11, L., 1959

 

Поступила в редакцию 27.VIII 1982 г.