Вы находитесь на сайте журнала "Вопросы психологии" в девятнадцатилетнем ресурсе (1980-1998 гг.).  Заглавная страница ресурса... 

161

 

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ

 

ОТ СОЦИАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ К ПСИХОЛОГИИ ЛИЧНОСТИ

 

М. Г. ЯРОШЕВСКИЙ

Москва

 

Петровский А. В. Личность. Деятельность. Коллектив. — М.: Политиздат, 1982. — 255 с. — (Над чем работают, о чем спорят философы).

 

Конкретно-методологическую направленность своей книги автор определяет следующим образом: «Наша книга озаглавлена «Личность. Деятельность. Коллектив». Это название звучит как откровенная парафраза названия последней книги А.Н. Леонтьева «Деятельность. Сознание. Личность». И конечно же, данное сближение никак не является случайным. Автор вполне намеренно хотел подчеркнуть, в какой традиции выполнена работа, какую теоретическую линию она продолжает» (с. 213). Следуя указанной теоретической линии, книга А.В. Петровского вводит принципиально новую детерминанту в объяснение процесса выхода индивида на личностный уровень его жизнедеятельности. Предпосылкой же такого нововведения послужили социально-психологические искания автора.

Как известно, в противовес трактовке межличностных отношений сквозь призму принятых на Западе представлений о групповой динамике А. В. Петровский выдвинул положение о различных уровнях (стратах) развития малых человеческих общностей. Высший уровень складывается благодаря такой форме совместной деятельности образующих эту общность индивидов, которая является адекватной потребностям и каждого из них, и группы в целом, и макросоциальной структуры, в которую группа вписана. Общий историко-материалистический принцип, согласно которому субъект, изменяя посредством практических действий реальность, изменяется сам, распространяется на трансформации, которые испытывает группа благодаря своей деятельности. Общественно значимые задачи, цели и ценности этой деятельности превращают диффузную совокупность индивидов в сплоченный коллектив, взаимодействие членов которого приобретает качественно новые характеристики, выраженные в особых социально-психологических феноменах и процессах.

Модель «стратометрии» позволила, с одной стороны, понять выявленные в западной науке социально-психологические феномены (конформизм, фиксируемые социометрией предпочтения и выборы и др.) не как фикции, а как реальные эффекты взаимоотношений индивидов на определенном («поверхностном», «внедеятельностном») уровне, с другой — наметить пути эмпирически контролируемого анализа тех форм межличностных связей, которые складываются на разных уровнях развития группы. Данные, полученные в результате эмпирической разработки этой теоретической схемы, широко известны. Они прочно вошли в основной фонд социально-психологических знаний. Знакомя читателя с этими результатами, А.В. Петровский ставит в рецензируемой книге акцент на методологических предпосылках исследования проблемы «коллектив и личность», обнажает философскую подоплеку мифотворчества в социальной психологии и указывает на теоретическую «нагруженность» тех эмпирических процедур, которые психолог использует в своей повседневной работе.

Вместе с тем логика исследования побудила сделать новый важный шаг, а именно использовать концепцию деятельностного опосредствования межличностных отношений в качестве отправной для постижения природы индивидуального субъекта как реализатора этих отношений — конкретной человеческой личности.

Мы уже отмечали, что указанная концепция была вдохновлена идеей, выросшей на почве общей психологии (принципом деятельности как детерминанты процессов индивидуального сознания и формирования личности). Ныне она как бы вновь возвращается из социальной психологии в общую. Добытое в русле стратометрической схемы прилагается к раскрытию психологической «ипостаси» личности (ведь личность является объектом не только психологии, но также и других наук).

Социальная действительность, в которую изначально погружен человек и в которой он приобретает свою «личностность» (в отличие от его гено- и фенотипических свойств в качестве индивида), — весьма многоплановое явление. Особое значение для формирования личности имеют ее включения в круг непосредственно воздействующих на нее людей (тех, с кем его объединяют общие цели и ценности деятельности, в малую социальную общность — микросоциум). Конечно, недостаточно входить в микросоциум, чтобы стать личностью. Любой человек представляет собой интегральный компонент системы социальных взаимодействий. Различие в нем индивидного и личностного утрачивает смысл, если не конкретизируется своеобразие тех социальных факторов, которые определяют это различие. Сам микросоциум должен конституироваться таким образом, чтобы стать средой кристаллизации личностного начала в психологическом «устройстве» образующих его индивидов. Подобной средой и является коллектив

 

162

 

как высшая ступень развития социальной общности.

Обращение к коллективу как особой детерминанте психической жизни индивида и позволило автору перейти от глобального представления о том, что личность создается общественными отношениями, к выявлению того специфического «сгустка» этих отношений, который представлен в коллективе как образовании, обладающем особыми психологическими параметрами.

Стало быть, не любая общность людей превращает индивида в носителя личностных качеств. «...Именно в коллективе индивид, занимающий активную жизненную позицию, получает наилучшие возможности утвердить себя как личность в полном и лучшем значении этого слова» (с. 293). Мы видим, что изучение коллектива как особого уровня развития группы, где обнаженно выступают такие социально-психологические феномены, как самоопределение индивида в роли его члена, идентификация с этой группой и т. п., позволило преодолеть представление будто в личности нет ничего, кроме ее «бытия в себе», замкнутого «внутреннего пространства».

Идея о том, что человека следует понять как «фокус» пересечения множества межличностных отношений, выдвигалась в свое время неофрейдистами (в частности, Салливеном). Но ведь эти отношения неизменно мыслились «внедеятельностно» и потому лишались своей реальной плоти. Трактовка группы высшего уровня развития (коллектива) как предметно-деятельностного образования радикально меняет картину и позволяет считать индивида (при его рассмотрении в «пространстве межиндивидных связей») наделенным иным социальным бытием. Существенно новым является введение автором (исходя из работ В.А. Петровского) еще одного аспекта интерпретации личности — метаиндивидного, когда «она выступает в качестве идеальной представленности индивида в других людях, его инобытия в них, его персонализации» (с. 230). Тем самым намечается трактовка личностного уровня бытия человека еще под одним углом зрения с учетом факторов, характеризуемых автором как потребность и способность «быть личностью».

Это позволяет провести дифференциальный анализ различий между индивидным и личностным, проследить процесс формирования «личностного начала» в деятельности людей.

Книга А.В. Петровского подготовлена издательством политической литературы в известной серии «Над чем работают, о чем спорят философы». В то же время книга написана психологом и трактует психологические «материи». Это определяет ее двойную направленность, точнее — направленность на стимуляцию исследовательской практики в двух больших научных областях. Для философии ее значение вытекает уже из того, что методологические проблемы научного познания развертываются на реалиях, которые обычно находятся на периферии философской рефлексии. Известно, что эти проблемы большей частью соотносятся по традиции с развитием естествознания (главным образом — физики). Рассматриваемый же нами труд демонстрирует философам своеобразие и важность обращения к психологическим объектам, логика конкретно-научного, эмпирического исследования которых дает благодатную пищу для мировоззренческих раздумий. Что касается психологов, то потребность в методологическом осмыслении принципов, путей и перспектив их работы ныне, в ситуации стремительно нарастающей дифференциации знаний, конфронтации различных направлений, отставания теории от эмпирии остра как никогда. Труд А.В. Петровского устремлен на удовлетворение этой потребности применительно к области, которая со все большей определенностью перемещается в центр изучения психической регуляции поведения.

Предназначив свою книгу для серии, ставящей целью обсуждение дискуссионных проблем, А.В. Петровский не только освещает результаты уже добытого в русле разрабатываемого им направления, но и намечает контуры исследовательской программы, которую еще предстоит реализовать (с. 252), как бы приглашая читателя к анализу, выявлению пунктов, требующих углубленного изучения. К таким пунктам, по нашему мнению, относится вопрос о механизме, смысле и содержании «инобытия в другом» как особой потребности (и способности) личности.

Стремясь отстоять самобытность, уникальность бытия человеческой личности в мире в противовес установке на ее редукцию к системе стимул-реактивных отношений, ролевых функций, напряжений в «психологическом поле» и т. д., ряд западных авторов выдвинул в качестве сущностного признака личности особую «экзистенциальную» мотивацию, обозначаемую такими терминами, как «самоактуализация», «самореализация» и т.п. (А. Маслоу, Г. Оллпорт и др.).

Главной загадкой (и загвоздкой) в данном контексте остается вопрос о характере этого «само», синонимом которого на личностном уровне (в отличие от организменного и индивидного) является «я» (или «эго») в качестве особой детерминанты человеческого поведения. Хотя, как известно, накоплена большая литература о природе «я» как ядра личности (ее экзистенции), хотя предпринимались многочисленные попытки проникнуть в это ядро, отправляясь от фрейдизма (на почве которого возникла особая эго-психология), так называемой гуманистической психологии и других направлений, остается по существу нераскрытым, что же именно является системообразующим началом в великом множестве компонентов, порознь изучаемых многими психологами.

В борьбе за научное объяснение поведения и в противовес мифологическому представлению о сидящем за черепной коробкой бестелесном «гомункулюсе» как регуляторе телесных актов сложилось воззрение, согласно которому образ «я» формируется в онтогенезе путем интериоризации и синтеза ребенком образов его ближних, подчиняясь командам которых он научается ставить себя на их место и приобретает способность регулировать свое поведение самокомандами.

Заметим, что впервые такое объяснение генезиса «я» из системы межличностных отношений было предложено И.М. Сеченовым в полемике с теми, кто исповедовал индетерминистскую

 

163

 

концепцию личности, и изложено в статье «Кому и как разрабатывать психологию» (1874). Есть основания считать, что указанная сеченовская статья была известна во французских психологических кругах, где впоследствии зародилась идея переноса (интериоризации) внешних поведенческих отношений во «внутреннее квазипространство» индивида (подробнее об этом см. нашу работу: Сеченов и мировая психологическая мысль. — М., 1981). Сильная своей направленностью против индетерминизма, эта модель, однако, не могла объяснить активность личности, ее преобразовательное влияние на социальную среду, ее ценность в качестве особой психодетерминанты. Решить эту задачу невозможно, ограничиваясь принципом интериоризации, необходимо движение и в другом направлении — от «внутреннего» к «внешнему». Именно в этом направлении и разрабатывается А.В. Петровским гипотеза о «личности в других».

Но, чтобы «переместиться» в другого, человек должен быть «самостью», наделенной присущими только ему инвариантными атрибутами. В противном случае и «вкладывать» будет нечего. В то же время известно, что влияние одной личности на других предполагает активную позицию этих других, которая получает выражение не только в позитивном, но и негативном восприятии этого влияния, в своеобразном диалоге, дающем качественно новые эффекты. Изучение этих вопросов должно, по нашему мнению, предусматриваться новой исследовательской программой А.В. Петровского, развитие которой, будем надеяться, обогатит нашу психологию важными идеями и фактами, подобно тому как ее обогатила стратометрическая концепция автора.