Вы находитесь на сайте журнала "Вопросы психологии" в девятнадцатилетнем ресурсе (1980-1998 гг.).  Заглавная страница ресурса... 

113

 

ЯВЛЕНИЕ КОМПЕНСАТОРНОГО РАЗЛИЧЕНИЯ

 

 

Замысел исследования. В ряде работ К. В. Бардина было показано, что всю припороговую область целесообразно представлять в виде трех зон, плавно переходящих друг в друга: зоны неразличения, зоны сомнения и зоны различения [1], [2], [4], [5]. В этих же работах был достаточно подробно изучен переход между второй и третьей зонами, выявлена сопутствующая ему феноменология, в том числе характер работы наблюдателя. Переход же от зоны сомнения к

 

114

 

Рис. 1. Кривые различимости, полученные при работе по параметру громкости (заполненные кружки) и с использованием дополнительных сенсорных признаков (незаполненные кружки).

d' — принятый в современной психофизике индекс чувствительности, ∆S — величина межстимульной разницы. Остальные пояснения в тексте.

 

зоне неразличения оставался неисследованным. Правда, было известно, что при использовании метода средней ошибки наблюдатель может работать в зоне неразличения, используя моторику руки [6], [9], [18]. Но оставалось неясным, будет ли он способен работать в этой зоне, если использовать психофизический метод, исключающий такую возможность. Выяснить это и было основной задачей нашего исследования.

Методика. Для эксперимента был принят слуховой двухальтернативный вынужденный выбор. Испытуемый через головные телефоны ТДС-3 прослушивал две короткие тональные посылки и должен был решить, которая из них звучит громче. При этом одна из них, служившая стандартом, имела постоянный уровень в 70 дБ, а другая, служившая переменным стимулом, изменялась от серии к серии в пределах от 3 до 0,25 дБ ниже стандарта. Стандарт и переменный стимул в случайном порядке менялись местами от пробы к пробе. Вероятности предъявления их на первом или втором месте были одинаковы.

Длительность каждой посылки составляла 0,1 с, промежуток между ними 1,5 с, интервал ответа 5 с. Частота посылок все время составляла 1000 Гц. В качестве задающего прибора использовался звуковой генератор ГЗ-33 (позднее ГЗ-104), один и тот же для стандартного и переменного стимула. Оба стимула формировались в специальном устройстве по интенсивности, длительности, фронтам нарастания и спада. При этом интенсивность переменных стимулов задавалась внутренним аттенюатором устройства. Поскольку для формирования длительности, фронтов нарастания и спада стандарта и переменного стимула использовался один и тот же таймер и электронный ключ, постольку их физические характеристики были практически идентичными, за исключением одной, служившей параметром именно интенсивности.

Каждая проба состояла, таким образом, из двух сигналов. Пробы объединялись в блоки по 100 штук, после 1—2 блоков (обычно после двух) делался перерыв для отчета наблюдателя о своих впечатлениях. Здесь же наблюдатель узнавал, каков был процент правильных ответов в этих блоках.

Основной феномен. Эксперименты показали, что, по мере того как от опыта к опыту уменьшалась разница между сравниваемыми стимулами (∆S), достигая, наконец, значений, при которых было уже невозможно различать стимулы по громкости, наблюдатели начинали слышать в звуках новые, не замечавшиеся ими ранее качества и научились использовать их для различения стимулов. Звуки могли казаться им плотными или рыхлыми, гладкими или шероховатыми, матовыми или блестящими, острыми или притуплёнными, рваными или округлыми, звонкими или глухими, светлыми или темными, металлическими или деревянными, большими или малыми по площади либо по объему, укалывающими или нажимающими, жесткими или мягкими, прозрачными или замутненными и т. д. Иногда они представлялись подобными сильному или слабому удару, винтообразному или прямолинейному движению, проникновению на разную глубину, звучанию из-под какого-то покрытия или в отсутствие такового и т. п. (см.: К.В. Бардин [8]). Все эти и подобные им признаки, выявленные наблюдателем в слышимом звуке, мы именуем ниже дополнительными сенсорными признаками, или, для краткости, просто дополнительными признаками.

 

115

 

Рис. 2. Расположение в сенсорном пространстве множества впечатлений от стимулов S1 и S2, оправдывающее одномерную репрезентацию рассматриваемой ситуации.

Вверху кругами показаны множества в сенсорном пространстве, внизу приведена соответствующая этому расположению схема, восходящая к теории обнаружения сигнала. Здесь f(x/S1) и f(x/S2) — распределение впечатлений, вызванных стимулами S1 и S2 на сенсорной оси х.

 

По-видимому, эти характеристики в части случаев были синонимичны, но несомненно также, что они тем не менее описывали целый ряд разных сенсорных качеств, ибо наблюдатель мог характеризовать один и тот же звук сразу по нескольким таким признакам.

Эффективность различения по дополнительным сенсорным признакам. Переход наблюдателя к использованию этих признаков во всех случаях давал отчетливо выраженное улучшение различительной способности. Неразличимые по громкости величины ∆S становились различимыми, плохо различимые делались хорошо различимыми.

Насколько значительно могло улучшаться различение за счет использования дополнительных сенсорных признаков, наглядно видно на рис. 1. Здесь приведены данные, полученные у двух из испытуемых при различении стимулов по громкости и при использовании этих дополнительных признаков. Как видно из рисунка, различия между точками кривых, представленных на графике, могли быть высоко достоверны во всем диапазоне использованных величин ∆S (оценка производилась по критерию χ2). Правда, в большинстве случаев полученные различия достигали статистически достоверного уровня лишь при малых значениях ∆S (как видно на рис. 1 справа), однако случаев, когда использование дополнительных сенсорных признаков вообще не приводило бы к значимому улучшению различимости, в нашем исследовании не наблюдалось.

Возможный механизм улучшения различимости. Механизм обсуждаемого явления можно представить себе, привлекая, с одной стороны, представления о сенсорном процессе, восходящие к теории обнаружения сигнала (см., например, Д. Грин и Дж. Светс [20]), а с другой — представления о многомерности сенсорного пространства (Ю. М. Забродин [11], [12]). Пусть два сигнала, подлежащие различению (S1 и S2), продуцируют в сенсорном пространстве два множества ощущений, локализованных так, как это показано на рис. 2 (вверху). Этот случай хорошо описывается одномерной схемой, принятой в теории обнаружения сигнала (рис. 2 внизу). Однако если эти два множества локализованы несколько иначе, именно так, как показано на рис. 3, то они будут различаться не только по одному параметру х, как на рис. 2, но еще по какому-то параметру у. Из наших опытов следует, что число таких дополнительных параметров явно больше одного, но для простоты изложения нам достаточно одного из них. Тогда основной параметр х можно в нашем случае отождествить с громкостью, а дополнительный параметр у — с любым из перечисленных выше дополнительных сенсорных признаков. Теперь рассматриваемая ситуация может быть представлена в двух сенсорных осях — громкости (х) и этого дополнительного признака (у). Если рассматриваемые множества расположены так, как показано на рис. 3, А, то распределения на оси х мало пересекаются друг с другом, тогда как на оси у распределения имеют более значительную область пересечения: d'x > d'y. Различение сигналов по громкости не вызывает трудностей.

 

Рис. 3. Расположение в сенсорном пространстве множества впечатлений, требующее двумерной репрезентации рассматриваемой ситуации.

Здесь f(y/S1) и f(y/S2) — распределение впечатлений, вызванных стимулами S1 и S2 на сенсорной оси у. Остальные обозначения те же, что на рис. 2, А, Б, В — последовательное сближение распределений на оси у при уменьшении величины ∆S.

 

116

 

При уменьшении величины ∆S, естественно, происходит сближение множеств. Наши данные позволяют думать, что при этом область перекрытия по оси х увеличивается значительно быстрее, чем по оси у, во всяком случае в области малых значений ∆S. Тогда вполне можно представить себе, что с какого-то момента становится d'x d'y, а затем даже d'x < d'y (как на рис. 3, Б, В). Различение стимулов по параметру у станет легче, чем по х, и наблюдатель от работы по громкости перейдет к работе по дополнительному сенсорному признаку у. Так в наиболее общих чертах можно представить себе механизм рассмотренного явления.

Однако изложенных представлений еще недостаточно, чтобы обсуждать природу выявленных феноменов. Для этого нам необходимо рассмотреть еще некоторые из относящихся сюда экспериментальных фактов. Ниже мы переходим к их изложению.

Классификация дополнительных сенсорных признаков. При описании основного феномена рассматриваемые признаки были приведены без подразделения на какие-либо группы, так, как они первоначально выступили в исследовании. Дальнейшая работа, однако, показала, что их можно вполне определенно разбить по крайней мере на две группы — акустические и модально-неспецифические признаки. Те и другие отличаются по ряду своих характеристик.

1. Первые (акустические) выступают как свойства самого звучания. Они практически не поддаются вербализации: по словам одного из испытуемых, это все равно, что описывать краски слепому. Вторые (модально-неспецифические) как бы привносятся в звук со стороны. Они сравнительно легко вербализуются через ссылку на какие-то предметные свойства или ощущения другой модальности.

2. Первые не поддаются произвольной регуляции. Вторые можно вызвать или отключить по своему желанию.

3. Первые возникают и существуют только на малых величинах ∆S, вторые встречались также и на больших.

4. Связи между первыми и параметром громкости не существовало изначально. Требовалось время, чтобы наблюдатель установил ее в ходе работы. При этом установление такой связи наиболее эффективно шло на вполне определенных величинах ∆S (у каждого — своих). Напротив, как соотносятся с громкостью вторые — для наблюдателей было ясно с самого начала.

5. Первые обнаружили четкую связь с феноменом простого различения1. Они возникали только после появления простого различения, а когда наблюдатель устанавливал их связь с параметром громкости, случаи простого различения исчезали. Вторые могли появляться до простого различения, существовать вместе с ним и даже, хотя и очень редко, после него.

6. Первые не вызывали жалоб на трудность использования. После их появления они начинали сами «выпирать» в звучании. Что касается вторых, то работа с ними была довольно утомительна для наблюдателей. Поэтому, несмотря на их эффективность, к концу исследования случаи их использования становились редкими.

7. Группа акустических дополнительных признаков была немногочисленной: два, реже — один у наблюдателя. Группа модально-неспецифических признаков несравненно многочисленнее и разнообразнее.

Однако, несмотря на все отличия, дополнительные сенсорные признаки той и другой группы могли эффективно использоваться для различения стимулов.

Индивидуальные различия. Различия между наблюдателями, проявившиеся в опытах, были достаточно значительными. Наблюдатели различались:

а) по представленности двух групп дополнительных признаков. Если акустические признаки были у всех наблюдателей, то модально-неспецифические — примерно у половины;

б) по времени появления. У одних модально-неспецифические дополнительные признаки появились почти с самого начала опытов, у других заметно позже. Акустические дополнительные признаки хотя и появлялись у всех наблюдателей лишь спустя некоторое время после начала экспериментов, но это время было весьма различным;

в) по устойчивости. У одних наблюдателей дополнительные сенсорные признаки были постоянными, у других они могли на какое-то время исчезать или сменяться другими, снова всплывать и т. д. Сказанное касается преимущественно модально-неспецифических признаков. Акустические признаки, как правило, были достаточно устойчивыми;

г) по богатству модально-неспецифических признаков. У одних наблюдателей их набор был бедным, у других богатым и разнообразным;

д) по длительности сохранения. С тремя из наших наблюдателей опыты были повторены после полутора-двухгодичного перерыва. У одного набор дополнительных сенсорных признаков сохранился, незначительно обеднев, у другого — обеднел значительно, у третьего слышание этих признаков исчезло.

Учитывая все приведенные факты, мы можем приступить к обсуждению природы рассматриваемых признаков.

Природа дополнительных сенсорных признаков. Прежде всего перед нами встает вопрос, являются ли дополнительные сенсорные признаки заново формируемыми психическими свойствами, или же их появление представляет собой выработку умения испытуемого использовать имеющиеся у него, но не реализуемые в повседневной жизни возможности. Приведенные данные позволяют думать, что применительно к акустическим признакам речь должна идти о новом психическом свойстве, ранее у наблюдателей не имевшемся. В пользу этого говорит незнакомость для них новых ощущений и связанная с этим невозможность их

 

117

 

сколько-нибудь удовлетворительной вербализации; появление их лишь по прошествии достаточно длительного периода времени; характер связи с простым различением. Очевидно, простое различение соответствует периоду, когда наблюдатель уже начинает слышать дополнительные признаки, но еще не знает, как соотнести их с параметром громкости, в терминах которой он должен давать ответ. Когда соотношение данного признака с громкостью установлено, он уже может давать ответы в терминах «тише — громче», фактически различая звуки не по громкости, а по дополнительному признаку. С этого момента случаи простого различения должны исчезать, что и наблюдалось в действительности. Важно также наличие у всех наблюдателей некоторой предпочитаемой ими величины ∆S, на которой легче всего устанавливается соотношение между дополнительными сенсорными признаками и громкостью. Очевидно, в каждом случае это такая ∆S, при которой d'x d'y, и, следовательно, наблюдатель примерно одинаково успешно может различать звуки как по громкости, так и по дополнительным сенсорным признакам.

С точки зрения психофизики, все это, по-видимому, означает, что происходит формирование новой оси в сенсорном пространстве. Вначале величины вновь возникающих впечатлений образуют неупорядоченное множество. Затем они упорядочиваются — происходит формирование новой сенсорной оси. Наконец, происходит соотнесение новой оси с осью громкости. Первому этапу, по-видимому, соответствует простое различение. Последнему — ответы в терминах громкости при фактическом различении по дополнительному сенсорному признаку. Что же соответствует второму, промежуточному этапу? Внимательный анализ показал, что среди ответов, относимых к простому различению, можно выделить два случая. Первый из них характеризуется тем, что наблюдатель просто констатирует появление в звуках нового, неизвестного прежде качества и отмечает, что звуки перестают казаться одинаковыми («Сигналы чем-то отличаются... Хотя непонятно, чем именно. По громкости-то они равны. По высоте и длительности тоже. Даже не знаю..—из показаний наблюдателя). Второй случай характерен тем, что испытуемый может отметить в звуках большую или меньшую степень присутствия этого качества и соответственно большую или меньшую разницу между звуками, хотя и не в состоянии выразить эту разницу в терминах громкости («Звуки четко отличаются. В них есть что-то, которое бывает разным: то одним, то другим. И я могу очень четко различать звуки по этому «что-то». Но с громкостью пока это «что-то» не знаю, как соотнести»). Можно думать, что первый из этих случаев соответствует этапу аморфного множества, второй — этапу упорядочения сенсорной оси. Таким образом, предположение, что переход к работе по акустическим признакам означает формирование новых осей в сенсорном пространстве, получает подтверждение в наблюдавшейся феноменологии. Сформировавшиеся сенсорные оси являются достаточно устойчивыми образованиями. Так, оказалось, что они не подвержены воздействию такого фактора, как ансамбль сигналов. Известно, что стимулы припороговой области могут быть различимыми для наблюдателя, когда они включены в ансамбль слабых сигналов, и сделаться неразличимыми, если их включить в ансамбль сильных сигналов — (см. [3]). Исходя из этого, можно было думать, что при использовании метода констант, где большие и малые величины ∆S чередуются в случайном порядке, действие дополнительных сенсорных признаков исчезнет или во всяком случае окажется сильно ослабленным. Эксперимент не подтвердил этого предположения, что лишний раз говорит об устойчивости рассматриваемого новообразования.

Обратимся теперь к группе модально-неспецифических дополнительных признаков. Тот факт, что они были не у всех испытуемых и что их появлению не предшествовал длительный период формирования (как было у акустических признаков), говорит о том, что в этом случае мы, вероятно, имеем дело с использованием ранее сложившихся образований. У кого-то из наблюдателей они были к началу опытов, и тогда они быстро включались в работу, у кого-то их к этому моменту не было, и тогда их формирования в ходе эксперимента уже не происходило. Какова же природа этих образований?

Ряд характеристик рассматриваемых дополнительных сенсорных признаков, таких, как произвольность использования, возникновение на любых величинах AS, отсутствие связи с простым различением, указывают на известное сходство их с опосредованными приемами, к которым наблюдатели прибегают, работая в условиях дефицита сенсорной информации. Подобные приемы, основанные на кинестезии руки, были хорошо изучены при исследовании метода средней ошибки, о чем упоминалось выше. В рассматриваемых сейчас опытах опосредующие приемы также встречались: наблюдатели мысленно рисовали «пики» разной высоты, стрелки, направленные вверх и вниз, пытались наклонять тело на разную величину и т. д. Однако эти и подобные им попытки не были эффективны в условиях наших опытов. Уже поэтому, несмотря на отмеченное сходство, отождествлять модально-неспецифические дополнительные признаки, дающие в опытах значительный эффект, с опосредующими приемами, мы не можем. С самим звучанием эти приемы не имеют ничего общего, тогда как модально-неспецифические признаки наблюдатели единодушно относили к качествам звучания.

Те характеристики рассматриваемых дополнительных признаков, которые приводились в начале статьи, и факт сравнительно легкой вербализации этих признаков с помощью ссылки на какие-то предметные свойства или ощущения другой модальности позволяют предположить, что в данном случае мы имеем дело с вовлечением в сенсорный процесс более высоких психических уровней — представлений, воображения, ассоциаций, прошлого опыта и т. д. В связи с этим вспоминается указание Б.Ф. Ломова, что «психические явления по существу своему многомерны» [16; 41]. Автор подразумевал под этим многоаспектность, многоуровневость этих явлений, наличие в них целого ряда свойств и сторон, каждая из которых

 

118

 

может стать предметом изучения отдельной науки или научного направления. Можно думать, что такое сложное явление, включающее в себя элементы разных психических уровней, это модально-неспецифические дополнительные сенсорные признаки.

Прибегая к образному сравнению, можно сказать, что акустические дополнительные признаки обнаруживают свойство многомерности при горизонтальном срезе; оно выступает на сенсорном уровне и состоит в формировании новых осей в сенсорном пространстве. Тогда модально-неспецифические дополнительные признаки нужно считать проявлением свойства многомерности при вертикальном срезе, проходящем через несколько психических уровней. Можно предположить также, что модально-неспецифические признаки связаны с проявлением такого свойства, как интермодальная общность ощущений, в разной степени присущего разным лицам. Этой теме посвящена обширная литература, начиная с прежних работ Э. Хорнбостеля [21], [22] и кончая современными работами Л. Маркса [23]. Из отечественных исследований последнего времени здесь целесообразно отметить работу Р.Г. Натадзе [17].

Некоторые гипотезы. Основанием для построения гипотез может служить еще один интересный экспериментальный факт. У лиц, владеющих приемами аутогенной тренировки, пребывание в нейтральном аутогенном состоянии приводит к повышению сенсорной чувствительности. Это известно и по литературным данным, и по результатам выполненного эксперимента. Однако когда наши наблюдатели, ранее работавшие на акустических дополнительных признаках, были обучены и освоили аутогенную тренировку, то ожидаемого улучшения результатов не произошло. Складывалось впечатление, что их резервные возможности были исчерпаны ранее, на этапе освоения дополнительных сенсорных признаков. В таком случае, вероятно, можно предположительно говорить о существовании некоторого сенсорного резерва, который может быть реализован разными способами — приемами аутотренинга или использованием дополнительных сенсорных признаков. Но что представляет собой область сенсорного резерва? С известным приближением ее можно отождествить с областью, лежащей между кривыми различимости по громкости и различимости по дополнительным признакам (см. рис. 1). И здесь наше внимание привлекает последняя кривая. Нетрудно видеть, что при экстраполяции ее продолжение пойдет в нулевую точку координат. Такое положение кривой различимости по дополнительным сенсорным признакам было крайним из зафиксированных в опыте. Кривые, лежащие правее, встречались достаточно часто; кривых, лежащих левее, не было получено. Допустима поэтому мысль, что такое положение является предельным для смещения кривых различимости за счет использования дополнительных сенсорных признаков. Но кривая, проходящая через ноль координат, соответствует теории о непрерывном строении сенсорного ряда, тогда как кривая, проходящая через какую-то иную точку на оси абсцисс, — теории о его дискретном строении (см. К.В. Бардин [7]). Поэтому возможно предположение, что свойство дискретности обнаруживается в эксперименте тогда, когда наблюдатель работает строго по заданному ему основному сенсорному параметру, свойство непрерывности — когда он начинает использовать многомерность сенсорного пространства (или в более широком смысле — многомерность, как ее понимает Б.Ф. Ломов, см. выше).

Мысль о том, что дискретность и непрерывность являются не взаимоисключающими принципами, а лишь двумя крайними режимами работы сенсорной системы, была теоретически развита Ю.М. Забродиным [10], [11]. Но как происходит переключение с одного режима на другой, каковы участвующие в этом конкретные психологические механизмы, еще предстояло выяснить. Ю.А. Индлин [13], [14], [15] сумел показать, что тот или иной режим может зависеть от физической организации стимульной ситуации. Если цепочка высказанных гипотез справедлива, то наши данные показывают еще один возможный вариант получения данных, соответствующих теории дискретности, или теории непрерывности, на этот раз в зависимости от способа работы наблюдателя.

Выводы. Показано, что при невозможности различать стимулы по параметру громкости наблюдатель может выработать у себя способность к различению их по субъективным дополнительным признакам. Показано, что эффективность различения при этом существенно улучшается, достигая статистически значимого уровня по сравнению с различением по громкости. Сопоставляя все это с известной ранее способностью наблюдателя использовать опосредствованные приемы для работы в зоне неразличения при применении метода средней ошибки, можно заключить, что для наблюдателя возможна работа в этой зоне, если он сумеет построить ее по компенсаторному принципу. Полученный в нашем исследовании феномен можно назвать вторичной различимостью, или, лучше, компенсаторной различимостью. Такой термин подчеркивает, с одной стороны, существо явления: речь идет именно о формировании способности наблюдателя различать сигналы, воспринимая их как разные, а не о каких-то внешне сходных явлениях вроде выработки языка для описания ранее вербально недифференцируемых впечатлений, или повышения числа верных ответов за счет рационализации стратегии угадывания и т. п. С другой стороны, он подчеркивает функцию такого различения — компенсаторную, а тем самым главное условие его формирования — появление перед наблюдателем необходимости работать с сигналами, относящимися к зоне неразличения по заданному сенсорному параметру.

 

1. Бардин К. В. Зависимость порогов различения от способов действия испытуемых. — Вопросы психологии, 1962, № 2, с. 115—128.

2. Бардин К. В. Область латентных сомнений в пороговых измерениях — Новые исследования в педагогических науках. М., 1966, т. VIII, с. 139—146.

3. Бардин К. В. Настройка анализаторов и ее возможные механизмы. — Вопросы психологии, 1968, № 2, с. 15—22.

 

119

 

4. Бардин К. В. Сравнение двух индикаторов восприятия: времени реакции и правильности ответа. — "Studia psychologica" (Bratislava). 1968, X, № 3, с. 214—220.

5. Бардин К. В. Структура припороговой области. — Вопросы психологии, 1969, № 4, с. 34—43.

6. Бардин К. В. Метод средней ошибки. — В кн. Проблемы психофизики / Под ред. Б. Ф. Ломова. М., 1974, с. 107—148.

7. Бардин К. В. Проблема порогов чувствительности и психофизические методы. — М., 1976. — 395 с.

8. Бардин К. В. Работа наблюдателя в припороговой области. — Психологический журнал, 1982, № 3, с. 52—59.

9. Бардин К. В., Михалевская М. Б., Скотникова И. Г. Сравнительный анализ психофизических методов средней ошибки и вынужденного выбора. — Психологический журнал, 1980, № 2, с. 99—110.

10. Забродин Ю. М. Исследование проблемы обнаружения слабых сигналов: Канд. дис. — Л., 1970.

11. Забродин Ю. М. Введение в общую теорию сенсорной чувствительности. — В кн.: Психофизические исследования. М., 1977, с. 31 — 125.

12. Забродин Ю. М., Лебедев А. Н. Психофизиология и психофизика. М., 1977. 288 с.

13. Индлин Ю. А. Об абсолютном пороге в психоакустике: — Вопросы психологии, 1982, № 3, с. 108—112.

14. Индлин Ю. А. О дифференциальном пороге в психоакустике. — Психологический журнал (в печати).

15. Индлин Ю. А. Слуховое обнаружение сигнала на фоне непрерывного шума. — Акустический журнал (в печати).

16. Ломов Б. Ф. О системном подходе в психологии. — Вопросы психологии, 1975, № 2, с. 31—45.

17. Натадзе Р. Г. К вопросу о психологической природе интермодальной общности ощущений.— Вопросы психологии, 1979, №6, с. 49—57.

18. Скотникова И. Г. Зависимость психофизических показателей от организации деятельности испытуемых. — В кн.: Доклады Всесоюзной конференции «Развитие эргономики в системе дизайна». Боржоми, 1979, с. 311—319.

19. Теплов Б. М., Борисова М. Н. Чувствительность к различению и сенсорная память. — Вопросы психологии, 1957, № 1, с. 61—77.

20. Green D., Swets J. Signal detection theory and psychophysics. N.—Y.: Wiley, 1966. 455 p.

21. Hornbostel E. Die Einheit der Sinne.— Melos, Zeitschrift fur Musik, 1925. N 4, S. 290—297.

22. Hornbostel E. Geruchsheligkeit. — Pflugers Archiv fur Gesamte Physiologie, 1931, N 227, S. 517—538.

23. Marks L. Unity of the senses. N.—Y.: Academic Press, 1978. 290 p.

 

Поступила в редакцию 9.IX. 1982 г.



1 Напомним, что простым различением Б.М. Теплов и М.Н. Борисова [19] предложили называть явление, состоящее в том, что испытуемый воспринимает сравниваемые стимулы как различные, но в то же время не может уловить направление этого различия, т. е. сказать, какой громче — какой тише, какой выше — какой ниже и т. д.