172
ВОСПРИЯТИЕ МУЗЫКИ ЧЕЛОВЕКОМ
Я. РОСС
Таллин
22—24
ноября 1982 г. в Таллине в Институте языка и
литературы АН Эстонской ССР проходил симпозиум «Общие аспекты обработки
лингвистической и музыкальной информации человеком и машиной».
С двумя пленарными докладами выступил Э. Тарасти (Ювяскюля,
Финляндия). Он говорил главным образом о применении некоторых семиотических
моделей для описания музыкальных явлений как целостного текста. Наибольшее
внимание Э. Тарасти уделил учению советского
музыковеда Б. Асафьева (книга которого «Музыкальная форма как процесс»
появилась в 1976 г. в английском переводе) об интонации как основном
музыкальном элементе, а также правилам «логики изменений» современного видного
финского философа Г.Г. фон Вригта. Затем докладчик
остановился на современном состоянии музыкальной семиотики. Здесь он выделил
два направления — структуралистские и иконические
теории и на первый план выдвинул труды Пирса и Греймаса
как попытку синтеза этих двух направлений.
На секции «Восприятие и обработка музыкальной информации» были
заслушаны три доклада. А. Беляева, В. Носуленко и Ю. Забродин (Москва) рассказали о своем экспериментальном
исследовании психических процессов через вербальную коммуникацию, исходным
материалом в котором были даваемые испытуемыми описания визуальных и звуковых
стимулов (в частности, слушатели должны были описать различия при
воспроизведении моно- и стереомузыки).
Ж. Шошина и Ю. Ильченко (Тбилиси)
проанализировали различия в рисунках, сделанных психически больными и здоровыми
людьми под музыку. Доклад иллюстрировался многочисленными слайдами. Была
установлена связь между рисунками и психическим состоянием человека. Результаты
опыта могут быть использованы в лечении и диагностике.
В своем пленарном докладе А. Хоутсма (Эйндховен, Нидерланды)
рассмотрел результаты эксперимента по восприятию основного тона. Известно, что
в каждом звуке естественного происхождения одновременно имеется много различных
«чистых» частот колебаний (синусоид). В одном случае слух человека редуцирует
такой спектр частот в один звук определенной высоты — в основной тон (где, как
показывают многие эксперименты, соответствующая основному тону
частота колебания может на самом деле отсутствовать); в другом случае этот
спектр воспринимается как шум. Хоутсма описал условия,
при которых становится возможным восприятие основного тона.
Заседание секции физиологии и психоакустики
открыл А.Р. Терепинг
(Таллин). Как известно, интерауральный фазовый
сдвиг является одним из параметров акустического сигнала, по которому человек локализует
источники звука в пространстве. По данным Терепинга, интерауральная фазовая чувствительность примерно у 25 %
людей ограничена узким диапазоном частот (около 500 Гц). Фазовая
чувствительность, с одной стороны, связана с особенностями периферийной слуховой
системы (базилярной мембраны) и с другой стороны, с развитостью музыкальных
способностей человека (среди людей, активно занимающихся музыкой, фазовая
нечувствительность, или интерауральная фазовая аномалия,
встречается лишь у 5 %).
Я. Альтман, С. Вайтулевич и Л. Котеленко (Ленинград)
представили результаты исследования поведения отдельных нервных клеток
центральной слуховой системы. Оказалось существенным то, что некоторые
параметры, характеризующие структуру акустических стимулов
как во времени, так и в пространстве, остаются закодированными в импульсной
активности нейрона достаточно длительное время (до секунд) после реального
прекращения действия стимула.
В докладе В. Каменского (Москва)
и Я Росса (Таллин) проверялась
адекватность двух моделей восприятия консонанса с помощью техники многомерного
шкалирования. Результаты показали, что для профессиональных музыкантов
первичной является впервые предложенная Рамо синтетическая модель, в которой
восприятие консонанса рассматривается как частный случай восприятия высоты
звука. К этой тематике тесно примыкал второй пленарный доклад А. Хоутсма. Он
продемонстрировал один синтезированный в ЭВМ хорал Баха, в котором были
искусственно нарушены: в первом случае — частотные отношения между ступенями
лада, во втором — частотная структура отдельных звуков и, наконец, в третьем —
одновременно и то, и другое. Таким образом, слушатель непосредственно получил
возможность оценить значение синтетической (Рамо) и аналитической (Гельмгольц)
концепций восприятия консонанса в музыкальном контексте. Затем Хоутсма попытался пояснить, каким образом слух человека
«догадывается», что, например, при нажатии на рояле двух клавиш мы имеем дело с
двумя (не одним) звуками. Очевидно, что наряду с темпоральной
(безусловно, первичной) информацией кое-что закодировано и в частотной
структуре звука.
Работа симпозиума протекала, кроме того, еще на двух секциях —
статистических методов, а также семантики и поэтики. О докладах, сделанных на этих секциях, см. сб. тезисов данного симпозиума: Symposium on common aspects of processing of
linguistic and musical data (summaries). —