118

 

О МЕХАНИЗМЕ ЗВУКОВЫСОТНОГО СЛУХА

 

А. М. ЗАЛЬЦМАН

 

Слуховое восприятие человека и высших животных обеспечивает множество необходимых в их жизнедеятельности функций отражения звуков. К их числу относятся пространственная локализация источника звука, константное и аконстантное восприятие громкости звука, выделение нужного звука из звукового окружения, опознание и т. п. Уже в силу того что слух формируется в деятельности и для деятельности, опосредствуя достижение ее многообразных целей при практически не повторяющихся условиях восприятия, на всех стадиях своего генезиса он обеспечивает множество необходимых в деятельности результатов восприятия и их гибкую смену в зависимости и в соответствии с ее целями и задачами. Поэтому даже на начальных стадиях генеза слуховая система является аппаратом полифункционального восприятия звуков.

При таком понимании слуховой системы можно представить две непротиворечивых логики ее работы:

а) в генезе восприятия по мере необходимости формируется ряд специализированных механизмов, каждый из которых обеспечивает свою функцию: пространственную локализацию, выделение одного из звуков, звуковысотное различение и т. д. Одновременно формируется и некоторый общий, интегративный механизм, осуществляющий оперативное управление этими механизмами и обеспечивающий тем самым получение результатов восприятия в зависимости и в соответствии с целями и задачами деятельности;

б) формирующаяся в филогенезе слуховая система в силу присущих ей принципов строения и функционирования обеспечивает возможность получения любых доступных слуховому восприятию результатов и их гибкую

 

119

 

смену. В онтогенезе восприятия эти возможности реализуются неодинаково: в зависимости от особенностей деятельности индивида (интересов, профессиональной ориентации и т. д.) формируются функциональные системы, реализующие те или иные возможности слуховой системы.

Первое из названных представлений соотносимо с традиционными исследованиями слуха, в которых изучаются зависимости отдельных слуховых явлений от условий восприятия, а также реализующие эти зависимости и само явление механизмы [6].

Второе представление положено в основу наших исследований слухового восприятия [5], [6], которые конкретизируют разрабатываемые лабораторией психологии восприятия НИИ общей и педагогической психологии АПН СССР под руководством А. И. Миракяна теоретические положения о полифункциональной природе восприятия и его механизмах.

В наших исследованиях было показано, что слуховому восприятию присущ эффект уменьшения громкости нефиксированного звука1. При фиксации дальнего звука эффект уменьшения обеспечивает закономерное проявление константного, а при фиксации ближнего звука — аконстантного восприятия дальнего звука. Этот же эффект способствует восприятию фиксируемого звука как выделенного среди других звуков и, совместно с присущей слуху вариативностью результатов восприятия, способствует пространственной локализации звука. Таким образом, в названных исследованиях эффект уменьшения громкости нефиксированного звука выступил в качестве одного из механизмов полифункциональности слухового восприятия.

Понимание эффекта уменьшения как полифункционального по своей природе механизма слухового восприятия означает, что кроме перечисленных, названный эффект обеспечивает и множество других слуховых функций. К их числу относится также комплекс функций, объединяемых понятием «звуковысотный слух».

Настоящее исследование было направлено на проверку и конкретизацию этой гипотезы.

Среди работ по звуковысотному слуху особое место занимает цикл экспериментальных исследований [3], [4], [8], [10], проведенный под руководством А. Н. Леонтьева в конце 50-х гг. Эти исследования получили широкую известность в психологии, так как по их результатам были обоснованы оригинальная концепция звуковысотного (музыкального) слуха и метод его формирования, а также сделаны общетеоретические выводы о принципиальной структуре чувственного отражения [7].

В экспериментах А. Н. Леонтьева с сотрудниками [3], [4] испытуемый сравнивал по высоте основного тона синтезированный музыкальный звук, напоминающий гласный звук «и», с неизменным по частоте и интенсивности тональным звуком, напоминающим гласный звук «у». Измерялся порог различения высоты методом постоянных раздражителей. Этому опыту предшествовало измерение звуковысотного порога для тональных звуков (I опыт). В ходе объяснения задачи испытуемому в начале II опыта проводился ряд предъявлений первого звука с измененными тембровыми составляющими при неизменном основном тоне и с измененной частотой основного тона при неизменных тембровых составляющих.

При анализе данных сопоставлялись величины порогов для однотембровых (I опыт) и разнотембровых звуков (II опыт). Если во II опыте пороги оказывались значительно выше, чем в I опыте, констатировалась неразвитость звуковысотного слуха.

Испытуемые с неразвитым слухом участвовали затем в специальных опытах по тренировке звуковысотного слуха, после чего у них повторно измерялся порог различения высоты для разнотембровых звуков (III опыт). Если пороги в III опыте значительно уменьшались по сравнению со II опытом, констатировалось, что в процессе тренировки сформировался механизм звуковысотного слуха, действием которого и объяснялось улучшение звуковысотной чувствительности.

Тренировка испытуемых была направлена на точное воспроизведение голосом высоты основного тона предъявляемого звука. Испытуемые, которые обучились правильному интонированию высоты основного тона тембрового звука и высоты тонального звука, могли сравнительно точно дифференцировать эти звуки по высоте в III опыте, если они пропевали или настраивались на пропевание предъявляемых звуков. Эти результаты дали возможность А. Н. Леонтьеву с соавторами обосновать следующее положение: сравнивая звуки, человек ощущает различие в их высоте за счет изменения кинестетической сигнализации голосового тракта, который настраивается сначала на воспроизведение первого, затем второго звука.

В одном из экспериментов обсуждаемого исследования была предпринята попытка сформировать звуковысотную чувствительность, не прибегая к вокализации звуков, на основе «сенсорной» тренировки [11]. Чтобы понять отрицательный результат этого эксперимента, необходимо более подробно остановиться на анализе задачи звуковысотного различения музыкальных звуков.

Задача различения музыкальных звуков по высоте основного тона безусловно отличается от задачи различения высоты тональных звуков, для которой имеется сформировавшийся в эволюции слуховой системы механизм непосредственного различения высоты. Это отличие А. Н. Леонтьев видит в том, что в первом случае необходимо сравнивать звуки «только по их основной частоте, отвлекаясь от их спектрального состава» [7; 190]. Действительно, специфической особенностью задачи различения разнотембровых звуков по высоте, основного тона является абстрагирование основного тона из воспринимаемого звука

 

120

 

звука. Такое абстрагирование при интонировании музыкального звука может осуществляться с помощью проприоцептивной кинестетической сигнализации от голосового тракта, по «настройке горла». Поэтому «моторная» тренировка, при которой испытуемого учили точно воспроизводить голосом высоту основного тона, оказалась адекватной задаче различения разнотембровых звуков по высоте основного тона.

Иное дело с «сенсорной» тренировкой, применявшейся в [11]. В этом эксперименте испытуемый должен был определять, какой из пропеваемых экспериментатором звуков «у» или «и» — выше. Испытуемому сообщали, правильно или неправильно он произвел сравнение. Такая деятельность не требовала от испытуемого обязательного абстрагирования основного тона. Чтобы успешно различать звуки по высоте, ему достаточно было выделять некоторый тембровый признак этих звуков. Именно так, как отмечается в [11], и действовали испытуемые. Поэтому, когда испытуемый ставился в условия сравнения синтезированных звуков по высоте основного тона, его умение дифференцировать пропевавшиеся ранее звуки по высоте оказывалось неадекватным этой новой задаче, для решения которой необходимо было другое умение — абстрагировать основной тон тембрового звука.

Из сказанного ясно, что существенной и необходимой частью процесса различения разнотембровых звуков по высоте основного тона является абстрагирование основного тона от тембровых составляющих. Поэтому формирование такой различительной способности означает, в первую очередь, выработку умения абстрагировать основной тон тембрового звука.

Умение абстрагировать основной тон, по нашей гипотезе, может быть сформировано на основе эффекта уменьшения громкости нефиксированного звука. Трудность здесь заключается в том, что обычно сложный музыкальный звук воспринимается как своеобразное единство, без различения в нем основного тона и тембровых составляющих. Для «включения» же эффекта уменьшения в процесс формирования умения абстрагировать основной тон необходимо, чтобы основной тон и тембровые составляющие воспринимались как одновременные, но относительно независимые звуки.

Чтобы понять, как можно преодолеть указанную трудность, остановимся несколько подробней на сущности эффекта уменьшения громкости нефиксированного звука. Ранее было показано, что при восприятии двух одновременных звуков важнейшей предпосылкой возникновения эффекта уменьшения является неоднородность акустического поля у барабанных перепонок слушателя, создающаяся в силу пространственно-акустической неоднородности его головы и ушных раковин [5]. Эта зависимость объясняется тем, что звуковая волна, генерируемая источником звука, представлена в поле у барабанной перепонки в виде множества сосуществующих волн, различающихся по своим пространственно-интенcивностным характеристикам. Тем самым создаются условия для настройки слуховой системы на отражение любых из сосуществующих пространственно-интенсивностных отношений между звуками. Поскольку фиксация одного из звуков представляет собой настройку слуховой системы на преимущественное отражение тех из сосуществующих отношений, в которых соотношение интенсивностей фиксированного и нефиксированного звука максимально, она с необходимостью приводит к своеобразному переструктурированию феноменального поля: фиксируемый звук оказывается наиболее отчетливым, выделенным на фоне нефиксированного. Такое переструктурирование и представляет собой сущность эффекта уменьшения громкости нефиксированного звука [5].

В приведенном описании отчетливо вырисовывается логика возникновения эффекта уменьшения. Она заключается в том, что присущая системе отражения звука пространственно-акустическая неоднородность2 предопределяет сосуществование в этой системе множества отражений одного и того же звука и множества отношений между этими отражениями и отражениями других звуков. Когда какое-либо из этих отражений фиксируется, то оно становится доминирующим в феноменальном поле, определяя его структуру. В этой логике перцептивное абстрагирование основного тона музыкального звука можно представить себе следующим образом.

Присущая основной (базилярной) мембране внутреннего уха пространственно-акустическая неоднородность, выражающаяся в различном местоположении максимума амплитуды ее колебания для разных частотных составляющих звука, предопределяет сосуществование в слуховой системе множества отражений музыкального звука, различающихся степенью доминирования той или иной его частотной составляющей. Так, по данным нейрофизиологических исследований, частотная избирательность прослеживается на всех уровнях слухового анализатора — от слухового нерва до нейронов проекционных зон слуховой коры [1], [2], [9]. Поэтому при фиксации тех отражений, в которых доминирует основной тон, в силу эффекта уменьшения нефиксированного звука он будет восприниматься выделенным на фоне тембровых составляющих.

Поскольку в жизнедеятельности человека важнейшее значение имеет восприятие изменений в окружающей обстановке и такие изменения обычно связаны с изменением характера воспринимаемых звуков, можно предположить, что при изменении частотной или интенсивностной характеристики основного тона он должен становиться доминирующим в восприятии. Возникновение такого феномена может быть обусловлено тем, что при изменении основного тона непроизвольно фиксируются преимущественно те отражения звука, в которых соотношение интенсивностей основного тона и тембровых составляющих максимально

 

121

 

Такая фиксация, вероятно, не может быть устойчивой — эффект новизны, лежащий в ее основе, должен угасать. Поэтому для систематического перцептивного выделения основного тона необходимо выработать умение фиксировать его произвольно. Непроизвольные же акты фиксации можно использовать для создания условий, необходимых для выработки такого умения.

Теперь мы можем сформулировать задачу экспериментальной части настоящей работы: проверить, можно ли на основе эффекта уменьшения громкости нефиксированного звука сформировать умение абстрагировать основной тон музыкального звука и тем самым обеспечить тонкую дифференцировку разнотембровых звуков по высоте основного тона.

Такая проверка осуществлялась в излагаемом ниже эксперименте, аналогичном обсуждавшимся экспериментам А. Н. Леонтьева с сотрудниками. Однако в нашем эксперименте применялся иной способ тренировки звуковысотной чувствительности — способ, направленный на выработку умения использовать эффект уменьшения громкости нефиксированного звука для перцептивного абстрагирования основного тона музыкального звука.

Методика эксперимента. Основная серия состояла из двух «опорных» опытов, в которых определялись параметры звуковысотной чувствительности для однотембровых звуков (I опыт) и разнотембровых звуков (II опыт), тренировки и повторного измерения параметров чувствительности для разнотембровых звуков (III опыт).

Испытуемыми были 14 студентов немузыкальных вузов в возрасте от 18 до 25 лет.

Контрольная серия проводилась после основной серии с теми же испытуемыми. Она состояла из двух опытов, аналогичных «опорным» опытам основной серии.

В наших экспериментах музыкальный звук, напоминающий гласный «и», синтезировался с помощью трех звукогенераторов типа ГЗ-33. Он состоял из трех тональных составляющих: основного тона и двух высокочастотных составляющих. В основной серии средняя частота основного тона составляла 400 Гц. Частоты тембровых составляющих были равны 2000 Гц и 3200 Гц соответственно. В контрольной серии средняя частота основного тона составляла 250 Гц, а частоты тембровых составляющих были равны 1500 Гц и 2000 Гц. Интенсивности тембровых составляющих были уравнены с интенсивностью основного тона. Общая интенсивность звука у головы испытуемого составляла 70 Дб. Такую же интенсивность имел и сравниваемый звук, напоминающий звук «у». Он представлял собой чистый тональный звук, получаемый с четвертого звукогенератора ГЗ-33. В основной серии его частота равнялась 400 Гц, в контрольной — 250 Гц.

Звуки предъявлялись через громкоговоритель, установленный против испытуемого на уровне его головы на расстоянии 1,5 м от нее. Вторым звуком пары всегда был тональный звук. Время предъявления каждого звука составляло 1 с, интервал между звуками пары равнялся 0,5 с, интервал между смежными парами — 5 с.

Переменным параметром была частота основного тона тембрового звука (II и III опыты) или частота первого звука (I опыт).

В I опыте основной серии в качестве первого звука пары предъявлялся тональный звук. В разных предъявлениях его частота имела одно из следующих значений: 380, 390 395, 400, 405, 410 или 420 Гц.

II опыт проводился сразу же вслед за I опытом, в том же экспериментальном сеансе. Испытуемому вначале 5 раз предъявляли тембровый звук и сообщали, что этот звук состоит из основного тона, аналогичного только что предъявлявшимся звукам, и высокочастотных составляющих, которые придают звуку резкость и звонкость. Необходимо сравнивать этот звук с тональным звуком по высоте основного тона. Затем испытуемому предлагали послушать тембровый звук 1) когда основной тон остается неизменным, а изменяются тембровые составляющие, и 2) когда тембровые составляющие остаются неизменными, а изменяется высота основного тона. Сразу же после этого начиналась программа измерения звуковысотной чувствительности. В разных предъявлениях частота основного тона первого звука имела следующие значения: 300, 320, 340, 360 380 390, 395, 405, 410, 420 и 440 Гц.

С испытуемыми, у которых показатели звуковысотного различения во II опыте по сравнению с I опытом существенно ухудшились, проводилась тренировка. Она заключалась в следующем.

Испытуемого просили слушать тембровый звук и определять, есть ли в очередном предъявленном звуке основной тон. В последовательных предъявлениях интенсивность основного тона принимала значения от 0 до исходного уровня. В условиях этой задачи у испытуемых довольно быстро — от единичных предъявлений до нескольких десятков предъявлений (по времени в течение нескольких минут) — наступало своеобразное изменение поля восприятия: основной тон и тембровые составляющие начинали восприниматься как два одновременных и относительно независимых звука. Когда это явление отчетливо сознавалось испытуемым, его просили волевым усилием концентрировать свое внимание на основном тоне, напряженно вслушиваться в него. Если испытуемому удавалось таким образом фиксировать основной тон, наступало следующее изменение поля восприятия: даже при очень низкой интенсивности основного тона — в 25—50 раз меньшей интенсивности тембровых составляющих — основной тон воспринимался как более отчетливый и громкий звук, выступающий вперед, а тембровые составляющие «уходили в фон». Испытуемым, у которых этот феномен не наблюдался, сообщалось, что они могут контролировать правильность требуемой инструкцией фиксации: если основной тон фиксируется, то он становится более отчетливым и громким, чем тембровые составляющие. Обычно такое разъяснение приводило к ожидаемому феномену сначала не во всех предъявлениях, однако при стимуляции испытуемого к возможно более интенсивной концентрации на основном тоне 10—30-минутная тренировка приводила к выработке требуемого способа восприятия. Затем испытуемого просили удерживать фиксацию

 

122

 

основного тона в течение всего периода предъявления звука и даже после его прекращения. У многих испытуемых основной тон «продолжал звучать» даже после выключения звука. Тренировка заканчивалась проведением 10 неучитываемых проб на сравнение высоты разнотембровых звуков.

III опыт проводился по программе II опыта с испытуемыми, прошедшими тренировку.

По результатам каждого опыта определялись:

1. Пороги различения высоты. Для этого определялось ближайшее к частоте сравниваемого звука (400 Гц) значение частоты основного тона, при котором имело место не менее 50 % правильных оценок относительной высоты. Величина порога вычислялась как разность между этим значением и 400 Гц.

2. Пороговая зона различения высоты. Она вычислялась как разность между максимальным и минимальным значениями частоты основного тона, при которых имели место ошибочные оценки относительной высоты.

3. Количество ошибочных оценок в тестовой последовательности. Для сопоставимости разных опытов по этому параметру учитывались только те ошибки, которые имели место при используемых во всех опытах частотах основного тона: 380, 390, 395, 405, 410 и 420 Гц.

В контрольной серии последовательность значений частоты первого звука (I опыт) и частоты основного тона (II опыт) были одинаковыми. Использовалось 7 значений частоты: 230, 240, 245, 250, 255, 260 и 270 Гц. Во II опыте испытуемого просили использовать тот же способ восприятия, что и в III опыте I серии. Предварительная тренировка не проводилась. Испытуемому лишь демонстрировали в течение 2 мин тембровый звук, у которого в разных предъявлениях изменялась интенсивность основного тона. Обработка данных этих опытов аналогична описанной выше.

Во всех опытах обеих серий испытуемому разрешалось не сообщать результат сравнения высоты звуков в любом из предъявлений, если он почему-либо отвлекся или очередное сравнение высоты звуков не получилось. В этом случае испытуемый просил повторно предъявить ему ту же пару звуков. Указанная особенность методики, как мы убедились в пробных опытах, в значительной мере способствовала сосредоточению испытуемого собственно на экспериментальной задаче и давала возможность получить более стабильные данные, чем в тех случаях, когда очередное предъявление не может быть повторено.

Результаты эксперимента и их обсуждение. Сводные данные основной серии экспериментов приведены в таблице, из которой видно, что у большинства испытуемых (исп. № 1—12) во II опыте по сравнению с I опытом значительно увеличились пороги, пороговая зона и количество ошибок. Во II опыте по сравнению с I опытом средняя величина порога увеличилась с 9,6 до 46,7 Гц, пороговой зоны — с 14,6 до 83,3 Гц, количество ошибок — с 8,3 до 19,2. При этом у всех 12 испытуемых имело место увеличение названных показателей, что соответствует статистическому различию между данными I и II опытов при Р<0,01 по критерию знаков [12]. Это означает, что в названной группе испытуемых (исп. № 1—12) во II опыте по сравнению с I опытом существенно ухудшилось звуковысотное различение.

У испытуемых Т. А. и С. Ол. во II опыте также изменились параметры звуковысотного различения: у испытуемых Т. А. во II опыте появилась пороговая зона шириной 10 Гц и 5 ошибок, а у испытуемого С. Ол. по сравнению

 

Таблица

 

ПАРАМЕТРЫ РАЗЛИЧЕНИЯ ЗВУКОВ ПО ВЫСОТЕ В ОСНОВНОЙ СЕРИИ ЭКСПЕРИМЕНТОВ

 

 

123

 

(ср. с I опытом) изменился порог с 5 до 10 Гц и увеличилось количество ошибок с 2 до 7. Поскольку эти величины не превосходят соответствующих средних величин в I опыте для испытуемых № 1—12, ухудшение показателей звуковысотного различения у испытуемых Т. А. и С. Ол. во II опыте можно считать несущественным. Поэтому с этими испытуемыми тренировка не проводилась и они не участвовали в последующих опытах.

В III опыте, т. е. после тренировки, по сравнению со II опытом у всех испытуемых резко изменились все показатели звуковысотного различения. Так, средние величины порогов уменьшились с 46,7 до 8,7 Гц, пороговой зоны— с 83,3 до 10,4 Гц, среднее количество ошибок — с 19,2 до 6,4. Это означает, что в результате тренировки у всех испытуемых резко улучшилось звуковысотное различение. О степени его улучшения можно судить по тому, что средние величины используемых показателей звуковысотного различения в III опыте, т. е. при восприятии разнотембровых звуков, оказались даже ниже, чем соответствующие величины в I опыте, т. е. при восприятии однотембровых звуков.

В контрольной серии экспериментов пороги, пороговая зона и количество ошибок во II опыте по сравнению с I опытом практически не изменились. Их средние значения в I опыте составили соответственно 10, 10 Гц, и 6,3 а во II опыте — 8,3, 8,7 Гц и 4,6.

Согласно данным опроса, за исключением испытуемых Т. А. и С. Ол., никто из участников опытов не использовал прием пропевания при сравнении звуков по высоте. Об этом свидетельствует и проведенный после окончания опытов контрольной серии тест на воспроизведение голосом высоты основного тона звуков, используемых в обеих сериях. Для всех испытуемых задача воспроизведения звуков голосом оказалась неожиданной и субъективно очень трудной: только для того чтобы испытуемый сумел настроиться на первое пропевание, требовалось несколько предъявлений звука. Высота воспроизводимых звуков сильно варьирует в разных предъявлениях одного и того же звука и почти всегда значительно отличается от высоты предъявлявшегося для воспроизведения звука. Только испытуемые Т. А. и С. Ол., о которых говорилось выше, легко воспроизводили высоту звуков. Как выяснилось, они в течение нескольких лет занимались в музыкальной школе.

После тренировки все испытуемые отмечали, что основной тон хорошо выделялся из тембрового звука, а его сравнение с высотой второго, тонального звука в большинстве случаев не вызывало затруднений.

Выше уже отмечалось, что основная серия экспериментов, за исключением использовавшегося способа тренировки звуковысотного слуха, аналогична экспериментам, описанным в [4], [8]. Учитывая аналогичность наших и обсуждаемых экспериментов и используя ту же логику рассуждений, можно констатировать, что поскольку в III опыте, т. е. после тренировки, у всех наших испытуемых резко улучшилась звуковысотная различительная чувствительность, в ходе проведенной тренировки сформировался механизм звуковысотного различения. Этот механизм обеспечивает достаточно тонкую дифференцировку разнотембровых звуков по высоте основного тона, так как все показатели звуковысотного различения —пороги, пороговая зона и количество ошибок — не превышают значений, которые имели место при различении высоты двух тональных звуков (I опыт).

Чтобы понять природу этого механизма, достаточно напомнить основные этапы используемой в нашем эксперименте тренировки, которая приводила к его формированию. Первый этап состоял в том, что в условиях варьирования интенсивности основного тона предъявляемого звука в поле восприятия испытуемого прежде единый звук расщеплялся на два относительно независимых звука: основной тон и тембровые составляющие. Этим обеспечивалась существенная предпосылка для осуществления абстрагирования основного тона. Второй этап тренировки заключался в отработке умения произвольно фиксировать основной тон. При такой фиксации основной тон воспринимался выделенным на фоне тембровых составляющих, т. е. достигалось перцептивное абстрагирование основного тона при восприятии сложного музыкального звука. Этого оказалось достаточным для точной дифференцировки разнотембровых звуков по высоте основного тона даже в тех случаях, когда дифференцируемые звуки по частоте основного тона и частоте тембровых составляющих значительно отличались от звуков, применяемых в процессе тренировки (см. данные контрольной серии экспериментов).

Итак, в проведенном нами эксперименте у всех испытуемых была сформирована способность тонко дифференцировать разнотембровые звуки по высоте основного тона. Для этого оказалось достаточным выработать у них умение произвольно фиксировать основной тон. И это не удивительно, поскольку такая фиксация всегда сопровождалась переструктурированием феноменального поля: основной тон становился доминирующим, выделенным на фоне тембровых составляющих.

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

 

Результаты эксперимента показывают, что перцептивное абстрагирование основного тона музыкального звука является необходимой составной частью процесса различения разнотембровых звуков по высоте основного тона и что механизмом такого абстрагирования является эффект уменьшения громкости нефиксированного звука. Эксперимент, таким образом, продемонстрировал роль этого эффекта в обеспечении одной из функций звуковысотного слуха. Но является ли он механизмом и других функций звуковысотного слуха?

Выше уже отмечалось, что возможности эффекта уменьшения в звуковысотном слухе обусловлены теми отражениями музыкального звука, которые образуются в слуховой системе в силу ее пространственно-акустической неоднородности. Так, неоднородность основной (базилярной) мембраны внутреннего уха к частотным составляющим музыкального звука обусловливает сосуществование множества его отражений, различающихся степенью доминирования частотных составляющих. Это служит предпосылкой проявления эффекта

 

124

 

уменьшения в виде перцептивного выделения не только основного тона, как это было в нашем эксперименте, но и перцептивного выделения любой тембровой составляющей звука.

Возможности эффекта уменьшения далеко не исчерпываются перцептивным выделением основного тона и тембровых составляющих, так как в слуховой системе из-за присущей ей разветвленной сети нервных соединений обеспечивается конвергенция активности нейронных структур, избирательно реагирующих на частотные составляющие музыкального звука [9], т. е. образуются его вторичные, комбинационные отражения. Логично допустить, что в силу эффекта уменьшения эти отражения, как и первичные, могут становиться доминирующими в феноменальном поле, определяя богатство, многообразие восприятий одного и того же музыкального звука. Этим и обеспечивается возможность формирования функций, присущих развитому музыкальному слуху: различать музыкальные звуки по высоте основного тона или тембровых составляющих, тонко чувствовать нюансы мелодии, звучания музыкальных инструментов, исполнения вокальных произведений и т. д.

Таким образом, как результаты проведенного эксперимента, так и теоретический анализ возможной роли эффекта уменьшения громкости нефиксированного звука в восприятии музыкальных звуков подтверждают гипотезу о том, что этот эффект является одним из механизмов звуковысотного слуха. В этой связи первостепенное теоретическое и практическое значение приобретает вопрос: каким образом то или иное отражение музыкального звука становится объектом фиксации? Хотя анализ этого вопроса — предмет специального исследования, необходимо отметить, что факт формирования в нашем эксперименте умения произвольно вызывать феномен перцептивного выделения основного тона путем вслушивания в него свидетельствует о возможности обучения фиксации, а факт расщепления в восприятии прежде единого звука на основной тон и тембровые составляющие при варьировании интенсивности основного тона дает ключ к пониманию непроизвольных актов фиксации.

 

1. Альтман Я. А. Локализация звука. Нейрофизиологические механизмы. — Л., 1972. — 176 с.

2. Гершуни Г. В. О механизмах слуха в связи с исследованием временных и временно-частотных характеристик слуховой системы. — В кн.: Механизмы слуха. Л., 1967, с. 3—32.

3. Гиппенрейтер Ю. Б. К методике измерения звуковысотной различительной чувствительности. — Доклады АПН РСФСР, 1957, № 4, с. 113—118.

4. Гиппенрейтер Ю. Б. Экспериментальный анализ моторной основы процесса восприятия высоты звука. — Известия АПН РСФСР, 1958, № 1, с. 47—50.

5. Зальцман А. М. Исследование некоторых механизмов полифункциональности слухового восприятия: Автореферат канд. дис. — М., 1980.

6. Зальцман А. М. Проблемы полифункциональности слухового восприятия. — Вопросы психологии, 1981, № 5, с. 53—62.

7. Леонтьев А. Н. Проблемы развития психики. — М, 1972.— 579 с.

8. Леонтьев А. Н. и Овчинникова О. В. О механизме звуковысотного анализа слуховых раздражителей. — Доклады АПН РСФСР, 1958, № 3, с. 43—48.

9. Механизмы слуха. — Л., 1967.

10. Миракян А. И. Константно-аконстантное восприятие величин. — Вопросы психологии,. 1975, № 1, с. 39—53.

11. Овчинникова О. В. О «сенсорной» тренировке звуковысотного слуха. — Доклады АПН РСФСР, 1959, № 1, с. 79—82.

12. Урбах В. Ю. Статистический анализ в биологических и медицинских исследованиях. — М., 1975.— 296 с.

 

Поступила в редакцию 30.VI.1982 г.