Вы находитесь на сайте журнала "Вопросы психологии" в девятнадцатилетнем ресурсе (1980-1998 гг.).  Заглавная страница ресурса... 

147

 

ЗА РУБЕЖОМ

 

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ЗРИТЕЛЬНОГО ВОСПРИЯТИЯ СЛОВ

 

В. Н. КАПТЕЛИНИН

 

Экспериментальные исследования зрительного восприятия слов были начаты еще в конце прошлого века учеником В. Вундта Дж. Кеттелом [16]. Однако период первого энтузиазма продолжался сравнительно недолго, так как возможности существовавших в то время методических приемов были исчерпаны и затем в течение почти пятидесяти лет не было получено практически никаких новых результатов. В последнее время ситуация полностью изменилась. Проблематика зрительного восприятия слов вновь стала одной из центральных в экспериментальной психологии познавательных процессов. Наглядной иллюстрацией этого является то, что в 1981 г. ряд ведущих международных журналов по экспериментальной психологии посвятил чтению и связанным с ним проблемам отдельные выпуски.

Возрождение интереса к исследованиям зрительного восприятия слов вызвано двумя причинами. Первая состоит в том, что в последние десятилетия сформирован мощный арсенал методик, позволяющих анализировать структуру сложных автоматизированных познавательных процессов (в первую очередь перцептивных), протекающих в микроинтервалы времени и недоступных прямому наблюдению [2], [5]. Это привело к возможности экспериментальной проверки сформулированных еще в начале века гипотез [25]. Вторая причина заключается в возрастающем практическом значении знаний о структуре зрительного восприятия слов для таких областей, как педагогика, полиграфия, проектирование видеодисплеев и машинных систем распознавания изображений, диагностика и лечение нарушений чтения.

В современных зарубежных исследованиях зрительного восприятия слов можно выделить три основных направления: анализ 1) эффектов знакомости при распознавании буквенных последовательностей, 2) роли фонологического кодирования в процессе чтения, 3) недоступных сознательному контролю (т. е. непроизвольных и неосознаваемых) компонентов восприятия слов. Прежде чем перейти к изложению основных результатов, полученных в этих исследованиях, необходимо оговориться, что будут рассмотрены лишь эксперименты, проведенные на материале слов, отпечатанных стандартным шрифтом. Восприятие рукописных слов обусловлено, по мнению ряда авторов, особыми механизмами [52].

 

ЭФФЕКТЫ ЗНАКОМОСТИ ПРИ ВОСПРИЯТИИ БУКВЕННЫХ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЕЙ

 

Наиболее многочисленная группа исследований связана с анализом различных факторов знакомости, влияющих на эффективность зрительного восприятия слов. На основании чисто логического анализа можно выделить несколько типов знакомости: при восприятии слова читатель может использовать имеющиеся у него знания о 1) внешнем окружении этого слова (знакомость семантического и синтаксического контекстов), 2) слове как целостном объекте (знакомость слова как зрительной, семантической единицы, уникальной последовательности букв), 3) его внутренней структуре (знакомость образующих слово элементов — букв, буквосочетаний — и правил их композиции). Экспериментальные данные о роли выделенных типов знакомости получены в исследованиях феноменов, известных как эффект контекста, эффект частотности слова и эффект превосходства слова.

Эффект контекста заключается в следующем: если предъявлению слова предшествует семантически связанный с ним материал (картинка, предложение, изолированное слово), восприятие этого слова облегчается [40], [41]. Наиболее убедительным свидетельством того, что адекватный семантический контекст облегчает именно восприятие слова, являются данные Мейера и др. [38]. В этом исследовании испытуемым предъявлялись пары буквенных последовательностей с задачей как можно быстрее определить, является ли каждая последовательность словом или нет (т. е. принять «лексическое решение»). Было обнаружено, что если оба элемента пары являются словами, то в условии их семантической связанности (на примере русской лексики — «хлеб» — «соль») время реакции на второе слово значительно ниже, чем в условии ассоциативно не связанных элементов. Таким образом, в процессе чтения приобретаются и эффективно используются знания об относительной вероятности появления слов в том или ином семантическом контексте.

Эффект частотности слова состоит в том, что высокочастотные слова распознаются быстрее и точнее, чем низкочастотные. Впервые этот эффект был продемонстрирован Соломоном и Хоуэсом [53], которые показали, что пороги зрительного опознания ниже для высокочастотных слов. Вскоре было обнаружено, что испытуемые чаще называют высокочастотные

 

148

 

слова, даже если в действительности им на короткое время предъявляются пустые карточки [21]. В связи с этим получило распространение мнение о том, что эффект частотности может быть объяснен не перцептивным преимуществом высокочастотных слов, а одним из вариантов гипотезы «предпочтения привычного ответа» [13].

Однако впоследствии было обнаружено, что эффект сохраняется и тогда, когда возможность предпочтения привычного ответа исключена. Так, в ситуации лексического решения испытуемый должен нажать на один ключ, если ему предъявлено слово, и на другой — если бессмысленная последовательность букв. При этом, как правило, по инструкции необходимо на предъявление слов давать менее привычный ответ (для правшей — нажимать на левый ключ). Тем не менее время реакции на высокочастотные слова оказывается меньше, чем на низкочастотные [30]. Сходные результаты были получены в ситуациях бинарной семантической классификации и одновременного зрительного сравнения двух слов (см. [29]).

В настоящее время гипотеза об универсальном механизме эффекта частотности представляется маловероятной. За термином «эффект частотности слова» скрываются, по-видимому, феномены, имеющие разную природу. Особенно наглядно выступает различие между зрительной и семантической частотностью. Так, в ситуации одновременного зрительного сравнения испытуемые отвечают «нет» тем быстрее, чем более частотные пары несовпадающих слов им предъявляются. Преимущество частотных, знакомых слов над «словами» с нулевой частотностью (псевдословами) сохраняется, если предъявляются два различных варианта изображения одного и того же слова (WORDWORd) [43]. Наблюдающийся в этих условиях эффект частотности имеет, по-видимому, чисто зрительную природу. В ситуациях бинарной семантической классификации искажение зрительных признаков слова лишь незначительно уменьшает величину эффекта частотности [48]. Можно сделать вывод, что возникающий при этом эффект обусловлен в основном семантическими характеристиками слова.

Эффект превосходства слова заключается в том, что конфигуративные признаки знакомых слов распознаются лучше, чем конфигуративные признаки бессмысленных последовательностей букв. В исследованиях превосходства слова используются два показателя — эффективность восприятия отдельных букв и эффективность зрительного сравнения двух одновременно предъявленных буквенных последовательностей. В экспериментах, проведенных в конце прошлого — начале нашего века, было установлено, что после кратковременного предъявления слов испытуемые воспроизводят больше букв, чем после предъявления бессмысленных буквенных рядов такой же длины [16], причем для последовательностей, составленных из слогов естественного языка (псевдослов), показатель воспроизведения выше, чем для случайных наборов согласных (неслов) [25]. Различия между словами и псевдословами, псевдословами и несловами получили впоследствии названия, соответственно, «эффект знакомости слова» и «эффект орфографической упорядоченности» [31]. Основные гипотезы о механизмах этих эффектов были выдвинуты уже в начале нашего века. Это гипотеза целостного зрительного восприятия (при восприятии знакомых слов читатель выделяет зрительные единицы большие, чем отдельные буквы), гипотеза угадывания (в контексте привычных слов и слогов могут быть правильно угаданы даже актуально не воспринятые буквы) и гипотеза лучшего сохранения в памяти, в соответствии с которой осмысленность и произносимость буквенной последовательности приводят к повышению надежности сохранения выделенных признаков до выполнения ответа [25]. Ограниченность существовавших в то время методических приемов не позволила осуществить экспериментальную проверку этих гипотез.

Новый этап исследований эффекта превосходства слова связан с появлением в конце 60-х — начале 70-х гг. методик, обладающих следующими особенностями: 1) испытуемые дают простой неотсроченный двигательный ответ (что сводит к минимуму влияние памяти) и 2) используется материал, исключающий влияние простого угадывания буквы (например, испытуемому необходимо решить, какая из букв — Н или С, была предъявлена в контексте КОЛЕ.О). В этих условиях наблюдались как эффект знакомости слова, так и эффект орфографической упорядоченности [29], [34]. Оба компонента эффекта превосходства слова были обнаружены также в ситуации зрительного сравнения — испытуемые оценивают пары слов как зрительно идентичные или различные быстрее, чем пары псевдо-1 и неслов [12].

Имеющиеся в настоящее время экспериментальные данные позволяют прийти к выводу, что компоненты эффекта превосходства слова обусловлены разными механизмами.

Эффект знакомости слова имеет, по-видимому, зрительную природу. Об этом свидетельствуют результаты, полученные в экспериментах с одновременным зрительным сравнением. В них было показано, во-первых, что использование смешанного шрифта (последовательности печатаются через одну строчными и заглавными буквами) приводит к исчезновению преимущества слов над псевдословами [5]. Во-вторых, привычные «непроизносимые» аббревиатуры (РНК), которые сравниваются быстрее, чем неупорядоченные триграммы [22], теряют это преимущество, если они напечатаны строчными буквами (рнк) [49]. Об использовании читателем знакомых глобальных конфигуративных признаков слова говорят также данные, полученные в исследованиях долговременной перцептивной памяти, контекста, частотности и восприятия искусственных слов [1], [13], [32]. Однако многие современные авторы (например, [23]) отвергают гипотезу целостного зрительного восприятия, основываясь на результатах двух

 

149

 

исследований [9], [31], в которых изучалась идентификация букв в последовательностях с искаженными зрительными признаками. В этих условиях наблюдалось, в частности, сохранение эффекта знакомости слова. Однако полученные результаты могут быть объяснены влиянием постперцептивных факторов, так как в обоих исследованиях от предъявления последовательности до ответа испытуемого проходило значительное время. Проведенный на материале русской лексики эксперимент подтвердил эту гипотезу [4].

В отличие от эффекта знакомости слова эффект орфографической упорядоченности наблюдался при искажении «сверхбуквенных» зрительных признаков во всех без исключения исследованиях. Следовательно, он обусловлен не зрительными, а орфографическими характеристиками воспринимаемого материала.

Исследования этого эффекта можно разделить на две группы. В рамках первой анализируются механизмы влияния орфографии на распознавание конфигуративных признаков буквенных последовательностей. Как уже отмечалось выше, гипотеза простого угадывания буквы не согласуется с эмпирическими данными. Поэтому была предложена модифицированная гипотеза, в соответствии с которой читатель угадывает букву на основании не только контекста, но и частично выделенных зрительных признаков самой буквы [46]. Эта гипотеза согласуется с имеющимися в настоящее время данными об эффекте орфографической упорядоченности (в то время как эффект знакомости слова она не объясняет [26]). Заслуживает внимания также модель МакКлелланда и Румелхарта [47], предполагающая сложное взаимодействие нейроноподобных элементов, соответствующих отдельным буквам и целым словам.

Вторая группа исследований связана с конкретизацией понятия «орфографическая упорядоченность». Ряд авторов отождествляют его со статистическими показателями суммарной частоты встречаемости отдельных букв последовательности (би-, триграмм) в словах естественного языка [33]. Нетрадиционный вариант статистического подхода был предложен Р. Солсо (см. [37]). В соответствии с ним критической является не суммарная частота букв или n-грамм, а показатель разнообразия (versatility) — количество разных слов, в которых эта буква или n-грамма встречается на данной позиции. Другие авторы определяют орфографическую упорядоченность как соответствие некоторому набору правил [54]. В проведенном Д. Массаро и др. [37] экспериментальном исследовании ортогонально варьировались статистические показатели суммарной частоты и степень соответствия правилам. Значимыми оказались оба фактора, следовательно, каждый из них вносит свой вклад в эффект орфографической упорядоченности (заметим, что взаимодействие между этими факторами обнаружено не было).

В совокупности результаты исследования эффектов контекста, частотности и превосходства слова показывают, что в процессе зрительного восприятия слова происходит взаимодействие выделенных конфигуративных признаков и различных типов априорных знаний. Модель такого взаимодействия была предложена Дж. Мортоном [39]. Центральным звеном модели является понятие логогенанейроноподобной единицы, соответствующей каждому слову из внутреннего лексикона. Активация логогена, которая происходит, когда количество выделенных сенсорных признаков достигает порога, означает распознавание слова. Величина порога зависит от частотности слова и семантического контекста (высокая частотность и адекватный контекст понижают порог). Чтобы ассимилировать ряд новых экспериментальных данных, модель логогенов была в последние годы существенно модифицирована [40]. Однако эффект превосходства слова не объясняется и этим, усложненным вариантом модели.

 

ФОНОЛОГИЧЕСКОЕ КОДИРОВАНИЕ ПРИ ЧТЕНИИ

 

В процессе обучения чтению ребенок сначала произносит слово и лишь затем, на слух, определяет его значение. Естественно поэтому предположить, что и у опытных читателей распознаванию значения слова с необходимостью предшествует переход от зрительного образа к фонологическому (так называемая «графемно-фонемная трансформация»). Однако этой точке зрения противоречат результаты целого ряда исследований.

В первую очередь следует остановиться на данных нейропсихологической клиники. Имеются многочисленные описания больных с синдромом, получившим в зарубежных исследованиях последнего времени (которые во многом стимулированы работами А. Р. Лурия) название «глубокая дислексия» [50]. Больные с этим нарушением не могут, в частности, произносить бессмысленные слоги и, что более существенно, не понимают рифмы. Однако знакомые слова, особенно конкретные понятия, они нередко воспринимают правильно, причем совершаемые ими ошибки — это в основном воспроизведение семантически или зрительно похожих слов. Хотя выводы, сделанные на материале патологии, не могут быть прямо использованы для объяснения «нормального» чтения, описания «глубокой дислексии» и синдрома «побуквенного чтения» [42] говорят о принципиальной возможности диссоциации фонологического кодирования и идентификации значения слова.

В экспериментальных исследованиях фонологического кодирования у здоровых испытуемых наиболее популярной является методика речевых помех (свист, счет вслух, подавление активности артикуляционной мускулатуры и т. д.) [8]. Ее использование, как показали многочисленные эксперименты, не приводит к нарушению семантического анализа несложных текстов и отдельных слов [10]. Эти данные, однако, лишь косвенно свидетельствуют против необходимости фонологического кодирования при чтении, так как механизмы такого кодирования могут существенно отличаться от механизмов внешней речи [8]. Более убедительные результаты были получены при использовании других методических приемов. Так, было обнаружено, что латентное время лексического решения, в отличие от латентного времени произнесения

 

150

 

слова вслух, не зависит от фонологических характеристик этого слова [19]. Избирательное искажение либо в основном зрительных, либо в основном фонологических признаков печатного текста (на примере русской лексики: СЧЕТ МАТЧА —ЩЕТ МАДЧА/ СЧЁГ МАГЧА) показало, что распознавание значения затрудняется больше в случае зрительного искажения, хотя фонологический образ слова остается практически сохранным [20].

В последние годы обсуждаются две гипотезы о месте фонологического кодирования в процессе зрительного восприятия слов. Первая, гипотеза «двойного кодирования», состоит в том, что при восприятии слова семантическая идентификация осуществляется дважды — приблизительное распознавание смысла происходит на основании чисто зрительного анализа, причем параллельно разворачивается автоматический, но относительно медленный процесс графемно-фонемной трансформации, по завершении которого происходит вторичное, более точное распознавание значения слова [17]. В качестве аргумента в пользу этой гипотезы рассматривались данные о так называемом «эффекте псевдогомофона» (в ситуации лексического решения время реакции «нет» на псевдослова, имеющие одинаковое произношение с реальными словами (brainbrane) меньше, чем на псевдослова с незнакомым произношением [45]). Однако в проведенном недавно экспериментальном исследовании [36] было показано, что «эффект псевдогомофона» объясняется исключительно зрительным сходством слова и псевдослова. Поэтому более правдоподобной гипотезой о роли фонологического кодирования при чтении [36] является, по-видимому, представление о возможности семантического анализа зрительно воспринимаемых слов без всякого участия фонологических процессов (которые привлекаются лишь в ситуациях, когда это целесообразно, например, если точная идентификация смысла невозможна без знаний о последующих элементах текста и слово необходимо сохранить в прекатегориальной, но уже не зрительной форме).

 

ЗРИТЕЛЬНОЕ ВОСПРИЯТИЕ СЛОВ И СОЗНАТЕЛЬНЫЙ КОНТРОЛЬ

 

В рамках этого направления исследований анализируются компоненты зрительного восприятия слов, недоступные сознательному контролю, т. е. протекающие без всякого осознания их читателем или вопреки его намерению. В настоящее время накоплено значительное количество эмпирических данных, демонстрирующих возможность распознавания смысла слова в условиях подпорогового восприятия и селективного внимания [18].

Подпороговым некоторые зарубежные авторы считают восприятие в условиях, когда, пользуясь терминологией теории обнаружения сигнала, малое отношение сигнала к шуму не позволяет испытуемому построить осознанный перцептивный образ объекта. При этом используются не только стимулы, интенсивность или длительность которых ниже порога обнаружения, но также обратная маскировка, предъявление изображений на субдоминантный глаз в ситуации бинокулярного соревнования и повышение собственного шума в перцептивной системе испытуемых (например, с помощью наркотиков). Во всех этих условиях, как было показано, может происходить зрительное восприятие неосознаваемых слов, включая процессы семантической идентификации. Наиболее убедительные, по нашему мнению, результаты были получены в исследовании А. Марсела [35]. Испытуемым предъявлялись пары слов, причем первое слово пары всякий раз подвергалось настолько эффективной обратной маскировке, что испытуемый даже не мог решить, предъявлялось ли ему вообще что-нибудь или была «пустая» вспышка. Тем не менее если первое слово пары было семантически связано со вторым, то восприятие последнего облегчалось. Для объяснения этого результата А. Марсел предложил гипотезу, согласно которой полный зрительный анализ изображения слова и последующий контакт с семантической памятью могут происходить без всякого осознания. Для построения осознанного перцептивного образа результаты зрительного анализа должны быть записаны в особой буферной памяти, чувствительной к обратной маскировке.

В ситуациях селективного внимания испытуемые также могут не осознавать нерелевантный основной задаче материал. Так, в исследованиях селективного чтения было показано, что испытуемые, которым дают читать рассказ с инструкцией игнорировать впечатанные между строк слова, в конце эксперимента ничего не могут сказать о нейтральных нерелевантных словах, даже если они повторялись много раз, однако замечают собственное имя [6] и хуже понимают текст, если одновременно в поле зрения (но не сознания) находится значимое слово [18].

Результаты исследований селективного внимания показали далее, что зрительное восприятие нерелевантных слов происходит даже тогда, когда оно существенно ухудшает выполнение основного задания и испытуемый сознательно пытается его избежать. Ярким примером этого является так называемый эффект Струпа [51]. Он состоит в том, что латентное время называния цвета краски, которой отпечатано слово, увеличивается пропорционально семантической связи этого слова с цветовой областью [27]. Максимальная задержка наблюдается, если слово обозначает цвет, отличный от цвета краски (например, слово «синий» напечатано красным цветом). При совпадении слова и названия цвета происходит уменьшение латентного времени по сравнению с латентным временем называния нейтральных изображений [24].

Общая схема описанных выше исследований достаточно проста: независимой переменной является значение (или сам факт наличия или отсутствия) неосознаваемого (в ситуации подпорогового восприятия) или нерелевантного (в ситуации селективного внимания) слова, зависимой переменной — некоторая (электрофизиологическая, перцептивная, поведенческая и т. д.) реакция испытуемого. Хотя в рамках этой схемы был получен ряд важных результатов, ее возможности в настоящее

 

151

 

время, по-видимому, практически исчерпаны, так как она не позволяет изучать те взаимодействия, в которые вступают между собой перцептивные процессы, недоступные сознательному контролю.

 

*

 

Таким образом, в современной зарубежной, в первую очередь когнитивной, психологии накоплен обширный эмпирический материал о процессах зрительного восприятия слов. Эти данные позволяют полностью пересмотреть многие сложившиеся представления о природе чтения, а также вносят значительный вклад в разработку таких проблем, как роль знакомости в восприятии, переход от физического образа объекта к его семантическому описанию, место неосознаваемых и непроизвольных компонентов восприятия в общей структуре перцептивных процессов. Кроме того, некоторые методические приемы, апробированные в десятках экспериментов, приобрели самостоятельную ценность для прикладных исследований. Методика лексического решения и варианты методики Струпа уже используются в нейропсихологической клинике [42]. Представляется перспективным применение такого рода методик в инженерной психологии, полиграфии и других областях.

Однако лавинообразное нарастание количества экспериментальных данных не сопровождается соответствующим продвижением в понимании природы зрительного восприятия слов. По-видимому, нет оснований надеяться, что увеличение эмпирического материала естественным образом приведет к его синтезу, т. е. к построению гомогенного описания перцептивных компонентов чтения. Напротив, накопление факторов сопровождается все большей их раздробленностью. Нередко относительно небольшое изменение методического приема означает появление независимой линии экспериментирования. Характерным симптомом является также постоянное возрастание количества моделей зрительного восприятия слов, построенных из самых разнообразных единиц — от нейроноподобных элементов до демонов [3].

Причина этого заключается, по-видимому, в том, что зрительное восприятие слов не может быть объяснено некоторой фиксированной универсальной совокупностью механизмов. Есть все основания предполагать, что структура зрительного восприятия слов зависит от общего контекста деятельности, в частности от того, какую задачу в данных условиях решает испытуемый. Установка большинства представителей когнитивной психологии на анализ ограниченного диапазона психических процессов — от момента предъявления стимула до формирования перцептивного образа — подвергалась критике как со стороны некоторых западных авторов [7], так и со стороны советских исследователей, развивающих альтернативный подход к микроструктуре восприятия [2], [5].

 

1. Величковский Б. М. Зрительная память и модели переработки информации человеком.— Вопросы психологии, 1977, № 6, с. 49—61.

2. Величковский Б. М. Микроструктурный анализ зрительного восприятия: Канд. дис. — М., 1973.

3. Величковский Б. М. Современная когнитивная психология. — М., 1982.—336 с.

4. Величковский Б. М., Каптелинин В. Н. Зрительные автоматизмы и эффект превосходства слова. — Вестник МГУ. Сер. 14. Психология, 1983, № 1, с. 50—55.

5. Зинченко В. П. Микроструктурный анализ перцептивных процессов. — В сб.: Психологические исследования. Вып. 6 / Под ред. А. Н. Леонтьева. М., 1976, с. 19—31.

6. Найссер У. Селективное чтение: метод исследования зрительного внимания. — В сб.: Хрестоматия по вниманию / Под ред. А. Н. Леонтьева и др. М., 1976, с. 282—291.

7. Найссер У. Познание и реальность.—М., 1981. —230 с.

8. Соколов А. Н. Внутренняя речь и мышление. — М., 1968.— 248 с.

9. Adams M. J. Models of word recognition. — Cogn. PsychoL, 1979, y. 11, p. 133—176.

10. Allport A. Word recognition in reading.— In: Kolers P. A. et al. (eds.) Processing of visible language. V. 1. N. Y.: Plenum Press, 1979, p. 227—258.

11. Baron J. Word-superiority effect: Perceptual learning from reading.— In: Estes W. K-(ed.) Handbook of learning and cognitive processes V. 6. Hillsdale. N. Y.: L. Erboum Ass., 1978, p. 131—166.

12. Barron R., Pittenger J. B. The effect of orthographic structure and lexical meaning on "same-different" judgments. — Quart. J. of Exp. PsychoL, 1974, v. 26, p. 566—582.

13. Broadbent D. E. Word frequency effect and response bias. — Psychol. Rev., 1967, v. 74, p. 1—15.

14. Broadbent D. E. The hidden preattentive processes. — Amer. PsychoL, 1977, v. 32, p. 109— 118.

15. Bruder G. A. Case mixing effects on category decision times. (Paper presented at Psychonomic Society Meeting, St. Louis), 1980, p. 1—7.

16. Cattell J. M. The time taken up by cerebral operations. — Mind, 1886, v. 11, p. 220—242, 377—387, 524—538.

17. Coltheart M. Lexical access in simple reading tasks. — In: Underwood G. (ed.) Strategies of information processing. L.: Academic Press, 1978, p. 151—215.

18. Dixon N. F. Preconscious processing. Chichester: Wiley, 1981. 313 p.

19. Frederiksen J. R., Kroll J. F. Spelling and sound: Approaches to the internal lexicon. — J. Exp. PsychoL: Hum. Percept, and Perform., v. 2, 1976, p. 361—379.

20. Frith U. Reading by eye and writing by ear. — In: Kolers P. A. et al. (eds.) Processing of visible language. V. 1. N. Y.: Plenum Press, 1979, p. 379—390.

21. Goldiatnond I., Hawkins W. F. Vexierversuch: The log relationship between word-frequency and recognition obtained in the absence of stumulus words. —J. Exp. PsychoL, 1958, v. 56, p. 457—463.

22. Henderson L. E. A word superiority effect without orthographic assistance. — Quart. J. Exp. PsychoL, 1974, v. 26, p. 301—311.

23. Henderson L. E. Wholistic models of feature

 

152

 

analysis in word recognition: A critical examination. — In: Kolers P. A. et al. (eds.) Processing of visible language. V. 2. N. Y.: Plenum Press, 1980, p. 207—218.

24. Hintzman D. L. et al. "Stroop" effect: Input or output phenomenon. — J. Exp. Psychol., v. 95, 1972, p. 458—459.

25. Huey E. B. The psychology and pedagogy of reading. N. Y.: MacMillan, 1908.

26. Johnston J. С. A test of the sophisticated guessing theory of word perception. — Cogn. Psychol., 1978, v. 10, p. 123—154.

27. Klein G. S. Semantic power measured through the interference of word with color naming. — Amer. J. Psychol., 1964, v. 77, p. 576— 588.

28. Krueger L. E. et al. Letter search through words and nonwords by adults and forth-grade children.—J. Exp. Psychol., 1974, v. 102, p. 845—849.

29. Krueger L. E. Familiarity effects in visual information processing. — Psychol. Bull., 1975, v. 82, p. 949—974.

30. Landwauer Т., Freedman J. Information retrieval from long term memory: Category size and recognition time. — J. Verb. Learn, and Verb. Behav., 1968, v. 7, p. 281—295.

31. McClelland J. L. Preliminary letter identification in the perception of words and non-words.— J. Exp. Psychol.: Hum. Perc. and Perform., 1976, v. 2, p. 80—91.

32. McClelland J. L. Letter and configuration information in word identification. — J. Verb. Learn, and Verb. Behav., 1977, v. 16, p. 137— 150.

33. Mayzner M. S., Tresselt M. E. Tables of single-letter and digram frequency counts for various word-length and letter-position combinations. — Psychonomic Monograph Supplements, 1965, No 1, p. 13—32.

34. Manelis L. The effect of meaningfulness in tachistoscopic word perception. — Perception and Psychophysics, 1974, v. 16, p. 182—192.

35. Marcel A. J., Pattersen К. E. Word recognition and production: Reciprocity in clinical and normal research. — In: Requin J. (ed.) Attention and performance, VII. Hillsdale, N. J.: Erlbaum Ass., 1978.

36. Martin R. С. et al. The pseudohomophone effect: The role of visual similarity in non-word decisions. —Quart. J. Exp. Psychol., 1982, v. 34A, p. 395—404.

37. Massaro D. W., Venezky R. L., Taylor G. A. Orthographic regularity, positional frequency, and visual processing of letter strings.—J. Exp. Psychol.: General, 1979, v. 108, p. 107—124.

38. Meyer E. et al. Loci of contextual effects in Visual word recognition. — In: Rabbit P.M., Dornic S. (eds.) Attention and Performance. V. L.: Academic Press, 1975.

39. Morton J. Interaction of information in word recognition. Psychol. Rev., 1969, v. 76, p. 165—178.

40. Morton J. Facilitation in word recognition: Experiments causing change in the logogen model. — In: Kolers P. A. et al. (eds.) Processing of visible language, N. Y.: Plenum Press, 1979, p. 259—268.

41. Neisser U. An experimental distinction between perceptual processes and verbal response. — J. Exp. Psychol., 1954, v. 47, p. 399— 402.

42. Patterson K., Kay J. Letter-by-letter reading: Psychological description of a neurological syndrome. — Quart. J. Exp. Psychol., 1982, v. 34A, p. 411—441.

43. Pollatsek A. et al. Familiarity affects visual processing of words. — J. Exp. Psychol.: Hum. Perc. and Perform., 1975, v. 1, p. 328—338.

44. Reicher G. M. Perceptual recognition as a function of the meaningfulness of the material. — J. Exp. Psychol., 1969, v. 81, p. 275—280.

45. Rubenstein H., Lewis S., Rubenstein M. Evidence for phonemic coding in visual word recognition. — J. Verb, and Verb. Behav., 1971, v. 10; p. 645—657.

46. Rumelhart D. E., Siple P. Process of recognizing tachistoscopically presented words. — Psychol. Rev., 1974, v. 81, p. 99—118.

47. Rumelhart D. E., McClelland J. L. An interactive activation model of the effect of context in perception. Part 2. CHIP Technical Report, N 95, 1980, p. 1—104.

48. Scarborough D. L. et al. Frequency and repetition effects in lexical memory. — J. Exp. Psychol.: Hum. Perc. and Perform., 1977, v. 3, p. 1 — 17.

49. Seymour P. H. K., Jack M. V. Effects of visual familiarity on "same" and "different" decision processes. — Quart. J. Exp. Psychol., 1978, v. 30.

50. Shallice Т., Warrington E. Word recognition in a phonemic dyslexic patient. — Quart. J. Exp. Psychol., 1975, v. 27, p. 187—199.

51. Stroop J. R. Studies of interference in serial verbal reactions. — J. Exp. Psychol., 1935, v. 18, p. 643—662.

52. Smith E. E., Spoehr К. Т. The perception of printed English: A theoretical perspectives.— In: Kantowitz В. Н. (ed.) Human information processing: Tutorials in performance and cognition Hillsdale, N. J.: L. Erlbaum Ass., 1974, p. 231—275.

53. Solomon R. L., Howes D. H. Word frequency, personal values and visual duration threshold. — Psychol. Rev., 1951, v. 58, p. 256— 270.

54. Venezky R. L. Orthographic reqularities in English words.— In: Kolers P. A. (ed.) Processing of visible language. N. Y.: Plenum Press, 1979, p. 283—292.

 

Поступила в редакцию 27.Х 1982 г.



1 Различия между словами и псевдословами, наблюдающиеся в данной ситуации, могут быть одновременно отнесены к эффекту частотности (см. выше).