121

 

СТИЛЬ ДЕЙСТВОВАНИЯ:

ИМПУЛЬСИВНОСТЬ – УПРАВЛЯЕМОСТЬ

 

В. Н. АЗАРОВ

 

Наиболее известные представления о специально человеческих типах ВНД предполагают возможность классификации людей по ограниченным друг от друга группам или категориям в зависимости от степени их сходства с одним и из прототипов («художественным» или «мыслительным»). Это отнесение в основном базируется на анализе индивидуальных различна в способах и средствах переработки непосредственно воспринимаемого опыта (сигнальность). Однако при анализе психологических особенностей специально человеческих ВНД И. П. Павловым неоднократно отмечалось, что, наряду с различиями в способах и средствах переработки информации (первосигнальность и второсигнальность), для данных типов присущи и различия в преимущественном способе (стиле) действования1 [9], [10].

В работе, посвященной исследованию крайних представителей специально человеческих типов ВНД в патологии — психастеников и истериков — И. П. Павловым была сделана попытка описать два основных стиля действования, характерных для нормы, и определяемых в понятиях взаимодействия двух сигнальных систем. «Хотя жизнь животных и нас, — писал И. П. Павлов, — направляется

 

122

 

основными тенденциями организма: пищевой, половой, агрессивной, исследовательской и т. д. (функции ближайшей подкорки), тем не менее для совершенного согласования и осуществления всех этих тенденций и неизбежно в связи с общими условиями жизни имеется специальная часть центральной нервной системы, которая всякую отдельную тенденцию умеряет, все их согласует и обеспечивает их наивыгоднейшее осуществление в связи с окружающими условиями внешней среды. Это, конечно, большие полушария. Таким образом, — продолжает И. П. Павлов, — есть два способа действования. После, так сказать, предварительного обследования (пусть происходящего иногда почти моментально) данной тенденции большими полушариями и превращения ее, в должной степени и в соответственный момент, в соответственный двигательный акт или поведение при посредстве двигательной области коры — разумное действие и действование (может быть, даже прямо через подкорковые связи) под влиянием только тенденции без того предварительного контроля — аффективное, страстное действование» [9, 546]. Как видно из приведенного высказывания, главные различия описанных способов действования лежат в плане когнитивного опосредствования и регуляции действий. Разумеется, выделенные И. П. Павловым типы действования имеют давнюю дифференциально-психологическую традицию (Аристотель, Спиноза, Кант и др.), и это естественно, поскольку присущие людям склонности строить свою жизнедеятельность преимущественно на основе либо влечения, либо же намерения являются достаточно глобальными и весьма рельефными. Тем не менее до сих пор остается не полностью раскрытым содержание категории стиля действования, а также способ ее эмпирического приложения, в частности, для дифференциального анализа человеческого поведения.

В настоящее время существуют по крайней мере две основные точки зрения на определение понятия «индивидуальный стиль», в зависимости от того, исследуются ли характеристики предметных или экспрессивных действий. В отечественной психологии главным образом исследуются динамические характеристики действий, имеющих предметное содержание, и в этом контексте используется понятие индивидуального стиля деятельности (В. С. Мерлин, Е. А. Климов и др.). В то же время в зарубежной психологии более представлены исследования динамических (экспрессивных) характеристик действия безотносительно к предметному содержанию, и в этом случае, как правило, используется понятие индивидуального стиля (манеры) или стиля действования (Олпорт, Стагнер и др.). Например, среди современных зарубежных психологических теорий, исследующих некоторые формальные характеристики действования, наиболее близка к рассматриваемой нами дихотомии концептуальная модель рефлексивности-импульсивности, разработанная Д. Каганом с сотр. [18], [19]. В рамках данной концепции рефлексивный когнитивный стиль отличается от импульсивного большей «интенсивностью умственных процессов, направленных на оценку адекватности имеющихся гипотез в условиях неопределенности» [18]. Однако в этой известной типологии речь идет об интеллектуальном функционировании вне рамок поведенческого контекста.

В настоящей работе вслед за Павловым, Олпортом и другими стиль (способ) действования рассматривается как достаточно глобальное образование, проявляющееся сходным образом как в познании, так и в поведении. Конкретно в данном исследовании в соответствии с представлениями И. П. Павлова [8] под импульсивным стилем действования понимается склонность реализовывать ситуативные тенденции, при минимальном, как правило, обдумывании вариантов и последствий своих действий. В свою очередь, рефлексивно-волевой стиль характеризуется выраженной регуляцией действий, опосредуемых развернутым анализом возможных способов достижения цели.

В соответствии с этими представлениями нами были рассмотрены данные о референтности наиболее распространенных методик диагностики подобных стилей действования [1]. Проведенный анализ показал, что референтность большинства методик является весьма проблематичной, поэтому первая задача настоящей работы была собственно методическая и заключалась в подборе существующих и создании новых техник, адекватных теоретическим представлениям, и их проверке. Второй задачей данного исследования стало соотнесение стилей действования с референтными показателями соотношения сигнальных систем, а также некоторыми характеристиками перцептивных процессов.

 

А. МЕТОДИКА ДИАГНОСТИКИ СТИЛЕЙ ДЕЙСТВОВАНИЯ

 

В соответствии с теоретическими представлениями и эмпирическими данными [7], [15] для диагностики индивидуальных различий по преобладанию импульсивного или рефлексивно-волевого стилей действования использовались пять методик, адресованных различным сторонам индивидуальности испытуемых: сенсомоторной, когнитивной и аффективно-волевой.

1. Методика сдерживания двигательных реакций (волевого торможения): [18]. В данном исследовании применялся звуковой вариант методики: в качестве раздражителей выступали последовательности из трех звуков, равных по громкости, но различающихся по высоте (частота —500 Гц, 1000 Гц, 1500 Гц). В инструкции, даваемой испытуемым, требовалось максимально быстро реагировать сжатием и расслаблением кисти руки на сигнальный раздражитель — один из звуков в предъявляемой последовательности. При этом осуществлялась запись стимуляции и ЭМГ активности сгибателя локтевой мышцы на 4-х канальном осциллографе. Показателем индивидуальных различий в способе действования служили количество и выраженность ошибочных (незадержанных) ответов, т. е. двигательных реакций на тормозные раздражители.

2. Методика когнитивного порога принятия решения была специально разработана нами для настоящего исследования. Данная методика выявляет преобладающий тип действования на основе определения индивидуальных различий в степени необходимой информированности

 

123

 

при оценке выдвигаемых гипотез в ситуациях принятия решения.

Конкретно, испытание заключалось в следующем: с помощью диапроектора в темной камере предъявлялся набор черно-белых слайдов (12 серий). Каждая серия содержала не более чем 9 слайдов. На первом слайде любой серии были изображены две группы прямоугольных элементов (верхняя и нижняя), явно различающихся между собой количественно (например, 10 и 16 элементов). На втором слайде к первым группам добавлялись еще две подобные группы и так далее, вплоть до девятого слайда, на котором были представлены два полных множества элементов (верхнее и нижнее), включающие в себя все демонстрируемые ранее группы элементов. Серии отличались одна от другой динамикой количественных изменений: в сериях типа А рост количественного преобладания одного из неполных множеств (например, верхнего) происходил непрерывно. В сериях типа В подобное прямолинейное преобладание на коротком отрезке (1—2 слайда) нарушалось. В сериях типа С общее соотношение двух неполных множеств менялось разнонаправленно на протяжении всей серии. Основной демонстрации предшествовала учебная серия. Время экспозиции каждого слайда в сериях составляло 7 с. Перед началом опыта испытуемому ставилась задача — установить в каждой серии, в каком из двух полных множеств содержится большее количество элементов. При этом указывалось, что если у испытуемого появилась уверенность в правильности своего вывода ранее последнего в серии слайда (девятого), то он должен прервать показ и сообщить свое решение (прогноз). Для облегчения подобного прогнозирования испытуемого предупреждали об отсутствии в сериях резких количественных «провалов», например выпадения нескольких подгрупп элементов в одном из множеств.

В качестве показателя индивидуальных различии в типах действования выступало среднее по всем сериям количество слайдов, необходимое испытуемому для принятия решений. Надежность данной методики: а) коэффициент гомогенности — 0,96; б) коэффициент стабильности — 0,86 (временной интервал — 5 месяцев).

3. Методика «Сложный выбор» [2], широко используемая для диагностики импульсивности, включается в выборе из пары предлагаемых слов наиболее приятного для испытуемого понятая. Всего предлагается 20 пар слов. В качестве референтного показателя в данной метлике используется отношение латентного времени речевой реакции при легком и трудней выборе.

4. Вопросник Кэттелла. В соответствии с литературными данными [16] личностные ориентации на импульсивный или рефлексивно-волевой стили действования определялись на «основе индивидуальных различий по факторам: F — Surgency (беззаботность), G — Super Ego Strength (сила супер «Эго») и Q₃—Will Control (волевой самоконтроль).

5. Вопросник по импульсивности-управляемости, разработанный нами. Данный вопросник содержит 27 вопросов, входящих при факторном анализе со значимыми весами в один фактор. Наряду с вопросами, относящимися к собственно стилевым характеристикам действования в когнитивной и поведенческой сферах, в нем имеется ряд вопросов, адресованных определенным характеристикам эмоциональных и волевых процессов.

Надежность вопросника: а) коэффициент гомогенности — 0,94; б) коэффициент стабильности— 0,82 (в интервале от 4 до 6 месяцев).

 

Б. МЕТОДИКА ИССЛЕДОВАНИЯ ИНДИВИДУАЛЬНЫХ

ОСОБЕННОСТЕЙ ПОЗНАВАТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

 

Для диагностики индивидуальных различий в способах переработки информации по параметру вербальность-невербальность был использован тест Д. Векслера, а для определения типологических различий по соотношению двух сигнальных систем — методика М. Н. Борисовой2. Общность показателей этих двух методик была показана в ряде работ ([7] и др.).

Кроме того, некоторые особенности перцептивной деятельности (аналитичность-синтетичность) выявлялись в специально разработанной нами для целей настоящего исследования методике, которая заключалась в следующем: в темной камере испытуемому с помощью диапроектора демонстрировался набор цветных слайдов (2 серии по 36 слайдов в каждой). Время экспозиции одного слайда — 5 с. Стандартный слайд представлял собой совокупность прямоугольных элементов, разбитых на три множества. Два множества элементов обладали рельефными перцептивными признаками: элементы одного из них были яркого цвета (оранжевого), а элементы другого отличались большей величиной. В 80% случаев количество элементов этих двух множеств было равным, меняясь, однако, по абсолютной величине в пределах от 12 до 16 элементов. Третье множество ярким перцептивным признаком не обладало и изменялось только количественно (в интервале от —2 до +5 по сравнению с рельефными множествами).

Инструкция, даваемая испытуемому, предлагала установить правильные количественные отношения между тремя множествами элементов, пользуясь такими понятиями, как «больше», «меньше» или «равно». Порядок предъявления слайдов был задан с помощью таблицы случайных чисел.

Показателем ориентировки преимущественна на конкретные (цвет и величина) или отвлеченные (количество) признаки служили индивидуальные различия в своеобразном дифференциальном пороге, который определялся на основе минимальной положительной разности, замечаемой испытуемым между нерельефным множеством и рельефными.

В эксперименте приняли участие 43 человека — студенты московских вузов в возрасте от 18 до 30 лет.

 

ОСНОВНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ

 

В табл. 1 представлены ранговые коэффициенты корреляций, вычисленные между показателями

 

124

 

Таблица 1

МАТРИЦА ИНТЕРКОРРЕЛЯЦИЙ МЕТОДИК ДИАГНОСТИКИ

ИМПУЛЬСИВНОСТИ-УПРАВЛЯЕМОСТИ

 

 

стилей действования по пяти методикам. Как видно из табл. 1, между шестью показателями обнаруживается линейная положительная корреляция на уровне значимости от 0,05 до 0,001. Показатель методики «Сложный выбор» прокоррелировал лишь с фактором F (беззаботность) вопросника Кэттелла и поэтому в дальнейшем не учитывался. Результаты корреляционного анализа показывают таким образом, что сопряженность в вариациях шести показателей не случайна и может определяться единым общим фактором. Для проверки этого предположения нами была проведена факторизация матрицы на основе однофакторной модели Спирмена [12].

На основе полученной факторной матрицы, представленной в табл. 2, были вычислены остаточные коэффициенты корреляции и определялась вероятность того, что полученные остаточные коэффициенты могут получиться при средней арифметической их, равной нулю.

Как показали вычисления, вероятность появления наибольшего остаточного коэффициента корреляции, полученного нами (0,08) при предположении, что в среднем остаточные коэффициенты равны нулю, — 70,4%. Следовательно, показатели, вошедшие в матрицу интеркорреляций, отражают действие одного общего фактора, который интерпретируется нами как импульсивность-управляемость.

Вследствие некоторой неоднородности полученного фактора (меньшего веса показателей вопросника Кэттелла) для каждого испытуемого был вычислен индивидуальный индекс импульсивности-управляемости по формуле фактора, учитывающей вес показателей и предполагающей, кроме того, использование нормированных значений признаков (вычисление средних и среднеквадратических отклонений).

 

Таблица 2

ФАКТОРНАЯ МАТРИЦА,

ПОЛУЧЕННАЯ ПО МЕТОДУ СПИРМЕНА

 

 

Данная процедура давала корректное основание для выделения из общего числа испытуемых двух крайних групп (по 10 человек в каждой) с относительным преобладанием либо импульсивного, либо рефлексивно-волевого стилей действования в моторной, когнитивной и аффективно-волевой сферах.

Результаты сравнения двух крайних групп приведены в табл. 3. Как видно из таблицы, испытуемые с преобладанием рефлексивно-волевого стиля действования характеризуются выраженной способностью к различению сигнально релевантных, но перцептивно нерельефных признаков (количество элементов), т. е. аналитичностью на уровне восприятия (перцептивная методика), а также более развитым символическо-операциональным мышлением (вербальный интеллект по Векслеру). Для лиц же с выраженным импульсивным стилем действования более характерной оказалась ориентация

 

125

 

Таблица 3

СТАТИСТИЧЕСКАЯ ОЦЕНКА РАЗЛИЧИЙ МЕЖДУ СРЕДНИМИ ВЕЛИЧИНАМИ

ПОКАЗАТЕЛЕЙ ПО ВЕРБАЛЬНЫМ И НЕВЕРБАЛЬНЫМ ТЕСТАМ

ДЛЯ ГРУПП С РАЗЛИЧНЫМИ СТИЛЯМИ ДЕЙСТВОВАНИЯ

 

 

на перцептивно рельефные, но нерелевантные признаки (цвет и величина элементов), т. е. синтетичность на уровне восприятия тенденция к образно-действенному операциональному мышлению (невербальный интеллект по Векслеру).

Полученные данные, касающиеся связи стилевых характеристик действования с особенностями построения перцептивных стратегий, находятся в известном соответствии с рядом данных, описанных другими исследователями. Так в работе [20] было показано, что для импульсивных детей характерна ориентация на цветовые характеристики материала при решении перцептивной задачи (а не на форму). Сходные данные, но полученные на взрослых, представлены в целом ряде работ, использующих тест Роршаха ([11] и др.). В работе [17] было показано, что импульсивные даже обладая одинаковой с рефлексивными детьми иерархией перцептивной рельефности состоящей из таких категорий, как цвет, а, количество, расположение, все же склонны оперировать преимущественно высокорельефной информацией. Соответственно, перцептивно слаборельефную информацию импульсивные дети склонны оценивать как нервную. Эти данные Хартли согласуются и с нашими результатами, полученными на взрослых испытуемых.

Таким образом, на основе имеющихся данных можно сделать вывод, что импульсивные индивиды более, чем управляемые, зависят от особенностей перцептивного материала при создании стратегии решения как перцептивных, так и когнитивных задач. Этот эмпирический вывод получает, на наш взгляд, свое объяснение в рамках теории дифференциации, разработанной Г. Виткиным [21]. Согласно данной концепции, большей внутренней дифференциации системы (личности) соответствует и большая структурированность в переживании (experience) внешнего мира. В частности, аналитичность восприятия, по Виткину, главным образом с относительной независимостью последнего от аффективных побуждений, что в свою очередь является следствием развития подсистемы контроля и управления импульсивными тенденциями.

Поскольку процесс специализации и обособления данной подсистемы в онтогенезе опосредуется речью, словом ([15] и др.) и существующие многочисленные данные указывают на регуляторную функцию слова в организации отдельных действий и всего поведения ([I4] и др.), то становятся понятными и полученные нами различия в уровне развития вербально-логического мышления (вербальный интеллект по Векслеру) у лиц с разными стилями действования. Однако поскольку полученные различия касаются не только словесно-логического, но и образно-действенного мышления (невербальный интеллект по Векслеру), то можно предположить, что «субъективное предпочтение определенных способов кодирования информации» [13], присущее представителям разных типов действования, обусловливается большей или меньшей адекватностью этих средств отражения и регуляции для оптимального функционирования данных стилей. Действительно, характерный для управляемых индивидов предварительный контроль возможных способов реализации действий и их последствий, осуществляемый, как правило, идеаторно и концептуально, требует достаточно развитых словесно-логических компонентов мышления.

В противоположность этому, для импульсивных индивидов, ориентированных на достижение непосредственных и ближайших целей, характерен главным образом контроль по результату, для осуществления которого наиболее адекватным средством, на наш взгляд, является не слово, а образ. Последнее предположение основывается на отмечаемой рядом авторов специфике образов как перцептивных моделей, которые «адекватны не только объекту, но и задачам живой системы» [6], что позволяет рассматривать их как образования, которые «непосредственно и целостно включают в себя субъективность, непроизвольно выражая потребности, настроения, установки, в нем (образе — В. А.) сразу, непосредственно выступает

 

126

 

существенно значимое для индивида в реальности» [3; 13]. Исходя из подобного понимания образа, присущее импульсивным индивидам ситуативное «полевое» поведение, контролируемое главным образом по принципу обратной связи («результирующий контроль»), возможно, наиболее гибко и эффективно может осуществляться именно на основе образных элементов (симультанное соотнесение цели и результатов действия. Разумеется, подобная «расчлененность» является весьма относительной и регуляция реальных действий строится одновременно на основе вербальных и невербальных элементов. Кроме того, поскольку различия по фактору вербальность-невербальность были получены только по методике Векслера и они незначительны, то предположенная интерпретация является весьма гипотетичной и требует дальнейшей проверки.

Возвращаясь к задачам, поставленным в начале работы, необходимо отметить, что полученные результаты заставляют несколько шире взглянуть на проблему специально человеческих типов ВНД. Действительно, если предложенную И. П. Павловым типологию рассматривать как систему, построенную на анализе не только специфики отражения, но и способа действования, то, исходя из полученных данных, диагностика типологических тенденций должна строиться на основе учета двух взаимодополняющих критериев — соотношения сигнальных систем и стиля действования, хотя этот вопрос требует специального рассмотрения.

Таким образом, на основании полученных результатов выявляется глобальность фактора импульсивности-управляемости. Сделана предварительная попытка операционализации данного фактора. Полученные данные свидетельствуют о связи этого фактора с некоторыми характеристиками познавательных процессов (аналитичность—синтетичность, вербальность—невербальность). Кроме того, полученные результаты позволяют уточнить экспериментальные способы диагностики специально человеческих типов ВНД.

 

1.       Азаров В. Н. Проблемы диагностики импульсивности как фактора индивидуальных различий в- зарубежной психологии. — В сб.: Экспериментальные исследования по проблемам общей и социальной психологии и дифференциальной психофизиологии. М., 1979, с. 34—42.

2.       Белоус В. В. Опыт экспериментальной психофизиологической характеристики некоторых типов темперамента. — В сб.: Типологические исследования по психологии личности. Вып. 4. Пермь, 1967. с. 43—52.

3.       Большунова Н. Я. Взаимосвязь индивидуальных различий по параметру непроизвольной-произвольной регуляции с особенностями соотношения сигнальных систем: Канд. дис.— М, 1981.— 190 с.

4.       Голубева Э. А. Индивидуальные особенности памяти человека. — М., 1980.— 152 с.

5.       Запорожец А. В. Развитие произвольных движений. — М., 1960. — 430 с.

6.       Зинченко В. П. Восприятие и действие. — М., 1967.— 215 с.

7.       Мерлин В. С. Очерк теории темперамента. — М., 1973.— 291 с.

8.       Мерлин В. С., Палей И. М. О соотношении степени сдерживания двигательной реакции с силой торможения и уравновешенность» нервных процессов. — Доклады АПН РСФСР, 1960, № 1, с. 51—54.

9.       Павлов И. П. Избранные произведения. — М., 1956.— 552 с.

10.    Павловские среды. — в 3-х т. М., 1949. Т. 1, 360 с; т. 2 — 625 с; т. 3 — 515 с.

11.    Соколова Е. Т. Проективные методы исследования личности. — М., 1980. — 176 с.

12.    Теплов Б. М. Простейшие способы факторного анализа. — В сб.: Типологические особенности высшей нервной деятельности. Т. 5. М., 1967, с. 239—286.

13.    Чернов А. П. Мысленный эксперимент.— М., 1979. —205 с.

14.    Чуприкова Н. И. Слово как фактор управления в высшей нервной деятельности. — М., 1967. — 327 с.

15.    Block J., Block J. H., Harrington О. Some misgivings about the Matching Familiar Figures test as a measure of reflection-impulsivity. — Devel. Psychol., 1974, N 10.

16.    Carrigan P. Extraversion-introversion as a dimension of personality: A reappraisal. — Psychol. Bull., 1960, v. 57, No. 5.

17.    Hartley O. G. The effect of perceptual salience of reflection-impulsivity performance differences. — Devel. Psychol., 1976, v. 12, No. l

18.    Kagan J. Reflection-impulsivity: The generality and dynamics of conceptual tempo. — J. Abn. Psychol., 1966,71.

19.    Kagan J., Kogan N. Individual variatious in cognitive processes. — In: Mussen P. (ed.y Carmichaelis manual of child psychology, N. Y, 1970, v. 1.

20.    Katz I. V. Reflection-impulsivity and color-form sorting. — Child Devel., 1971, 42.

21.    Witkin H. Psychological differentiation N.Y., 1974.

 

Поступила в редакцию 24.VI.1981 г.