139

 

ОСОБЕННОСТИ СЕНСОРНЫХ ПРОЦЕССОВ В НОРМЕ

И ПРИ ИСТЕРИЧЕСКОЙ ПСИХОПАТИИ

 

В. Б. СТРЕЛЕЦ

Центральный НИИ судебной психиатрии им. Сербского, Москва

 

Исследования вызванных потенциалов (ВП) мозга, интенсивно проводимые в течение последних 10—15 лет, показали, что ВП—нейрофизиологический показатель — является коррелятом целого ряда психических процессов и может служить удобной моделью для изучения объективных характеристик этих процессов. В частности, имеется значительное число работ, посвященных исследованию корреляций между ВП и восприятием [3], [6], [16].

Очевидно, что для таких исследований необходимо четкое представление о физиологических механизмах ВП. В настоящее время, несмотря на отсутствие полного единства мнений, большинство авторов разделяют точку зрения о гетерогенности ВП, согласно которой корковый ВП неоднороден как по своему генезу — он подразделяется на раннюю сенсорную часть и позднюю, обусловленную наложением на сенсорный послеразряд импульсов из гипоталамо-лимбических центров эмоций и мотиваций, так, и по функциональной значимости. Так, с точки зрения Ч. Шагаса [И] ранние компоненты ВП отражают процесс поступления информации в кору, а поздние — процесс переработки этой информации. Согласно концепции,- развиваемой А. М. Иваницким [2], [3], [4], ранние сенсорные компоненты ВП отражают поступление информации об объективных свойствах стимула; поздние — преимущественно о его субъективной значимости; при этом сенсорно-перцептивный процесс рассматривается как последовательность трех этапов, на которых осуществляется анализ и синтез качественно различных видов информации о сигнале [6].

Однако представления о функциональной значимости различных компонентов ВП продолжают развиваться и уточняться; Сквайре с соавторами [20] недавно показали, что поздние компоненты ВП также не однородны и отражают различные свойства стимулов.

Настоящее исследование предпринято с целью уточнить представления об отражении в компонентах ВП различных видов стимульной информации, которые представляются очень важными для изучения физиологических механизмов восприятия внешнего стимула.

Представляет интерес также вопрос о корреляции между когнитивными процессами и некоторыми личностными особенностями субъектов, которые находят отражение в поведении. При его решении определенную помощь могут оказать исследования объективных показателей сенсорно-перцептивного процесса в условиях патологии ЦНС, например у истерических психопатических личностей, так как у этих лиц в некоторых условиях наблюдаются аномалии в поведении и восприятии, которые определяются психиатрами как состояния суженного сознания, когда больной избирательно воспринимает лишь аффективно значимую для него часть раздражителей и совершенно игнорирует другую.

В настоящей работе исследовалось отражение в компонентах ВП различных свойств стимулов: объективного физического параметра — интенсивности — и ряда внесенсорных

 

140

 

свойств, связанных с перцептивным процессом у группы здоровых испытуемых и группы истерических психопатических личностей. При этом, исходя из представлений о гетерогенности как ВП, так и восприятия, мы пытались провести раздельное тестирование на основании компонентного анализа ВП функции сенсорной и неспецифической систем в процессе переработки стимульной информации.

Требованиям раздельного тестирования сенсорных и внесенсорных составляющих восприятия методом ВП в наибольшей степени удовлетворяет соматосенсорная модальность, проекционная зона которой (задняя центральная извилина) располагается на наружной поверхности полушарий, В связи с таким расположением первичной проекционной зоны можно записать самые ранние компоненты ВП, для которых в очень точных исследованиях в условиях нейрохирургических операций для человека доказана связь со специфическими сенсорными системами [11], [12], [15]. Таким образом, изменения амплитуды ранних компонентов ВП под влиянием стимуляции различной интенсивности могут служить косвенным показателем силы нервных процессов в том смысле, как его понимал В. Д. Небылицын, который связывал этот показатель с деятельностью отдельных анализаторов, т. е. коррелятом понятия «частные свойства нервной системы» [7].

 

МЕТОДИКА

 

Соматосенсорные ВП записывали у группы здоровых испытуемых и группы истерических психопатических личностей (по 10 человек в каждой группе), сопоставимых по возрасту и полу. Электрокожный стимул подавался с помощью генератора прямоугольных импульсов с помехоподавляющим устройством. Длительность каждого импульса 0,1 мс. Раздражающие электроды помещали на переднюю поверхность предплечья левой руки. Сила стимулов подбиралась индивидуально путем определения физиологического порога и прибавления к нему приблизительно 10 В, что вызывало у испытуемого чувство легкого покалывания. Регистрирующий электрод помещали над проекционной зоной данного анализатора [19]. Использовалось референциальное отведение; референтный электрод располагался на мочке правого уха. После предвари-, тельного усиления ВП суммировались с помощью цифрового накопителя «Сигма» на 1000 каналов. Период накопления составлял 600 мс, из которых первые 100 мс суммировалась ЭЭГ до подачи стимула.

Испытуемым в трех экспериментальных сериях в случайном порядке через интервалы от 3 до 7 с 50%-ной вероятностью предъявлялись пары стимулов равных и различающихся по интенсивности; первый и второй стимулы в паре были разделены всегда постоянными межстимульными интервалами (МСИ), равными 1,5 мс. Эталоном в каждой паре служил второй стимул; его интенсивность была наименьшей — порог плюс 10 В — и одинаковой во всех сериях. Интенсивность первых стимулов в половине случаев была равна эталону, в другой половине случаев превышала эталон, причем разница между интенсивностью первых переменных стимулов и эталонных от серии к серии увеличивалась: в I серии она составляла приблизительно 10—15 В, во II— 15—20 В, в III — 30 В. Разница подбиралась так, что средний процент обнаружения в I и II сериях составлял 50—60 %, а в III — около 90 %. Испытуемым давалась инструкция как можно точнее определять характер каждой пары и, обнаружив разницу между первым и вторым стимулами; служившую «сигналом», после второго стимула нажимать кнопку пальцем правой руки, что означало «да, сигнал есть» (метод «да — нет»). В связи с постепенным повышением интенсивности первых переменных стимулов и увеличения разницы между ними и эталонными трудность задачи на различение сигнала от серии к серии снижалась. В каждой серии по числу ответов «да» в тех случаях, когда разница действительно была, подсчитывался процент обнаружения сигнала, а также регистрировались и отдельно суммировались ВП на первые и вторые стимулы. При этом в I серии суммировались ВП только на те 50% первых стимулов, интенсивность которых была равна эталону, во II и III сериях — только на те 50% первых стимулов, интенсивность которых превышала эталон; на вторые, эталонные стимулы в каждой из серий суммировались все ВП. Всего в каждой серии было просуммировано и усреднено по 64 или 128 индивидуальных ВП на первый стимул и по 128 или 256 ВП на второй.

Таким образом, в I серии регистрировались ВП на парные стимулы одинаковой интенсивности в условиях решения испытуемым перцептивной задачи высокой степени трудности (разница между стимулами минимальная, средний процент обнаружения 50—55 %). Во II серии регистрировались ВП на разные по интенсивности первые и вторые стимулы в условиях решения перцептивной задачи также высокой степени трудности (обнаружение в этой серии в среднем составляло 55—60%). В III серии регистрировались ВП также на разные по интенсивности стимулы, однако в условиях значительного снижения трудности перцептивной задачи, обусловленного сравнительно высокой интенсивностью первого стимула и снижением разницы между ним и эталонным, обнаружение в этой серии в среднем составляло около 90 %.

Анализ результатов исследования состоял в сопоставлении усредненных для группы в целом параметров аналогичных компонентов ВП на первые стимулы изменяющейся интенсивности в различных сериях (А) и в попарном сопоставлении также усредненных групповых показателей ВП на первые и вторые стимулы в каждой из серий (Б). Достоверными считались различия при Р<0,05.

 

141

 

Рис. 1. Усредненные для группы здоровых испытуемых ВП на парные стимулы в трех сериях экспериментов, в которых предъявлялась перцептивная задача:

1 серия — верхний ряд кривых, II серия — средний ряд кривых, III серия — нижний ряд кривых. Слева и справа в произвольном масштабе изображена величина амплитуды волн N₁, (N₂₀), N₄ (N₁₄₀) и Р₆ (Р₃₀₀) ВП на первые переменные стимулы (сплошная линия) и на вторые эталонные стимулы (прерывистая линия), выявившие значимые изменения при попарном сопоставлении. Заштрихованные столбики указывают на достоверные различия. I — ВП на первый из парных стимулов. II — ВП на второй.

 

142

 

А. При сопоставлении ВП на первые стимулы переменной интенсивности у здоровых испытуемых в разных сериях были получены следующие статистически значимые результаты:

1. Амплитуда волны N₂₀ ВП на первый стимул во II серии была достоверно выше, чем в I, в III серии достоверно выше, чем во II; таким образом, эта волна закономерно увеличивалась при повышении интенсивности стимулов.

2. Амплитуда волны N₂₀ ВП на первый стимул во всех сериях была одинаковой, т. е. не изменялась при повышении интенсивности.

3. Амплитуда волны Р₃₀₀ ВП на первый стимул в III серии была значимо выше, чем во II и I; амплитуда этой волны ВП на первый стимул в I и II сериях не обнаружила значимых различий.

Б. При попарном сопоставлении ВП на первые и вторые стимулы у здоровых

 

 

Рис. 2. Индивидуальные ВП одного из испытуемых группы истерических психопатических личностей ВП на парные стимулы в трех сериях экспериментов.

Обозначения те же, что и на рис. 1.

 

 

Рис. 3. Усредненные для группы истерических психопатических, личностей ВП на парные стимулы в трех сериях экспериментов. Обозначения те же, что и на рис. 1

143

 

испытуемых в каждой из серий были обнаружены следующие статистически значимые результаты.

1. Амплитуда волны N₂₀ ВП на первые и вторые стимулы в I серии была одинаковой; во П и III сериях амплитуда волны N₂₀ ВП на первые стимулы была выше, чем на вторые, т. е. эта волна вновь обнаружила более высокую амплитуду в ВП на более сильные стимулы.

2. Амплитуда промежуточной волны N₁₄₀ была во всех сериях у здоровых испытуемых значимо выше в ВП на первый стимул, чем на второй.

3. Амплитуда волны Р₃₀₀ в I и во II сериях была достоверно выше на второй стимул, хотя интенсивность этого второго стимула в I серии была равна, а во II серии даже несколько меньше, чем интенсивность первого. В III серии, в которой интенсивность первого стимула переменной интенсивности значительно превышала интенсивность второго, амплитуда волны Р₃₀₀ ВП на первый стимул была больше, чем на второй.

Истерические психопатические личности. Усредненные для группы истерических психопатических личностей ВП на первые стимулы в трех сериях экспериментов представлены на рис. 3, индивидуальные ВП в тех же условиях — на рис. 4.

 

 

Рис. 4. Индивидуальные ВП одного из здоровых испытуемых в тех же условиях

 

А. При сопоставлении ВП на первые стимулы переменной интенсивности в разных сериях у истерических личностей были получены следующие статистически значимые результаты:

1.  Амплитуда волны N₂₀ ВП на первый стимул не обнаружила достоверных изменений от серии к серии; амплитуда этой волны, так же как в норме, обнаруживает тенденцию к увеличению при повышении интенсивности (в данном диапазоне), однако, в отличие от нормы, это повышение не достигает статистически значимого уровня.

2. Амплитуда волны N₁₄₀ ВП на первый стимул, так же как в норме, была во всех сериях одинаковой.

3. Амплитуда волны Р₃₀₀ ВП на первый стимул у этих лиц была, в отличие от нормы, во всех сериях также одинаковой.

Б. При попарном сопоставлении ВП на первые и вторые стимулы у истерических личностей в каждой из серий были обнаружены следующие статистически значимые результаты:

1. Амплитуда волны N₂₀ на первый и второй стимулы, в отличие от нормы, не выявила значимых различий ни в одной из серий, хотя и обнаружила такую же, как в норме, тенденцию к увеличению при повышении интенсивности.

2. Амплитуда волны N₁₄₀. так же как в норме, была достоверно выше в ВП на первый стимул, чем на второй, за исключением I серии, в которой достоверного различия между амплитудой этой волны ВП на первый и второй стимулы не было.

3. Достоверных различий между амплитудой волны Р₃₀₀ ВП на первый и второй стимулы у истерических личностей, в отличие от нормы, ни в одной из серий не обнаружено.

 

ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ

 

Зависимость параметров ВП от переменных величин, меняющихся в разных сериях,— интенсивности первого стимула из пары и трудности задачи на различение — можно схематически представить следующим образом.

В каждой из трех серий испытуемым предъявлялось по два парных стимула. Поскольку в I серии регистрировались ВП на равные по интенсивности первый и второй стимулы, различия между ВП на эти стимулы, касавшиеся преимущественно Р₃₀₀, в этой серии, по-видимому, были обусловлены тем, что на второй из парных стимулов испытуемый принимал перцептивное решение о наличии или отсутствия сигнала.

 

144

 

Во II серии регистрировались ВП на парные стимулы, из которых второй имел в этой (и в последующей III) серии такую же интенсивность, как в I серии, а первый — несколько большую по сравнению с I серией интенсивность. Поскольку трудность перцептивной задачи в этой серии по сравнению с предыдущей существенно не изменилась (о чем свидетельствовал такой же, как в I серии, средний процент обнаружения), можно думать, что обнаруженное в этой серии увеличение амплитуды начальной специфической волны N₂₀ ВП на первый стимул по сравнению с аналогичным показателем ВП на первый стимул в I серии было обусловлено повышением интенсивности первого стимула; закономерности изменения амплитуды волны Р₃₀₀, обнаруженные в I серии, в этой серии также подтвердились.

В III серии, при дальнейшем повышении интенсивности первого стимула, наблюдалось еще большее увеличение амплитуды волны N₂₀ ВП на этот стимул, что подтверждает закономерность, обнаруженную во II серии. Однако в III серии обнаружен новый по сравнению с I и II сериями факт — достоверное повышение амплитуды волны Р₃₀₀ ВП на первый из парных стимулов; мы связываем этот факт с наблюдавшимся в III серии существенным понижением трудности перцептивной задачи, о котором свидетельствовало значительное возрастание среднего процента обнаружения по сравнению с I и II сериями.

Фактор новизны и обусловленной ею большей значимости первого из парных стимулов по сравнению со вторым отдельно не анализировался, поскольку эти условия были одинаковыми во всех сериях и нашли отражение в амплитуде N₁₄₀.

Анализ результатов настоящего исследования показал, что компоненты ВП, опосредованные разными мозговыми системами, в норме отражают и различные свойства стимулов.

Начальная отрицательная волна N₂₀ отражает интенсивность, промежуточная между ранними и поздними отрицательная волна N₁₄₀ — новизну и значимость стимулов; поздняя положительная волна Р₃₀₀ закономерно связана с принятием перцептивного решения.

Тот факт, что волна N₂₀, обусловленная специфическими афферентациями, при повышении интенсивности стимуляции увеличивается по амплитуде в соответствии с «законом силы», свидетельствует, что это повышение, получившее название «феномена огментирования» [13], также является функцией специфической сенсорной системы.

Зависимость волны N₁₄₀ от новизны и значимости стимула становится очевидной при сопоставлении ВП на первый и второй стимулы. Амплитуда этой волны всегда, даже в I серии, где регистрировались ВП на равные по интенсивности парные стимулы, была выше на первый стимул, подаваемый через случайные промежутки времени и с 50%-ной вероятностью, чем на второй, предъявляемый через постоянные МСИ и со 100%-ной вероятностью. При этом из-за случайного порядка предъявления одинаковых и разных пар испытуемый не мог заранее знать, какой будет интенсивность первого стимула, в связи с чем первый стимул был более значимым, чем второй.

В наших более ранних исследованиях уж была показана связь волны N₁₄₀ как со значимостью стимулов — в эксперименте с «самостимуляцией» [9], так и с интенсивностью—в эксперименте с применением более высоких градаций интенсивности и без перцептивной задачи [10]. Отсутствие в настоящем эксперименте увеличения амплитуды волны N₁₄₀ при повышении интенсивности стимуляции, по-видимому, связано с применением более низких градаций интенсивности и может указывать на меньшую чувствительность этой волны к интенсивности по сравнению с волной N₂₀, что в свою очередь обусловлено меньшим удельным весом сенсорных проекций и большим вкладом неспецифических систем в генезе этой волны. Таким образом, имеющиеся данные о связи волны N₁₄₀ с обоими видами информации о стимуле позволяют предположить, что эта волна отражает процесс сличения сенсорной информации со следами прошлых раздражителей, хранящихся в памяти, тем более, что латентность этой волны приблизительно соответствует времени восприятия, измеренному в психологическом эксперименте [8], [17].

Значительный интерес, с нашей точки зрения, представляет отражение процесса принятия перцептивного решения в волне Р₃₀₀, которая, по данным целого ряда авторов, в значительной мере обусловлена функцией неспецифической системы, в частности подкорковых центров эмоций и мотиваций. Амплитуда этой волны в норме была выше на тот стимул, на который принималось перцептивное решение. Так, в I и II сериях, в которых задача на различение была трудной (обнаружение в среднем не превышало 55—60%), и перцептивное решение принималось после второго стимула, амплитуда волны Р₃₀₀ на второй стимул была выше, хотя интенсивность этого второго стимула в I серии равнялась, а во II была даже меньше, чем первого, а вероятность его предъявления составляла 100%. В III серии, в которой интенсивность первого стимула была уже достаточно велика и большинство испытуемых уже после первого стимула знали, что второй будет слабее (по данным самоотчета), т. е. фактически принимали перцептивное решение после первого стимула (хотя, согласно инструкции, нажимали кнопку после второго), амплитуда волны Р₃₀₀ также была достоверно выше на первый стимул, чем на второй.

На основании данных Саттона с соавторами [21] можно предполагать, что амплитуда волны Р₃₀₀ на первый стимул из парных стимулов коррелирует с уверенностью субъекта в принятии перцептивного решения; достоверное повышение амплитуды волны

 

145

 

Р₃₀₀ ВП на первый стимул в III серии, по-видимому, связано с тем, что испытуемый в этой серии был уверен в правильности своей реакции.

Таким образом, во всех сериях эксперимента амплитуда волны Р₃₀₀ была закономерно связана с процессом принятия перцептивного решения.

Эти данные в значительной мере дополняют результаты, полученные нами в другом эксперименте [4], где одновременно измерялись численные показатели двух психофизических факторов перцепции (первого, сенсорного и второго, внесенсорного) и регистрировались ВП на те же стимулы. На основании результатов психофизического эксперимента, выявившего значимые корреляции начальной отрицательной волны N₂₀ с сенсорным фактором, характеризующим чувствительность сенсорного анализатора, поздней положительной волны Р₃₀₀ — с внесенсорным фактором, «критерием принятия решения» и промежуточной волны Ni4o с обоими факторами, было высказано предположение о трех этапах перцепции [6]. Эти этапы включают сенсорный анализ или анализ физических свойств раздражителя, сличение этих характеристик с прошлым опытом (памятью) и, наконец, принятие на основе синтеза всей информации о сигнале перцептивного решения. 

Результаты настоящего психофизиологического эксперимента подтверждают правомерность такого подразделения и показывают, что нейрофизиологическим коррелятом первого этапа являются ранние специфические компоненты ВП, коррелятом второго — промежуточная часть ответа, имеющая смешанный генез, коррелятом третьего — поздняя положительная волна Р₃₀₀.

Кроме того, данные о различной функции двух относительно поздних компонентов ВП — N₁₄₀ и Р₃₀₀ — позволяют более дифференцированно описать нейрофизиологический механизм мозговых процессов, лежащих в основе восприятия. Связь волны N₁₄₀ с новизной и значимостью стимула показывает, что на втором этапе сенсорно-перцептивного процесса, коррелятом которого является эта волна, происходит лишь первичное сопоставление объективных характеристик стимула со следами прошлых раздражений. В отличие от этого, на третьем этапе, коррелятом которого является волна Р₃₀₀, происходит более полная оценка сигнала по большинству переменных, достаточная для принятия перцептивного решения.

У истерических психопатических личностей при компонентном анализе ВП выявлен ряд особенностей переработки мозгом стимульной информации, которые состоят в следующем.

Во-первых, увеличение амплитуды ранней специфической волны N₂₀ при повышении интенсивности стимуляции у этих лиц выражено несколько меньше, чем в норме, что может указывать на некоторую недостаточность сенсорной функции и лежать в основе нарушения оценки объективных свойств раздражителя.

Кроме того, амплитуда волны N₁₄₀ у истерических личностей в I серии на второй стимул имела такую же величину, как и на первый, что говорит о сохранении у этих лиц значимости второго сигнала в течение определенного времени, тогда как у здоровых людей второй стимул быстро утрачивает значимость.

И наконец, насколько можно судить по характеру изменений ВП в процессе решения перцептивной задачи, самые значительные нарушения касаются третьего этапа сенсорно-перцептивного процесса. На этом этапе, как уже отмечалось, происходит наиболее полная оценка стимульной информации, которая у этих лиц складывается в условиях некоторого дефицита оценки объективных свойств стимула и преувеличения его субъективной значимости. Возможно, что эти особенности в какой-то мере влияют на характер нарушений третьего этапа сенсорно-перцептивного процесса, электрофизиологическим проявлением которых является отсутствие у истерических: личностей закономерной связи волны Р₃₀₀ с процессом принятия перцептивного решения: амплитуда этой волны во всех трех сериях на оба парных стимула была одинаковой и не зависела от того, на какой из стимулов принималось решение. Эти нарушения в наших исследованиях не сказываются непосредственно на результатах выполняемой перцептивной деятельности, так как вероятность обнаружения сигнала у этих лиц не отличается от нормы, однако они могут указывать на наличие скрытого дефекта механизма сенсорно-перцептивного процесса, работающего «на пределе» своих возможностей и проявляющегося лишь в определенных условиях, например в напряженной, эмоционально значимой или конфликтной ситуации. Следует отметить, что именно в этих ситуациях наблюдаются также и нарушения поведения у этих лиц, так называемые срывы или декомпенсации, которые врачами-психиатрами характеризуются как «преобладание аффекта над разумной действительностью», «игнорирование фактов реальной действительности» [1], [5].

Данные о нарушении третьего этапа восприятия — принятия перцептивного решения — у истерических психопатических личностей могут указывать на наличие определенной корреляции между некоторыми личностными особенностями человека и качественным своеобразием ряда психических процессов, в частности восприятия.

 

ВЫВОДЫ

 

1.    Разные компоненты ВП отражают различные виды информации о стимуле: амплитуда начального специфического компонента N₂₀ отражает интенсивность, амплитуда промежуточной между ранними и поздними отрицательной волны N₁₄₀ — как интенсивность,

 

146

 

так и значимость, амплитуда поздней положительной волны Р300 — принятие перцептивного решения.

2. Названные компоненты ВП являются коррелятами трех последовательных этапов сенсорно-перцептивного процесса: сенсорного анализа, сличения с прошлым опытом и принятия перцептивного решения.

3. При истерической психопатии наблюдаются преимущественно нарушения на третьем, заключительном этапе сенсорно-перцептивного процесса, электрофизиологическим проявлением которых является отсутствие закономерных изменений амплитуды волны Рзоо в зависимости от принятия перцептивного решения.

 

1.       Ганнушкин П. Б. Клиника психопатии, статика, динамика и систематика.— Избранные труды / Под ред. О. В. Кербикова. — М., 1964.

2.       Иваницкий А. М. Мозговые механизмы оценки сигналов. — М., 1976.

3.       Иваницкий А. М. Некоторые механизмы нарушения оценки внешних сигналов при психопатиях.—Журнал невропатологии и психиатрии им. Корсакова, 1976, т. XXVI, вып. 11, с. 1669—1673.

4.       Иваницкий А. М., Стрелец В. Б. Вызванный потенциал и психофизические характеристики восприятия.— Журнал высшей нервной деятельности, 1976, №4, с. 793—801.

5.       Кербиков О. В. Лекции по психиатрии (избранные главы). — М., 1955, с. 71.

6.       Ломов Б. Ф., Иваницкий А. М. О взаимосвязи психологии и физиологии в исследовании восприятия. — Физиология человека, 1977, № 6, с. 951— 960.

7.       Небылицын В. Д. Психофизиологические исследования индивидуальных различий.— М., 1976.

8.       Невская А. А. О пределах инвариантности зрительного опознания у человека.— В кн.: Механизм ожидания зрительных образов.- Л., 1976, с. 102—111.

9.       Стрелец В. Б. Исследование особенностей сенсорно-перцептивных процессов при психопатиях методом вызванных потенциалов. — В кн.: Теоретические и организационные вопросы судебной психиатрии. М., 1976, с. 82—88.

10.    Стрелец В. Б. Вызванные потенциалы мозга на стимулы различной интенсивности в норме и при истерической психопатии. — Журнал невропатологии и психиатрии им. Корсакова, 1978, с. 888—893.

11.    Шагас Ч. Вызванные потенциалы мозга в норме и патологии.— М., 1975.

12.    Allison Т., Goff W. R., Williamson P. D. van Gilder J. C., Fisher Т. С. On the origin of the early components of the human somatic evoked potentials. — Electroenceph. Clin. NeurophysioL, 1974, v. 37, No. 2, p. 208.

13.    Buchsbaum M., Silverman J. Stimulus intensity and the corticall evoked potential. — Psychosomatic Medicine, 1966, No. 1, p. 12—22.

14.    Callaway E. Brain potentials and individual psychologica: difference s. — N. Y., Grune and Stratton, 1975.

15.    Desmedt J. E., Brunko E., Debecker J. Maturation of the somatosensory evoked potential in normal infants and children with special reference to the early Ni component.— Electroenceoh. Clin. NeurophysioL, 1976, v. 40, p. 43—57.

16.    Duncan-Johnson С. C., Donchin E. On quantifying surprise: the variation of the. Event-Related Potentials with subjective probability, 1977, v. 14, No. 5, p. 456—467.

17.    Frölich F. W. Die Empfingungszeit. Ein Betrag zur.Lehre von der Zeit Raum und Bewegungsemfingung. Jena, Fisher, 1929.

18.    Fukushima Т., Majanagi Y., Bouchard G. Thalamic evoked potentials to somatosensory stimulation in man. — Electroenceph. Clin. NeurophysioL, 1976, v. 40, No. 5, p. 481—490.

19.    Paul D., Sutton S. Evoked potential worelates to psychophysiol judge ments. — Behavioral Biology. N. Y. — L., v. 9, No. 4, 1973, p. 421—433.

20.    Squires K., Donchin E., Herning R., McCarthy. On the influense of task relevance and event related potentials components. — Electroenceph. Clin. NeurophysioL, 1977, v. 42, No. 1, p. 1—10.

21.    Sutton S., Tueting P., Zubin J., John F. J. Information and the sensory evoked potential.—Science, J967, 155 : 1436—1439.

22.    Weinberg H., Grey Walter W., Cooper R., Aldridge V. J. Emitted cerebral events. — Electroenceph. Clin. NeurophysioL, 1974, v. 36, No. 5, p. 449—459.